Ночь человека - Страница 10

– Мы — не проиграем! — Гордо ответил мораид, делая красивые экзерсисы лезвием.

– Ты и не узнаешь, козел, — сказал я, запустив ему прямо в висок обломком кирпича. Не люблю показных аристократов.

Танька, Танька… Кто она такая? Откуда Минск, откуда эта, такая знакомая школа? Не хрен ему было мечом размахивать! Тем более в моем сне! Мой сон, что хочу, то и делаю! Только в дорожных пробках отвлекаться не надо! Зазеваешься и вот, пожалуйста! Ну, какогочерта этот псих норовит меня подрезать? Куда лезешь на своем корыте!? Тебе за стоянку надо платить двойную плату. За длину машины. Ну что за жлобство — на лимузинах по таким улицам. Вот и номер себе повесил — «Директор». Наверное, директор бани. СТОП! Было уже такое! Ясно. Видно, этот козел уже хамил мне на улице, вот и приснился потом. Не надо быть таким впечатлительным. Ну, подрезал он меня, теперь на следующем перекрестке будет перед носом торчать, мешать. А нет, паркуется. Припарковался поперек бульвара, как его объехать?

– Эй, мужик, — кричу я вышедшему водителю, — ты чего, в бочину схлопотать решил? Как тебя обьезжать?

Водила посмотрел мимо меня и скрылся за отделанной дубом дверью. Судя по нежилому виду окон первого этажа это был офис. Пришлось выкручивать, увеличивать клиренс, чтобы перелезть бордюр. Сколько уродов вокруг! Хотя, почему эта рожа так мне знакома? Надо потом подумать.

Аллергический центр на окраине города встретил меня очередью. Оказалось — не так все страшно. Я, видите ли, иду по направлению Печерской клиники, и мне стоять в очереди не нужно. Очередь — это для платников. А платники — это те, кто приехал из других городов и платит за прием деньгами. Правда, меня предупредили умные люди, платить надо уже врачу. И примерно в два раза больше, чем платники. Зато принят я буду врачом, а не медсестрой, как в случае платника.

Люди в белых халатах рисовали мне что-то острыми перьями на руке, потом пропустили через строй приборов, заявив, что мой биологический возраст в два раза выше физического, что, мол, это хорошо. Потом посовещались непонятными для меня словами и сказали, что аллергия у меня на бытовую пыль, и что это неправда, так как это просто обострение, и надо прийти зимой, а пока принимать легкие таблетки. Мол, помогут.

Таблетки оказались дорогие. В инструкции было написано, что они вызывают галлюцинации и частичную алопецию на волосистых частях тела. Интересно, это где? И что такое галлюцинации в сравнении с моими снами?

Редкий случай… Ничего не снилось. Видно таблетки против чиха сработали как минус на минус. Плюс получился. Тяжкое пробуждение. Голова, как будто в тумане. Так, по-моему, пишут. Уже полчаса лежу и думаю: «Где взять силы встать?» Как тяжело до кухни доковылять, кофе сварить. Идиотские таблетки. Наркоз для человека, находящегося без сознания. Так, сначала сползаю из-под одеяла на пол. Уже легче. На колючем ковре долго не пролежишь. Теперь под себя левую ногу и правую руку. Ага, уже живот не колет — приподнялся над ковром. Теперь ещё одну ногу (сколько ещё осталось?) Теперь толчок руками. Ура, я встал. И лег обратно на кровать. Какого черта я должен мучиться? Я ещё посплю…

На перекрестке опять этот длинный «Директор». Вот зануда, в сны залазит! И опять он тормозит возле офиса на спуске бульвара. Успеваю заметить двух мужиков, севших в автомобиль — это те, из сна! Это с ними Сиримава говорила! Нет, определенно что-то не вяжется. Интересно, куда они едут? Почему бы и не поиграть в сыщика? Признаюсь сразу — это была не лучшая из идей. Во-первых, лимузин поперся на Подол и стал крутить там по улочкам. Подол, вообще, «плохое место для собак». Хоть и трамвая там нет давно. Опять и опять круги по перегруженным улицам. С трудом удается не терять лимузин из виду, сохраняя безопасную дистанцию. Вот остановились возле гостиницы, один вышел. Вот опять круговерть, вверх по Владимирскому спуску, потом через центр — в направлении правительственных дач, тут уже, на шоссе, пришлось вдавить, как следует. Лимузин шел не менее ста шестидесяти в час. Зря я стал его нагонять. Сразу за Корчеватым гаец, словно поджидая меня, истерично замахал палочкой. Невнятно представившись, он стал требовать права, обвиняя меня в превышении скорости. Ну, превысил, не я один такой. Полтинником обойдемся. Однако, посмотрев невидящим взглядом на права и регистрационный талон, тот неожиданно сказал:

– За машиной Гриши зачем следишь? — чувствовалось, что вопрос совсем не формальный.

– За кем? — искренне не понял я.

– За лимузином Григория Рабедунга зачем следуете?

– Да вы что? — я удивился, вложив все запасы искренности.

– Еду в Заспу, у меня отпуск, ищу, где домик на реке снять, — честно соврал я.

Милиционер, не говоря ничего, ушел к будочке и долго там ковырялся. Через просвечиваемые утренним солнцем окна было видно, что он сначала тыкал одним пальцем в комп, видно, проверяя регистрацию, потом говорил по телефону.

Я вдохновенно делал вид, что скучаю на обочине. Мимо, ничуть не заботясь об ограничениях скорости, летели всевозможные автомобили и никому до них не было дела. Я, конечно, сглупил. Тоже мне, наружное наблюдение устроил, неизвестно за кем. Ишь, менты Гришей зовут. Знать, социально близкий. Такие обычно считают себя хозяевами если не жизни, то минимум страны. Не мое это дело, куда меня понесло? Моё душещипание прервал гаишник:

– Так, почему скорость превышаем? — радостным голосом произнес он. Видать, убедился в моей неопасности и поверил, а главное, убедил кого надо, что слежка была просто совпадением. Наверное, поздно они меня засекли.

Дальше все пошло по хорошо отработанному сценарию, полтинник плавно перекочевал от меня к нему, и делая вид, что действительно еду искать летнюю дачу, я покатил в сторону Заспы. Проехав несколько километров, уже было решил развернуться, как вдруг в соснах возле каких-то ворот увидел знакомый лимузин. Эх, была, не была, тормозну!

Лимузин был припаркован у входа на базу отдыха «Якорь», известной своей роскошью. Ни рядом, ни внутри никого не было. Да мне бы только спросить, может я с тем мужиком где-то встречался? Что за молельный дом? Может, сны неспроста? Мое осторожное изучение лимузина было прервано сухим щелчком ветки под чьей-то ногой. Оглянувшись, я увидел крупного дебила в костюме и галстуке, который направлял мне в лицо здоровый пистолет. Я даже не успел удивиться, как удар в затылок погрузил меня в темноту.

Как болит голова. И какой идиот включил свет? Зачем меня по щекам трепать. Да слышу я, слышу!

– Вы меня слышите? Откройте глаза! — женский голос усиливал мои муки. Белый потолок. Низкий для моей квартиры. Склонившееся надо мной лицо незнакомой женщины. Голова болит.

– Где я? — Мне не уйти от банальности вопроса в моем положении.

– Вы в больнице, у вас наркоз проходит. Все будет хорошо, — печально улыбнувшись, сказала женщина.

– Наркоз? Мне что, операцию делали? — складывалось впечатление, что я все-таки во сне и брежу.

– Вы приходите в себя, с вами поговорить хотят, — женщина, оставив меня, тихо удалилась.

Минут через десять действительно голова прояснилось, и я даже попытался встать. Резкая боль в спине заставила упасть на кровать. А я думал — башка болит. Сдернув одеяло, обнаружил плотную повязку поперек живота. За самоизучением и застал меня визитер — немолодой мужчина с грустными глазами.

– Здравствуйте, — бодро произнес он. — Я вижу, вы уже вставать собираетесь. Крепко вас наркоз прикрутил, мы даже испугались!

– Вы знаете, — виновато произнес я, — я не совсем понимаю, что и как. Даже не представляю, где я.

– Точно, крепко вас, — сочувственно произнес седой. — Я — следователь по особо важным делам Дуганов. Майор Дуганов, — представился гость. — Вы ничего рассказать не хотите?