Николай II в секретной переписке - Страница 7

В начале мне казалось, что о Распутине написано так много, что все о нем известно. Действительно, преимущественно в 20-е годы вышло большое количество книг, брошюрок, статей. Но, когда я стал их читать внимательно, стремясь найти первоисточники того или иного факта, то попадал в какой-то заколдованный круг. Большая часть публикаций использовала одни и те же скабрезные примеры, считая их за достоверное доказательство, не утруждая себя ссылкой на конкретные источники. Тогда я решил проверить эти публикации по архивным данным — изучил личный фонд Распутина и другие материалы, относящиеся к нему.

И любопытная картина открылась передо мной. Оказывается, “советская историческая наука” историей жизни Распутина никогда серьезно не занималась. Нет ни одной статьи, я уже не говорю о книге, где бы жизнь Распутина рассматривалась последовательно, с опорой на критический анализ исторических фактов и источников. Все существующие ныне сочинения и статьи о Распутине являются пересказом в разной комбинации одних и тех же легенд и анекдотов в духе революционной обличительности, большая часть которых не что иное, как откровенный вымысел и фальсификация, созданные, как нам удалось установить, масонскими ложами для дискредитации государственной власти. [* Подробнее об этом см. нашу книгу “Правда о Григории Распутине”. Саратов, 1993]

По сути дела масонами был создан миф о Распутине, миф, имеющий целью очернить и дискредитировать Россию, ее духовное народное начало.

Впрочем, понимание русской общественностью этой цели мифотворцев мы видим еще при жизни Распутина. В газетной полемике тех лет одни рассматривают Распутина в русле народной традиции странничества и старчества, другие рисовали его страшным развратником, хлыстом, пьяницей. Причем справедливо отмечалось, что “на печатные столбцы проникали главным образом лишь одни отрицательные мнения о Распутине, как правило, без приведения каких-либо конкретных фактов, в бешеном и все нарастающем потоке тонули незамеченными попытки сказать правду о нем”. Леворадикальная печать сделала все, чтобы возбудить в отношении к Распутину самую непримиримую ненависть в обществе.

“Думаем, что мы не будем далеки от истины, — писала в 1914 году газета “Московские ведомости”, — если скажем, что Распутин — “газетная легенда” и Распутин — настоящий человек из плоти и крови — мало что имеют общего между собой. Распутина создала наша печать, его репутацию раздули и взмылили до того, что издали она могла казаться чем-то необычайным. Распутин стал каким-то гигантским призраком, набрасывающим на все свою тень”.

“Зачем это понадобилось?” — спрашивали “Московские ведомости” и отвечали: “Он нужен был лишь для того, чтобы скомпрометировать, обесславить, замарать наше время и нашу жизнь. Его именем хотели заклеймить Россию...”.

Все нападки, клевета, ложь, которые обрушились на Распутина, на самом деле предназначались не ему, а Царю и его близким. Нащупав самое тонкое, самое нежное, самое интимное место в жизни царской семьи, враги Царя и России стали с методической старательностью и изощренностью бить в него, как в свое время они били по Иоанну Кронштадтскому, находившемуся в дружеских отношениях с Александром III.

Царь и Царица не были религиозными фанатиками, их религиозность носила органичный, традиционный характер. Православие для них было ядром существования, идеалом — кристальная вера русских Царей эпохи первых Романовых, вера, неразрывно сплетенная с другими идеалами Святой Руси, народными традициями и обычаями.

Конец XIX — начало XX века характеризовался глубоким духовным кризисом вследствие отказа от российских духовных ценностей, традиций и идеалов, перехода значительной части образованного общества на основы существования по западной шкале координат. Царь, по своему положению являвшийся верховным хранителем народных основ, традиций и идеалов, ощущал трагический исход этого кризиса и очень нуждался в людях, которые были близки ему духовно. В этом, на наш взгляд, заключалась главная причина сближения царской четы и Григория Распутина. Тяга Царя и Царицы носила глубоко духовный характер, в нем они видели старца, продолжающего традиции Святой Руси, умудренного духовным опытом, духовно настроенного, способного дать добрый совет. И вместе с тем они видели в нем настоящего русского крестьянина — представителя самого многочисленного сословия России, с развитым чувством здравого смысла, народного понимания полезности, своей крестьянской интуицией твердо знавшего, что хорошо, а что плохо, где свои, а где чужие.

“Я люблю народ, крестьян. Вот Распутин действительно из народа”, — говорила Царица, а Царь считал, что Григорий — хороший, простой, религиозный русский человек. “В минуты сомнения и душевной тревоги я люблю с ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и спокойно”, — эту мысль он неоднократно повторяет в переписке и в беседах.

Царь с Царицей уважительно называли Распутина “наш Друг” или Григорий, а Распутин их — Папой и Мамой, вкладывая в этот смысл: отец и мать народа. Беседовали друг с другом только на “ты”.

В жизни царской семьи, по мнению Вырубовой, Распутин играл такую же роль, как святой Иоанн Кронштадтский: “Они так же верили ему, как отцу Иоанну Кронштадтскому, страшно ему верили и когда у них горе было, когда, например, Наследник был болен, обращались к нему с просьбой помолиться” (из протокола Допроса А.А. Вырубовой).

Письма Царицы супругу наполнены глубочайшей верой в Григория Распутина.

“Слушай нашего Друга, верь ему, его сердцу дороги интересы России и твои. Бог не даром его нам послал, только мы должны обращать больше внимания на его слова — они не говорятся на ветер. Как важно для нас иметь не только его молитвы, но и советы!” (10 июня 1915г.).

“Ах, милый, я так горячо молю Бога, чтобы он просветил тебя, что в нем наше спасение: не будь Его здесь, не знаю, что было бы с нами. Он спасает нас своими молитвами, мудрыми советами, Он — наша опора и помощь” (10 ноября 1916 г.).

И наконец, незадолго до убийства Григория, 5 декабря 1916 года:

“Милый, верь мне. тебе следует слушаться советов нашего Друга. Он так горячо, денно и нощно, молится за тебя. Он охранял тебя там, где ты был, только Он, как я в том глубоко убеждена... Страна, где Божий человек помогает Государю, никогдане погибает. Это верно — только нужно слушаться, доверять и спрашивать совета — не думать, что Он чего-нибудь не знает. Бог все ему открывает. Вот почему люди, которые не постигают его души, так восхищаются Его умом, способным все понять. И когда он благословляет какое-нибудь начинание, оно удается, и если Он рекомендует людей, то можно быть уверенным, что они хорошие люди. Если же они впоследствии меняются, то это уже не Его вина — но Он меньше ошибается в людях, нежели мы — у Него жизненный опыт, благословенный Богом”.

Мы не имеем морального права комментировать эти слова, ибо еще так мало знаем мир высших чувств, которыми жила царская семья. Спасение России — в следовании по пути народных традиций, основ и идеалов — и это спасение было отвергнуто большинством образованного общества. Мозг нации был болен недугом чужебесия, при котором отечественные ценности представлялись мракобесием и реакцией.

Царь и Царица часто обращаются к Распутину за помощью и молитвой. Вот довольно характерная строчка из письма Царицы Царю: “Я просила Аню телеграфировать нашему Другу, что дело обстоит очень серьезно и что мы просим его помолиться” (24 ноября 1914 г.). “Наш Друг благословляет твою поездку”, — нередко пишет Царица Царю.

Дело доходит до того, что Царица видит особые свойства в вещах, принадлежащих Распутину, рассматривает их как своего рода святыни: “Благословляю и целую, мой дорогой, не забудь причесаться маленькой гребенкой”, — говорила Царица супругу в особо ответственные периоды. Гребенка эта была подарена Царю Распутиным. Или в другом месте: “Не забудь перед заседанием министров подержать в руке образок и несколько раз расчесать волосы Его гребнем” (15 сентября 1915 года). После убийства Распутина Николай II носил его нательный крест.