Ночь, когда цветет папоротник (СИ) - Страница 121
- Не ори, - хмыкнул волк. - Это просто возможность, тебя никто не заставляет и не будет заставлять, - последнее адресовалось воодушевившемуся Джону, тот, кажется, был совсем не против на девять месяцев приковать своего сына к кровати и поить каждое утро волчьей кровушкой.
- Охуеть! Прости, пап, мам, но это просто… охуеть! - Стайлз никак не мог успокоиться. - А как же то, что вы живородящие?! Ты ведь говорил, что потомство могут получить только два веруса!
- Все так и есть, - Дерек пояснил: - Ребенок будет зачат от моей человеческой формы, а не волчьей, и он родится самым обычным человеком. А не верусом.
- Ооо… - все, у Стайлза кончились батарейки. Он присел на лавочку и схватился за голову. Господи помилуй! На что он подписался, став парой долбанного Дерека Хейла?! Нет, с этой минуты его мир никогда не станет прежним.
- Дыши, Стайлз, дыши, - ехидно произнес Дерек, крайне довольный произведенным эффектом.
- Пошел ты к чертям волчьим, коварная тварь! - в сердцах воскликнул Стайлз. Нет! Они так не договаривались! Никаких детей! Ни за что! Не в этой жизни!
***
Но Стайлз все равно продолжал думать о предложении Дерека и грузиться. С одной стороны, он допускал, что лет через десять, а то и раньше, он захочет свою собственную семью, детей. Общих, их с Дереком, детей, которые будут похожи на их хмурого, сурового папочку и на их сумасшедшую мамочку. Но именно мамочкой Стайлз не готов был становиться, и вряд ли бушующие гормоны сподвигнут его на этот безумный, отчаянный шаг… Хотя чего уж там. Ему не слабо было под волка лечь, после такого лишняя дырка между ног ваще раз плюнуть… Интересно, а сиськи у него тоже вырастут? Нет, Стайлз, ради всех волчьих богов, не думай об этом. У тебя, блин, день рождения, тусовка в самом разгаре, а ты сидишь и хуйней страдаешь, извиняюсь за выражение.
- А где Дерек? - спросил Скотт у Стайлза, с трудом перекрикивая громкую музыку.
- Я сказал ему не приходить…
- Что?! Почему?! - Скотт уставился на него таким взглядом, что Стайлзу стало стыдно.
- Он двадцатисемилетний старпер, нехрена ему здесь делать, - буркнул он и вытянул остатки коктейля через трубочку.
- Вы поругались? - блеснул проницательностью никогда не отличавшейся ей Скотт. Он, не скрывая беспокойства, глядел на своего лучшего друга, а еще альфу в придачу, поэтому этот вопрос беспокоил его вдвойне. Над ними и так висит дамоклов меч в лице Ричарда и его хозяев, не хватало только внутренних волнений в стае.
- Нет, - неохотно ответил Стайлз и, подумав, добавил: - Не знаю. Вроде нет…
- Так позови его. Хватит киснуть и бухать! - Скотт не позволил Стайлзу поднять руку и заказать у бармена еще один алкогольный напиток. А что? Стайлзу теперь восемнадцать, он всю свою жизнь ждал этого момента, чтобы надраться как следует. Тем более, повод был! И нет, не годовщина смерти мамы и не день его рождения. А гребанный, вездесущий Дерек Хейл! Из-за этого козла отец со Стайлза теперь не слезет. Он закончит школу уже через полгода, и тогда каждое утро ему начнут капать на мозги: “Подумай об этом, Стайлз”, “Нельзя упускать такой шанс, раз теперь вы с Дереком все равно связаны”, “Знаешь, как в старости тяжело без детей?”, “Я хочу нянчить своих внуков, Стайлз, и твоя мама тоже бы этого хотела”. Такими темпами он точно съедет и с катушек, и из отчего дома. К Скотту.
“- Дерек, - обреченно последовал совету друга Стайлз, - тащи сюда свой волчий зад, я хочу с тобой потанцевать”.
Судя по тому, с какой скоростью примчался волк, он тоже этого хотел. Хорошо, что Скотт, дождавшись лимонада для себя и Эллисон, свалил.
- И это будущая мать моих детей, - саркастично оценил Дерек невменяемое состояние сползшего с барного стула Стайлза. Тот вцепился в его предплечье, едва не грохнувшись прямо суженому и ряженому в бело ноги, и только чудом устоял. Вау, крутится, вертится шар голубой… Голубой… Бляяя….
- Иди ты нахуй, - Стайлз пока еще не мог шутить на эту тему, вызывавшую у него ужас, трепет и дрожь поджилок. Его яйца протестующе сжимались и не желали делить его промежность с какой-то бабской дыркой.
- На чей? Твой? Созрел, чтобы мне присунуть?
Стайлз во все глаза уставился на Дерека. Ого! А папочка-волк-то в ярости. И взгляд его сулил мамочке долгую и мучительную смерть.
- У меня Др! - нагло заявила пьяная и вконец оборзевшая самка прямо ему в лицо, обдавая ароматом перегара. Дерек поморщился. - Имею право! Хочу и бухаю! И ты мне не запле… запрш… запретишь!
- Танцевать идем или нет? - вместо этого спросил Дерек. Стайлз решительно кивнул и повис на нем, обняв за шею и мазнув губами по гладко выбритому подбородку. И когда тот успел сбрить свою брутальную щетину рокового альфа-самца?
От Дерека вкусно пахло. Он был горячим и мягким, и Стайлз прижимался к нему все сильней, довольно жмурясь. Сложно сказать, что они танцевали, скорее мялись на одном месте, но и так было хорошо. Слишком хорошо, что даже страшно: вдруг это сон? И Стайлз сейчас не с Дереком здесь, в темном, шумном и душном клубе, а в своей кровати? И когда он откроет глаза, все кончится…
- Что ты будешь делать после школы? - внезапно раздался сверху голос Дерека, вибрирующим эхом вторящий в груди, к которой Стайлз прижимался щекой.
Стайлз вздрогнул. Он со дня смерти матери старательно гнал от себя мысли о будущем, не думал о нем и не строил никаких планов. Он пытался жить одним днем и просто плыть по течению. Потому что он не знал, что делать со своей сломанной, испорченной, кое-как склеенной скотчем, как его джип, жизнью. Он не знал, что будет делать, когда Дерека не станет… ведь это лишь вопрос времени. Поэтому он не выбирал колледж, не интересовался вступительными экзаменами. Он примерно знал, чего хочет (закончить военную академию и стать шерифом, продолжив семейное дело Стилински), но ничего не делал для того, чтобы его мечта осуществилась.
- Не знаю, - Стайлзу не хотелось говорить о реальной, неизбежной жизни, он хотел раствориться в этой наполненной свето-музыкой темноте и в этих родных, теплых объятиях. Вот чего он действительно хотел. Исчезнуть. Может, тогда и все проблемы исчезнут вместе с ним?
- Скотт хочет поступать на ветеринара, Хиллроу уже его готовит, - Дерек не отставал, он бывал очень настойчивым и совершенно бездушным ублюдком, который не желал оставить бедного, страдающего Стайлза в покое. - Питер сказал, что Лидия собирается подавать в Оксфорд, она планирует переехать в Англию, в дожди и туманы.
- Она ж терпеть не может такую погоду, - недоумевал Стайлз, подавляя растущее в груди гадкое чувство - предстоящего неизбежного расставания. Со своими друзьями, со школьной жизнью, с детством, мать его, и с… Дереком. Он с трудом сглотнул вставший поперек горла ком из невыплаканных слез и несказанных слов.
- Она уже страдает, - со всей серьезностью заверил его Дерек, прижимаясь губами к взъерошенной макушке и вдыхая тонкий аромат лилий, пропитавший волосы. Этот запах не ассоциировался у него с Клаудией и кладбищем, как у Стайлза, он ему нравился. Как и любой запах, который источало тело его сладкого (и-отодрать-бы-его-бухого) мальчика.
- А как же стая? - Стайлзу не хватило духа, чтобы признаться в том, что он не хочет такого будущего, не хочет отпускать ни Лидию, ни кого-либо еще, поэтому он малодушно зашел издалека.
- Лидия пока еще не официальная ее часть, - якобы без всякого намека напомнил Дерек и тут же продолжил: - Но если ты дашь ей и Питеру свое официальное согласие, тогда она останется.
- Ты ужасно коварен, - захныкал загнанный в угол Стайлз. - И профессиональный шантажист. Ладно, скажи им, что мамочка-волчица дает добро. Пусть женятся и плодятся.
Дерек заулыбался. Стайлз чувствовал его улыбку всем своим телом, как кокон из тепла и света, окутывающий его невесомым одеялом, но все волшебство испортила последующая фраза волка:
- Ты пока еще не мамочка-волчица. Ты пока просто волчица. С сучьей мордой и сучьим характером.
- Я тебе сейчас яйца откушу, - прорычал Стайлз, но все его попытки вырваться и исполнить свою угрозу обратились полным крахом. Он еле стоял на ногах и выяснил это как раз в тот момент, когда Дерек надумал его отпустить. Стайлз тут же судорожно вцепился в его куртку и, избежав падения, облегченно вздохнул. - Что ты злишься? Я ж ничего плохого не сделал. Ну подумаешь, чуть выпил… Почему мне нельзя? Где это оговаривается в волчьих правилах? Или в нашем брачном договоре? Я не помню такого пункта, чувак, клянусь!