Ночь, когда цветет папоротник (СИ) - Страница 1

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Призраки прошлого ==========

Впереди за деревьями показалось что-то светло-серое, но не просвет - только небольшая полоска среди темного, густого подлеска. Гадая, что это может быть, Стайлз Стилински пробрался сквозь колючий и цепляющийся кустарник и пораженно замер, увидев… стену дома.

Посреди глухого леса, в нескольких километрах от города, на большой поляне стоял каменный двухэтажный коттедж. Окна не заколочены, но почти все разбиты, где-то не осталось даже рам. Крыльцо обвалилось, стены поросли плющом, на черепичной крыше пробивалась трава. Дом был заброшен и очень давно.

- Охренеть, - пораженно открыв рот, Стайлз рассматривал неожиданную находку. Кто мог построить дом здесь? В безлюдном месте? Куда не вела ни одна дорога? Может быть, она просто заросла? Но кто жил здесь раньше? Кто-то богатый? Дом был очень большим, особенно по меркам выросшего в Бейкон-Хиллзе Стайлза, и его архитектура разительно отличалась от стиля старых построек в городе. Наверное, те, кто построил этот коттедж, приехали из Европы. Там любили высокие потолки, колонны, арочные окна в пол и мансарды, а еще кованые кашпо на окнах, где раньше стояли длинные горшки с цветами.

Стайлза распирало любопытство, но без спроса заходить в чужой дом, пусть и заброшенный, было как-то неправильно. С другой стороны, он только одним глазком посмотрит, ничего трогать не будет, это ведь не преступление?

Он подошел к крыльцу, занесенному годовым слоем не перегнивших, сухих листьев, забивших стыки ступеней и дыры в настиле. Взявшись за потрескавшиеся и покосившиеся перила, Стайлз стал осторожно подниматься, вымеряя каждый шаг, чтобы не провалиться. Не хватало только сломать ногу и ползти до города, уповая на то, что в такой глуши встретится хоть кто-нибудь. И почему телефон, как назло, решил разрядиться именно сейчас?! Стайлз, тебе по жизни, блин, везет.

Последняя ступень была преодолена. И Стайлз все еще был цел. Йеес! Мягко надавливая одной ногой на доски, чтобы проверить их прочность, он переносил на нее вес - и так шел, пока не добрался до двери с выломанной ручкой. Порывы ветра то открывали, то закрывали входную дверь, поэтому мусор не помешал парню приоткрыть ее и проскользнуть внутрь. За порогом намело листвы предостаточно, практически скрыв ковровую дорожку, но пол здесь был целым, не считая мест около окон, где доски почернели от грибка и гнили.

На паркете сохранился лак. И не только лак. Дом выглядел не просто заброшенным, а оставленным. Все вещи стояли на своих местах: мебель, осветительные приборы, декор. Стайлз рассеяно оглядывался, доставая из рюкзака фотокамеру. Он ожидал увидеть голые стены, но не это. Не верилось, что за все годы ни один мародер не унес отсюда ничего, а унести было что. В объектив камеры попали дорогие ковры, старинные картины, выложенные мозаикой вазоны, резная мебель, изразцы на камине…

Золотые рамки для фотографий. Стайлз, обойдя кожаный диван, осторожно приблизился к каминной полке и протер пальцем пыль со стекла рамки, чтобы увидеть вставленную в нее фотографию.

Классический семейный европейский портрет в стиле прошлых столетий: мужчина сидит в кресле, за ним, положив руку на его плечо, стоит супруга. Рядом с ней - дочь лет шести, а на коленях отца семейства сидит совсем маленький мальчик, даже не году от роду. Но если обычно на таких фото у всех были суровые пасмурные лица, то здесь все члены семьи улыбались и выглядели очень счастливыми. Даже малыш смеялся своим беззубым ротиком.

Стайлзу стало не по себе. Он не знал, что случилось с этими людьми, но догадывался, что вряд ли они уехали, бросив все по прихоти. Скорее всего, их больше не было в живых. Ни этих любящих друг друга родителей, ни их маленьких детей.

Он протер остальные рамки. Еще фотографии: других людей и других детей, среди них неизменно присутствовали те, кто был на первом фото. Видимо, близкие родственники, они все были чем-то похожи.

Закончив смотреть на фото, Стайлз снова окинул взглядом гостиную, совмещенную с холлом. Арки в другие части дома были завалены. Наверх вела парадная лестница из очень хорошего мореного дуба, который не взяли ни года, ни плохие условия. Не боясь наступать на крепкие ступени, Стайлз поднялся на второй этаж.

Там располагались спальни. И детская. Приоткрыв дверь, Стайлз почувствовал, как вдоль позвоночника пробежал холод. Он был в ужасе от увиденного. Игрушки, рисунки, книжки, железная дорога, не застеленные кровати - все осталось нетронутым. Еще фото на стенах. Но он не стал подходить ближе, уже зная, что там. Он не хотел этого видеть.

Испытывая какое-то опустошение, Стайлз спустился обратно вниз. Он хотел полюбопытствовать, побыть немного исследователем, сделать парочку удачных кадров, а в итоге посетил семейный склеп, и от осознания, какую жуткую историю хранят эти прекрасные стены, было не по себе. Как-то жутко представлять, что всех этих людей нет в живых, а дом продолжал стоять здесь, в лесу, будто ждал их возвращения, как преданный пес. Он не знал, что они не вернутся. А скоро и его не станет - природа возьмет свое, дожди и ветра разрушат стены, рухнут перекрытия мансардной крыши, растения-сорняки закончат дело, превратив это место в груду заросших камней, которые похоронят под собой последние воспоминания.

Вернувшись домой, Стайлз все еще думал об этом странном месте, листая скинутые на ноут мрачные фотографии. Размышлял о том, как коротка человеческая жизнь и человеческая память. Что после себя люди оставляют лишь воспоминания в головах тех, кто знал их когда-то, но и они не вечны. Поколения сменят друг друга, и вряд ли хоть кто-то вспомнит о тех, кто ушел раньше.

Что останется после того, как самого Стайлза не станет? Его дети? А если он уйдет из жизни раньше, как те малыши с фотографий? Будет ли хоть кто-то, кроме его отца и, может быть, Скотта, помнить о нем? Вспоминать?

- Пап, а ты знаешь, чей это дом в лесу? – спросил Стайлз, сев ужинать вместе с отцом, когда он вернулся с работы.

Джон Стилински взглянул на сидящего напротив сына, дожевал мясо и переспросил:

- Какой дом в лесу?

- Заброшенный, двухэтажный, похож на европейский коттедж. У меня телефон сел, так что я не смог определить его GPS-координаты, но, думаю, он находится где-то километрах в пяти на северо-запад от города.

- А, я, кажется, знаю, о чем ты спрашиваешь, - кивнул Джон, - это земли Хейлов.

- Хейлов? – уцепился за знакомую фамилию Стайлз. – Одна из семей-основателей города?

- Они самые, - подтвердил отец. – Но что ты делал рядом с их особняком?

- Мы со Скоттом искали лиственную рощу, про которую упоминается в летописях Бейкон-Хиллза… Нет, пап, у нас со Скоттом все в порядке с головой, это задание по истории. Сделать презентацию о достопримечательностях города. Мы решили найти эту таинственную рощу.

- И как? Поиски увенчались успехом?

- Ни хрена… - брякнул Стайлз и под строгим взглядом отца тут же исправился: - То есть, нет, не нашли ничего. Но мы завтра еще раз пойдем… А что с Хейлами случилось? Почему они оставили дом?

- Оставили?

- Ну да, - Стайлз забыл на время о еде. Можно, конечно, пойти погуглить или съездить в городскую библиотеку, но проще было расспросить отца. Он тут родился и вырос, потом стал шерифом и наверняка знает о Хейлах больше, чем кто-либо другой. – Я туда зашел, думал пофоткать лес изнутри разрушенных стен, знаешь, как на тех крутых снимках с выставки, а оказалось, что никаких голых стен там нет – все на месте, вся мебель, даже статуэтки, могу поспорить, они золотые. На зуб не пробовал, но выглядели они дорого.

Джон слушал его со странным выражением на лице.

- Они погибли.

- Прям все? – не поверил Стайлз, и отец кивнул. – Охренеть.

- Стайлз, - угрожающе напомнил ему шериф о правилах приличия, которые должен был соблюдать его воспитанный сын.

- Офигеть, - быстро нашел подходящий эпитет Стайлз. – А как они погибли? Авария? Я фото видел, там дети были, они тоже погибли? Или их в детдом сдали?