No pasaran! Они не пройдут! Воспоминания испанского летчика-истребителя - Страница 82

Под Ихаром в Арагоне пришлось оставить преследование «Фиата», так как сбоку напал на меня другой, который основательно продырявил мой фюзеляж и которым пришлось заняться. По возвращении на аэродром мой летчик Буфау сообщил, что первый «Фиат» упал севернее Ихара, примерно в 2—3 километрах западнее дороги на Кинто. Я этого не заметил.

Тоже в Арагоне наш любимый всеми советник Еременко на «чатос» и в пикировании преследовал «Фиат», а за ним бросился другой. Я не знал, кто на «чатос», но развернулся за вторым «Фиатом», хотя был не очень близко. Первый «Фиат» дошел до земли, где взорвался, а Еременко у самой земли выровнял свой «Чато». Преследующий его «Фиат» не успел поднять машину и разбился недалеко от первого. Когда я рассказал об этом Еременко, он был очень удивлен, так как второй «Фиат», по сути дела тоже им сбитый, он не видел.

Такие случаи были очень часто. Вообще мы относились к подсчету сбитых самолетов очень строго, не чета немцам и итальянцам. По данным из фашистских источников, только на «Фиатах» испанские мятежники потеряли 43 истребителя, плюс 13 «Хейнкель-51» и 2 на «Ньюпор-52». Итальянцы признают потери 88 истребителей и в целом 175 летчиков, зато итальянские «легионеры» пишут о том, что ими сбиты 315 И-16, 274 И-15, 59 «Катюш», 34 «Наташ» и 135 самолетов неопознанных (?!). Такие цифры просто-напросто фантастические. Таким общим количеством самолетов вообще республика не располагала никогда. Зато заслуживает внимания цифра признанных потерь мятежников только в истребителях — 136. А немцы, «Легион Кондор», вообще молчат. Мы не знаем их признанных потерь, но зато узнали позже о немецкой «фантастике» во время Второй мировой войны, когда «асы» немецкой авиации, как капитан Марсеиль, сбивали по 17 самолетов в день (?!), или Галланд, Траутлофт и другие имели более 300 самолетов на своем счету (?!). Фантастично! О размахе немецкой интервенции в Испании говорит тот факт, что 6 июня 1939 г. Гитлер принял в Берлине парад 14000 ветеранов «Легиона Кондор». Итальянцы пишут, что состав «легионеров» не превышал 6 тыс. человек, причем по окончании войны оставили в Испании более 350 итальянских самолетов, а «Легион Кондор» около 300.

Помощь Советского Союза была ограничена громадным расстоянием и международной обстановкой блокады, закрытых границ и «невмешательства». Несмотря на эти трудности, в Испанию прибыли в почти трехлетний период войны 772 авиатора всех специальностей и 806 боевых самолетов всех типов. Мятежники получили за этот период не менее 1500 самолетов, в том числе 136 Me-109, самый опасный самолет мятежников за все время войны, и 93 «Хейнкель-111», скоростной бомбардировщик.

В конце 1937 года имело место наступление республиканцев на Белчите и Зарогоза. 6 сентября республиканцы занимают Белчите. 9 сентября мятежники наступают в Астуриас и 21 октября занимают последний город Севера Хихон. В Белчите ожесточенные бои. В Арагоне появляются «мессеры». Гусев сбивает один из них, а его пилот Мюллер взят в плен. Бои ведутся на больших высотах, около 6 тыс. метров. Ранен Годунов. 12 октября падают 6 «Фиатов» (признание Салас).

15 октября имела место одна из самых блестящих операций воздушной войны в Испании, атака на аэродром мятежников в Гаррапинильос (Санхурхо, как называли мятежники). На рассвете две эскадрильи «Чатос», под командованием незаурядных советских летчиков Серова и Еременко, из которых одна испанская, прикрытые четырьмя эскадрильями «Москас» И-16, где такие опытные летчики, как Смирнов Б., Девотченко, Гусев, Плещенко, Зарауза (одна эскадрилья И-16 была тоже испанская) и другие, штурмуют аэродром. Мятежники признают, что были уничтожены 12 самолетов, наша сводная и партизанская разведка повышают количество зажженных самолетов до 26. «Чатос», хорошо прикрытые, делают на аэродром несколько заходов и возвращаются без потерь. Фашистские летчики, только что утром направлявшиеся на аэродром, с обочины дороги наблюдают, как горят их самолеты. Командирами и организаторами этой выдающейся операции были такие прекрасные авиаторы, как Еременко, Птухин, Серов.

В ноябре республиканцами организуются две истребительные группы (полки). Группа 21 И-16 из четырех эскадрилий и группа 26 И-15 из трех эскадрилий.

У мятежников в центре появляется скоростной бомбардировщик «Хейнкель-111» (впервые они действовали в Бильбао), двухмоторный бомбардировщик, максимальная скорость 430 км/час. В декабре мятежники уже располагают 13 авиаэскадрильями «Фиат» и двумя Ме-109, против пяти И-16 и трех И-15 у республиканцев, то есть двойное преимущество в истребителях. В бомбардировщиках 100 аппаратов (Хе-111, ДО-17, Хе-70, Савойя-79) против 3 эскадрилий «Катюша».

15 декабря 1937 года республиканцы начинают наступление на Теруэл. У истребителей уже 4 испанских эскадрильи: две И-16 Клаудин и Зарауза и две И-15 Комас и Чиндасвинто. В январе появляется 4-я испанская эскадрилья И-15 под командованием Дуарте.

После двухмесячного прикрытия Барселоны со звеном И-15, я в Теруэле принимаю от Чиндасвинто 2-ю эскадрилью «чатос».

Возвращаются домой в СССР Еременко, Якушин, Серов, Антонов, Годунов, Птухин и другие талантливые советские летчики.

7 января падает город Теруэл перед республиканскими войсками. Эскадрильями И-16 уже командуют Смоляков, Гусев, Клаудин, Зарауза и Смирнов. И-15 Сюсюкалов, Моркиляс, Комас и Дуарте.

Сильный снегопад блокирует наши аэродромы, и только после трудной расчистки узкой полосы мы сумели улететь на восток на аэродромы побережья.

17 февраля мятежники контратакуют в Теруэле большими силами и занимают его 22-го числа. Так окончилась Теруэльская эпопея, где в воздухе молодые летчики держали успешно экзамен на мужество и где авиация обеих сторон вела непрерывные бои за господство в воздухе. Количеству было противопоставлено качество. В воздухе тяжелейшие бои. Лучшее впечатление у меня среди летчиков от Степанова, он, агрессивно атакуя, всегда на вершине боя. Я старался всеми силами понять сложное искусство, его манеру воевать среди такой массы самолетов.

Увеличивается значительно агрессивность и боеспособность «Фиатов»: они в большом количестве пилотируются уже испанцами.

В ожесточенных воздушных боях под Теруэлем были сбиты такие знатные фигуры авиации мятежников, как Аиа, Негрон, Серт, Эрреро и другие.

9 марта 1938 года начинается большое сражение в Арагоне, где количество фашистских самолетов продолжает расти. Славные советские летчики Гусев, Смоляков, Девотченко и другие уезжают домой. На И-16 проявляют себя испанские летчики Ариас, Диес, Жано, Браво и другие. На сохранившейся у меня карте этого района записаны фамилии пилотов моей 2-й эскадрильи И-15: Сагасти, Сория, Агилар, Виньальс, Калво, Монтес, Бруфау, Диас, Пуиг, Мора, Торрес, Андреу. Смелые, напористые, молодые стоят сегодня, как тогда, перед моими глазами, готовые в ежедневных жестоких схватках защищать правое дело республики, свободу своего народа.

Постепенно, задавленные количеством, мы боремся с переменным успехом за господство в воздухе. В боях, кроме русских летчиков, которых становится все меньше, почти одна испанская молодежь. Командиры эскадры и тем более офицеры штабов, оставшиеся наши старые кадры, на фронтовые аэродромы не выезжают. Мы, по сути дела, предоставлены самим себе. Ежедневно совершаем 3—4 вылета, и почти в каждом — бой с массой аппаратов противника.

Для тех, кто это пережил, надо признаться, было очень тяжело. Некоторые пилоты выглядели весьма истощенно физически, хотя полны энергии и наступательного духа. О себе, воевавшем с первых дней войны, должен сказать: чувствовал себя весьма уставшим, хотя совесть не позволяла в этом признаться, тем более просить отдыха. Великолепно выдерживали такую громадную психическую и физическую нагрузку русские летчики, которые обычно не показывали никаких признаков усталости.

Мужественный летчик Александр Осипенко командует 1-й эскадрильей «чатос». Наши, его и моя, эскадрильи находятся в Алкублас и четко взаимодействуют. Недалеко от Ла Пуэбла спасает он мою жизнь. Летели на патрулирование две эскадрильи «чатос», и я не видел со стороны солнца атаки группы «Фиатов». Только заметил, когда справа от меня летел к земле горящий «Фиат», который, нет сомнения, целился в меня, как возглавляющего группу, а передо мной взмыл вверх самолет Осипенко. Несколько дней спустя в тяжелом бою под Лусена я «снял» у него с хвоста «Фиат», который подкрался к нему, когда Александр атаковал звено бомбардировщиков «Сабоя». Кажется, что, если бы не Осипенко, я не имел бы возможности сегодня написать эти строки.