Нивей И Аурей (СИ) - Страница 1

Annotation

Тарасов Геннадий Владимирович

Тарасов Геннадий Владимирович

Нивей И Аурей

1

1. На ковре у Господа

Полыхнуло внезапно.

Скандал случился в святом сообществе.

Два ангела, две светлых сущности подрались между собой.

Дрались яростно, неистово, с обширными проявлениями экзальтации и частичным впадением в транс, с деформацией аур и взаимным проникновением в тонкие тела друг друга.

Драка произошла в кампусе Вселенского Университета Ангельского Служения, студентами третьего курса которого, хоть и разных его факультетов, оба являлись. Дерущиеся были друзьями, закадычными друзьями с момента своего поступления в университет, поэтому понаблюдать за столь редким проявлением дружеского единоборства собрался без малого весь наличествующий студенческий и преподавательский состав. Многие делали ставки на исход поединка и заключали пари. Забегая вперед, можно сказать, что никто не был достаточно прозорлив в своих прогнозах, чтобы оказаться в выигрыше.

Рукопашная завязалась сразу по началу третьей четверти квадратичного цикла малого периода средне вселенского безвременья, после обеда, состоявшего по обыкновению из питательных нектаров специальной рецептуры, призванных восполнить потраченные на учение ангельские силы. Вспыхнувшие непосредственно за обедом страсти обрели свой выход в физическое измерение недалеко от выхода из столовой, прямо на центральной надуманной лужайке кампуса, так что большинство потенциальных зрителей уже освободились от занятий и успели подкрепиться, и всем им нашлось удобное местечко для наблюдения.

Поединок, начавшийся как легкий обмен мнениями, быстро определил ментальное неприятие позиций друг друга, и перешел по напряжению интеллекта и накалу страстей на более высокий уровень дискуссии, что в свою очередь привело к резкому и неконтролируемому падению в материальность и непосредственному физическому контакту в максимально доступном виде.

Первым нервы сдали у ангела, известного в студенческой тусовке под именем Белый, или Нивей. Кое-кто был свидетелем того, как вышеназванный ангел вдруг прервал устное общение с приятелем, запнулся и посерел ликом, после чего сплюнул мелкую кипящую каплю слюны с истончившихся губ под ноги друга и тут же вцепился ему в рыжие кудри.

Друга, как можно было уже догадаться, звали Рыжий, или Аурей, и он никак не мог снести такой обиды. Никак. Озорно блеснув янтарем глаз, с криком "А ты кто такой!", он удобно наложил длани на уши своего визави и азартно боднул его широким бугристым лбом прямо в изящный анфас. После чего друзья переплелись всеми своими видимыми и невидимыми телами и покатились по поляне кубарем, благо ничто не ограничивало их в перемещениях.

Трава газона была ярко зеленой, была густой, мягкой и шелковистой, и полностью оправдывала затраченные на свое создание усилия.

Трава приняла тела ангелов деликатно и нежно, как только несуществующее может принять невесомое, и, не ограничивая свободы личности, позволила им катиться в любом из возможных направлений. Равнодействующая их взаимных усилий определила направление качения в сторону арки, обозначавшей одновременно начало поляны и вход в кампус.

На арке, высоко парящей в пространстве, видимая издали всякому, сквозь нее проникающему, пламенела начертанная священными письменами надпись.

Надпись гласила:

"ГОСПОДЬ ОДАРИВАЕТ

И БЛАГОСЛОВЛЯЕТ

ПРАВОЙ РУКОЙ,

ЯВЛЯЯ СВОЮ МИЛОСТЬ.

ЛЕВОЙ РУКОЙ

ОН КАРАЕТ,

РЕАЛИЗУЯ ТЕМ

СВОЕ ВСЕМОГУЩЕСТВО"

Может показаться странным, но лозунг сей - в некоторой степени - раскрывал суть возникшей между друзьями непримиримости, ибо один из них являлся приверженцем Пути Левой Руки, другой же твердо стоял на дорожке, ведшей по Пути Правой Руки. Короче говоря, Черный брат схлестнулся с Белым братом.

Происшествие сие было столь неординарным, прямо скажем, из ряда вон выпадавшим, что тут же привлекло к себе личное внимание Господа, который, как известно, и всевидящ, и вездесущ. Поэтому, едва только борцы за истину прокатились под аркой, Господь, не дожидаясь специального доклада, который, конечно же, воспоследует, но позже, изъял их из аутентичного им пространства и перенес пред свои Ясные Очи.

Не обращая никакого внимания на изменение своего местоположения, друзья, сопя и пыхтя, продолжали яростно барахтаться в рукопашном диспуте, и лишь тактичное покашливание Господа отвлекло их от этого занятия.

Услышав скромное бархатное "Кхе, кхе!" над собой, ангелы перестали мутузить друг друга и, как по команде, вскочили на ноги.

Где, собственно, и предстали пред Ясные Очи.

Кроме Очей увидели друзья перед собой Слово в образе плавающей в мягких складочках эфира Улыбки и ее производных. Через мгновение Слово перестало улыбаться, а производные Улыбки превратились в Уста Вопрошающие, которые, однако, ни о чем спросить не успели, потому как ангелы наши, обеспамятствовав, свалились оба в обморок, прямо на то, на чем стояли, утратив форму и позабыв суть.

Господь досадливо крякнул и почесал воображаемым перстом в воображаемом затылке. Решив, что так не годится, он произнес "Не годится!", и хлопнул в ладоши. Воображаемые. И тут же предстал в своем Праотеческом образе, в белых одеждах и власах, восседающим на троне драгоценном, в окружении Престолов и прочих домашних, решив не без основания, что этот прикид больше соответствует моменту.

Нетерпеливо сделал Элохим движение рукой в сторону бесчувственных студентов, и те в мгновение ока были воздвигнуты на ноги компетентными сущностями, из прочих домашних как раз, которые ничем себя не проявляли, пока не возникала в них надобность.

Ангелы, восстав на ноги и увидав перед собой Вездесущего, сразу же пали ниц и распростерлись.

- Ну, я так не могу! - воскликнул Эль-Кадош и нервно озирнулся на услужливых Престолов. - Что они все валятся и валятся? Эй, вы, быстро поднялись, а то я за себя не ручаюсь!

И для вящей убедительности грозно сверкнул Очами.

Студенты, хоть напрямую сверкания Божьих Очей и не видели, только отблеск, но почувствовали спинами жар, посыл уловили правильно и, цепляясь друг за друга слабыми своими руками, скоро и споро поднялись от ниц до тыц.

И, памятуя о сиянии, потупились. Хоть и понимали, что все равно не спасет. Если что.

Откинувшись на троне, уперев крепкие в локтях руки в округлые колени, Пастырь добрый единый миг всматривался в предстоящих пред Ним. За этот миг ангелы успели умереть, вновь родиться и снова умереть.

- Ну, - наконец вопросил Краеугольный Камень грозно, - в чем дело?

Ангелы задрожали осиновыми листьями на ветру, и вновь вознамерились ретироваться в обморок. Сущий поднял предостерегающе перст, и свое намерение друзья оставили без исполнения. Даже позабыли о нем, напрочь.