Нити судьбы. Дорога жизни - Страница 6

– Глаза не просмотри, – услышала она прямо у себя возле уха и от неожиданности подпрыгнула, неудачно переместив вес на больную ногу. Вскрикнув от боли, Лайя поняла, что сейчас упадет, и судорожно схватилась за руку Тэмина. Это не помогло, падая, она потянула его за собой.

Чонсок, обернувшись на непонятную возню, застал весьма любопытную картину. Лайя распласталась на земле, поскуливая от боли, а сверху лежал приземлившийся Тэмин.

– Нашли время лежать, – хмуро сдвинув брови, сказал он и пошел дальше.

– Ты как? Не сильно ушиблась? – обеспокоенно спросил Тэмин, приподнимаясь на руках.

Он был так близко, что она могла рассмотреть лучики в его больших карих глазах. Странно, но она никогда не думала, что у азуров могут быть такие удивительные глаза. Шапка у него чуть съехала, выставляя напоказ темные волосы. Лайе вдруг захотелось снять шапку и посмотреть, каким он будет без неё. Ещё более милым или, наоборот, станет казаться серьезнее? Но в любом случае, красивый… Словно произведение искусства, поцелованное самим Создателем.

Судя по всему, последнее она сказала вслух.

– Видать, сильно ушиблась, – весело произнес Тэмин, улыбаясь, заметив восхищение в её глазах. Поднялся и помог ей встать.

– Тэ, – позвал его Чонсок.

Лайя увидела впереди дом и поспешила к мужчинам. Тэмин уже возился возле замка, ловко орудуя отмычкой.

– Чей это дом? – спросила она.

– На ближайшую неделю наш, – ответил, не отвлекаясь от своего занятия, Тэмин.

– Владелец?

– Жив, если ты об этом. – Лайю скорее интересовало, не вернется ли неожиданно хозяин, но поправлять ход мыслей Тэмина не стала. – Я в таверне слышал, что он собирался в город. Раньше, чем через неделю, не вернется. Прошу, – азур сделал приглашающий жест, – дамы вперед.

Лайя зашла, быстро оценила обстановку. Дом был разделен на две половины: кухня и спальня. Одна кровать, пара лавок, стол, печь, пара сундуков. Места немного, владелец явно проживал один. Это хорошо – вероятность появления других членов семьи невелика.

– Положите его сюда, – сказала Лайя, расстелив кровать, – принесите воды, наверняка во дворе есть колодец.

Тэмин занялся печью, а Чонсок принес воды. Лайя поставила греться воду, а сама вышла во двор, сказав перед этим азурам:

– Я сейчас, подождите меня здесь.

Набрав из колодца воду уже для себя, девушка принялась отмывать запекшуюся кровь, копоть и грязь с рук, и тела. Прохладный ветерок в добавление к ледяной воде вызывал мелкую дрожь. Ей в последние месяцы часто приходилось купаться в холодных водоемах, но привыкнуть к этому она так и не смогла. Накинув более свежую, в отличие от её прежней, рубашку, поторопилась вернуться в дом.

Азуры оставили её наедине с раненым, которого предварительно освободили от одежды, превратившейся в лохмотья. Лайя в душе была благодарна им за догадливость.

Девушка достала из своей сумки полосы ткани, иглу. В сознание мужчина не приходил, это даже было удобно, неизвестно, как бы он реагировал на лечение. Смачивая тряпки в теплой воде, Лайя аккуратно очищала тело эльфа, попутно осматривая на предмет переломов и других повреждений.

Рана на его груди уже успела воспалиться и выглядела совсем неважно. Девушка приложила вокруг холодильную траву, это всё, что можно было сделать: на поддерживающее заклинание не было внутреннего резерва. Аккуратно и быстро Лайя стягивала края раны, накладывая швы, дуя на неё, надеясь, что ему будет не так больно. После она обработала и наложила мазь на ногу. Левой руке досталось не так сильно, как правой, видимо, его перчатки были сделаны из огнеупорной кожи – ожоги были, но неглубокие.

На правой руке магические линии ярко выделялись, серебристым узором просвечивались через бледную кожу, начиная от кончиков пальцев и заканчивая у самой шеи. Она не удержалась и, слегка касаясь, провела пальцем по этим причудливым серебристым линиям, избегая травмированных участков. Такие отличительные отметки проявлялись с возрастом на теле у всех людей, рожденных с магическим даром. И, насколько Лайя знала, при колдовстве эти линии начинали сиять ярче, тем самым выдавая мага.

Глаза замерли на клейме принадлежности, которое ставил Инквизитор, когда маг попадал в башню. И хоть этот эльф – в прошлом враг ей, как и все остальные ищейки, а в том, что он был ищейкой, Лайя почему-то не сомневалась, вдруг стало жаль его, их всех… магов…

Горькая ирония заиграла на губах. Девушка удивилась своей неожиданной сентиментальности. Нашла время для сожалений!..

Она потрогала лоб эльфа. Начался жар. Её прежнее заклинание, продлевающее ему жизнь, понемногу ослабляло действие, и теперь магу приходилось справляться самому. Она приподняла его голову и маленькой ложечкой влила ему заранее приготовленный отвар трав. Уложив серебристую голову обратно на подушку, девушка пристроила на лоб смоченную в холодной воде ткань. Другим лоскутом Лайя стала бережно обтирать тело, пытаясь понизить температуру.

У эльфа было худощавое тело, но даже через ткань она чувствовала сталь мышц. Лайя убрала пряди волос с его лица. Сейчас его глаза закрыты, но она отчетливо помнила, какого глубокого синего цвета они были. Темные ресницы и такие же темные брови выделялись на бледном лице, острый нос с малозаметной горбинкой, пухлые губы и остроконечные уши. Начиная с брови, левую сторону лица рассекал шрам, проходя через всю щеку и слегка задевая верхнюю губу. Шрам его совершенно не уродовал, а добавлял какой-то особый шарм.

Эльфов в королевстве проживало считаные единицы, в основном это были полукровки от союза с людьми. Их собственная раса осталась в некогда потерянной части королевства. Существует ли там ещё их город, приходилось только гадать.

Лайя всего пару раз встречала настоящих эльфов, и они всегда казались ей чем-то нереальным, мифическим. Слишком экзотическим, но при этом восхитительно прекрасным. Их легенды и истории привлекали её. В своё время девушка прочитала про эльфов всё, что нашла в библиотеке поместья, в котором раньше росла. И вот сейчас, когда прямая опасность осталась позади, она в полной мере осознала, кто перед ней. Не полукровка, а самый настоящий эльф! И этот факт удивлял и обескураживал сильнее, чем понимание того, что он маг и ищейка Инквизиции.

Она не могла перестать его рассматривать и тайно радовалась, что он не может её застать за этим занятием. Эльф периодически беспокойно ворочал головой, хмурился. Глубокая складка залегла между его бровей. Он что-то бормотал на незнакомом ей языке и с силой сжимал кулаки.

Воспоминания нахлынули вдруг, словно она с разбегу прыгнула в холодную воду. Кожа покрылась мурашками. Тогда, читая заклинание, случайно прикоснувшись к его душе, Лайя увидела его одиночество и пустоту, почувствовала, как черная бездна безысходности пожирала его изнутри, призывая сдаться, ведь в борьбе нет смысла… Тогда, словно в зеркале, Лайя увидела отражение своей жизни. Всё, что он испытывал, ей было слишком знакомо, а то, чем была наполнена его действительность, было и в её судьбе.

Лайя не разрешала себе жалость – это разрушало, но то, что она прятала глубоко в душе, вдруг прорвалось, усиливаясь воспоминаниями чужих эмоций. Она не справилась – слезы потекли по щекам. Она вдруг поняла, что совсем одна в этом мире. Её некому защитить, ей некуда идти, её никто не ждет, и нет места, которое называлось бы домом. Сев на пол и закрыв лицо ладонями, она горько оплакивала свою жизнь. Когда сил совсем не осталось, Лайя затихла, лишь изредка всхлипывая, и устало положила голову на кровать. Ей так хотелось, чтобы кто-то разделил с ней её горе, чтобы обнял и понял, сказал, что всё будет хорошо.

– Я знаю, что ты чувствуешь. Я понимаю, – прошептала девушка, смотря на эльфа. Она не знала, к кому обращалась, к себе или всё же к нему, да и какая разница? Взяв его за руку, Лайя принялась нежно чертить узоры пальцем на его ладони. – Но ты справишься. Всё будет хорошо.

***

Где он? В голове всё так путалось, обрывки сна, люди, крики, смерть, кровь… это прошлое или настоящее? Он пытался зацепиться за образы, вспомнить… Ему казалось почему-то, что это важно, но память ускользала от него. Тело не слушалось, он не мог подняться. Так хотелось пить…