Нить Ариадны. В лабиринтах археологии - Страница 96

Благодаря тому, что эти папирусы, ранее квалифицируемые как нечитаемые, ныне стали читаться, выявилось место Деметрия Лаконского в развитии эпикуреизма. Идя в проблемах геометрии и астрономии по следам Полнена, он вел полемику со стоиками, подобно тому, как это делал до него Зенон из Сидона; дополнил учение Эпикура произведениями по теологии (антропоморфизм образов богов, гносеология божества с позиций человеческого сознания) и предвосхитил то освещение эпикурейской системы, которое дали Бион из Борисфена, а после него Филодем из Гадары. Будучи текстологом, Деметрий Лаконский, обращаясь к сочинениям, которые приписывались Эпикуру, стремился выявить его подлинные мысли и то, что не заслуживало доверия, вызывая полемику в самой эпикурейской школе. Ныне изучен стиль Деметрия Лаконского с его взволнованностью и приподнятостью, так что теперь его уже никто не путает с перипатетиком Деметрием из Византия, жившим в середине I в. до н.э. и написавшим труд «О стихах». Деметрий Лаконский предстал перед нами не только как философ, но и как блестящий филолог.

Наиболее значительная часть книжных фондов библиотеки Виллы папирусов — книги I в. до н.э. и, прежде всего, книги самого Филодема и других эпикурийцев, в том числе написанные после смерти Филодема. К первому периоду деятельности Фидодема относят также четыре книги его трактата «Музыка». В противовес стоику Диогену Вавилонскому, доказывавшему, что музыка содержит этическое начало, Филодем разграничивает ее с этикой, подчеркивая эстетическую сущность музыки. Для него музыка — мера ощущения. Она дает удовольствие, которое, однако, не является насущно необходимым. Она не содержит мудрости, не обязательна для юноши, ищущего мудрости, равно как доблести и счастья.

Дополнением к трактату «Музыка» является трактат «О риторике», который должен был насчитывать, по крайней мере, шесть книг. Филодем полемизирует с группой авторов, доказывая, что риторика софистическая — это искусство, в то время как политическая риторика искусством не является. Трактаты о риторике и музыке были дополнены трактатом «О стихах», что позволяет говорить о трилогии Филодема. Давая общую оценку трилогии Филодема о «свободных науках», можно повторить вслед за итальянским исследователем М. Джиганте, что Филодем пытался опровергнуть мнение Цицерона о бескультурье Эпикура, которое разделяли многие противники эпикуреизма.

Тогда же появился трактат «О хозяйственности», полемически направленный против рекомендаций Ксенофонта и Феофраста о необходимости извлечения из хозяйства наивысшей выгоды, равно как и против жизненной практики киников, отрицавших всякую собственность. Опираясь на труды Эпикура, Филодем призывает к умеренности, поскольку богатство приносит больше опасности и неудобств, чем удовольствий, а безудержная погоня за наживой лишает мыслящего человека спокойствия духа. По всей видимости, эта рекомендуемая Филодемом линия поведения мудреца находится в связи с развиваемой поэтами Августовой поры идеи «золотой середины».

Таково в самых общих чертах содержание библиотеки Виллы папирусов, таковы успехи в интерпретации текстов, открытых в середине XVIII в. Но ведь Вилла папирусов не была раскопана до конца. В наличии книг в нераскопанных ее частях со времени Винкельмана никто не сомневался. В середине XIX в. труд отца научной геологии Чарлза Лайеля (1797—1875) побудил В.И. Вернадского написать: «Сколько же еще может быть спасено в Геркулануме от прежней мысли и жизни, такой чудной и высокой». Но за эту работу, как мы теперь понимаем, к счастью, тогда никто не взялся.

В низине между Палатином, Целием и Эсквилином во времена Нерона было вырыто искусственное озеро, входившее в комплекс Золотого дворца, и рядом с ним поставлена гигантская бронзовая статуя императора Нерона, доминировавшая над всем пространством от Опия до Палатина. После позорного конца Нерона и завершения гражданских войн 68—69 гг. пришедший к власти Веспасиан приказал осушить озеро и на его месте соорудить амфитеатр (72). В год катастрофического извержения Везувия (79) Веспасиан умер, не дожив несколько месяцев до завершения работ. Его старший сын Тит закончил в 80 г. постройку и отпраздновал открытие амфитеатра грандиозными гладиаторскими играми и травлей зверей, длившимися сто дней! На каждое представление приходило не менее 200 тысяч зрителей. В торжествах участвовали сенаторы, римские всадники, жрецы, плебеи, воины. Было уничтожено до 50 тысяч диких зверей, погибло множество гладиаторов.

Впоследствии в стенах амфитеатра происходили не менее кровопролитные зрелища. Император Адриан в честь своего дня рождения устроил праздник, длившийся шесть дней. В амфитеатре было затравлено 1000 диких зверей, в том числе 200 львов и львиц, и убито не менее 300 гладиаторов.

Колизей

Император Коммод (180—192) превзошел своих предшественников дикостью и свирепостью. Он сам появлялся на краю арены с атрибутами Геракла и расстреливал из лука хищных зверей, не рискуя при этом своей драгоценной жизнью, так как звери находились в клетках.

В 248 г. тысячелетие Рима было ознаменовано публичным истреблением на арене этого амфитеатра огромного количества слонов, тигров, лосей, львов, гиен, гиппопотамов, носорогов, зебр, жирафов, диких ослов и лошадей. Подобно тому, как в отдаленные времена афиняне отправляли на Крит своих сыновей на съедение чудовищу, ныне все континенты отправляли «римскому Минотавру» обитателей своих лесов, пустынь, степей и рек.

Римская толпа любила кровавые зрелища, а императорская власть поощряла дурные инстинкты, желая дать выход страстям. Если народ требовал хлеба и зрелищ, то власть в отношении последнего требования всегда шла ему навстречу.

В 400 г. гладиаторские игры были официально запрещены, поскольку они противоречили идее христианства, новой государственной религии. Но даже если бы этот запрет не состоялся, уже нельзя было думать о дорогостоящих играх. Римские границы прорвал поток варварских нашествий. В 410 г. Рим был захвачен вестготами.

Колизей опустел. Его ступени зарастали травой. Благочестивые христиане старались обходить гигантское здание стороной. Возник слух, что в нем поселились злые духи и происходит шабаш ведьм. Напрасно ученые монахи старались рассеять эти суеверия, убеждая, что там, где страдали и гибли праведники, не место нечистой силе. В Средние века амфитеатр стали называть Колизеем. Некоторые разлагалиэто слово на два — collis eum, истолковывая их как «его холм», т. е. холм сатаны. О грандиозности Колизея можно судить не только по его размерам, но и по истории разрушения. Уничтожением Колизея сами римляне и завоеватели занимались более тысячи лет. В IV в. стали растаскиваться статуи, украшавшие Колизей и другие постройки Рима. В 398 г. императоры Аркадий и Гонорий создали специальную ночную команду для охраны памятников.

Колизей сильно пострадал от набега герцога норманов Понскара, возглавлявшего сарацинов и греков (1087) и от нашествия немецких ландскнехтов в 1527 г. Но никто не причинил Колизею больше вреда, чем сами римляне. В конце XIII в. Колизей был превращен в настоящую каменоломню. Из его материала было построено 23 дома видных фамилий, а в XIV—XV вв. — шесть церквей. Находили применение не только квадры из травертина, но и обломки мрамора и мраморные статуи. Их пережигали в известь.

О масштабах разрушения можно судить по следующему факту. За девять месяцев 1452 г. из Колизея было вывезено 2522 фуры травертина. Это происходило при папе-гуманисте Николае V. В 1495 г. кардинал Риарио построил папскую канцелярию из материала Колизея, причем камни брались так небрежно, что обрушились его верхние части. В XVI в. из квадров Колизея строили не только дворцы, но и мосты. В 1704 г. папа Клемент XI использовал этот даровой материал для постройки гавани.

Немало повредили древнему зданию организованные на его территории предприятия, в том числе самое опасное из них — фабрика селитры, действовавшая целое столетие. И все-таки и в наши дни Колизей настолько впечатляет, что невольно вспоминается древнее пророчество, сохраненное средневековым хронистом Бедой Достопочтенным и переведенное Байроном: