Ничего личного (СИ) - Страница 2

И еще до того, как я успеваю попрощаться, а Дима – сбросить звонок, в трубке раздается воркующий женский голос, призывно зовущий его по имени.

В сердцах бросаю телефон на кровать и раздраженно падаю на мягкое покрывало. Чертов бабник! Даже со мной разговаривает, не удосужившись вылезти из чужой постели. Хотя, с чего я взяла, что постель чужая? Вполне возможно, что новая пассия живет у него, чтобы ему не приходилось утруждать себя поездками по городу, когда возникает потребность утолить свои непомерные сексуальные аппетиты.

И чего я вновь себя накручиваю? Ведь поклялась себе, что он в прошлом. Я для него всего лишь младшая сестра лучшего друга. Всегда была. Всегда ей и останусь, даже когда мне пятьдесят исполниться. А у меня на носу защита диплома и ГОСы. Вот о чем нужно думать, а не о том, кого в постели развлекает Платов.

Еще какое-то время я лежу, разглядывая белоснежный потолок своей спальни, кипя от бессильной злости, но в конце концов вновь возвращаюсь к компьютеру и принимаюсь за монтаж своей короткометражки.

Ника

- Это нужно отметить! – заявляет Маринка, сверкая белозубой улыбкой. - Нет, ты слышала, как они наши работы хвалили?

Мы с ней как раз выходим из здания института и направляемся к студенческой кофейне, но я подозреваю, что под «отметить» подруга имеет ввиду вовсе не кусочек торта с молочным коктейлем.

- Давай подождем, пока ГОСы сдадим, - предлагаю я, надеясь остудить ее пыл.

- Ника, ну, с каких пор ты такой занудой стала? – подруга кривит губы. - До экзамена еще куча времени. Сегодня можно как следует оторваться – не каждый же день ты диплом на отлично защищаешь.

- Не знаю, - с сомнением произношу я.

- Ну, пожалуйста, давай сходим в Mute, - не унимается она, бросая на меня умоляющие взгляды. – Мне надо проветрить голову.

Я хочу тактично отказать ей, но ее взгляд светится такой надеждой, что я сдаюсь. В самом деле, ну что мне стоит на час или полтора заглянуть в клуб, а потом вернуться домой?

- Я пить не буду, - предупреждаю я, но Маринка меня не слушает - стискивает меня в объятиях и мычит довольное «спасибо».

С подругой мы расстаемся на парковке. Маринка запрыгивает в серебристый Mercedes-Benz, я усаживаюсь в синий Mini, который родители подарили мне на двадцатилетие.

Несмотря на то, что уже год я живу в отдельной квартире недалеко от ВГИКа, сегодня я запланировала поездку в родительский особняк за городом. С тех пор, как Кирилл улетел в Германию прошло уже две недели – неплохо было бы проверить, что там происходит в отсутствии хозяина. Заодно пересмотрю свой гардероб – может удастся найти какое-нибудь забытое сокровище в недрах необъятного шкафа.

Припарковавшись в гараже, я выхожу из машины и встречаю нашего садовника, подстригающего клумбы когда-то любовно высаженные мамой.

- Здравствуйте, Сергей Сергеевич, - здороваюсь с мужчиной.

- Здравствуй, Никусь, - отвечает он с добродушной улыбкой. – Давно тебя не видно было.

- Дел очень много по учебе, а сюда далековато ездить. Дома все в порядке?

- А как же! - он поднимает свои руки в перчатках, испачканных землей. - Вот, цветочки вашей мамы в порядок привожу. Елена Петровна утром прибрала. Кирилл Владимирович нас просил дом в чистоте держать, так мы и держим. Только кушать нечего тебе будет.

- Вы не беспокойтесь. Я ненадолго.

Дом встречает меня тишиной и свежестью. Я прохожу по пустым комнатам, в которых прошло мое детство, и поднимаюсь на второй этаж в свою комнату. С тех пор как родители три года назад переехали в Испанию, я перестала чувствовать себя здесь как дома и, в конце концов, переехала в город. Но в итоге и там не смогла найти свое место.

В комнате я принимаю ванну, потом спускаюсь на кухню и готовлю нехитрый ужин из спагетти и банки консервированных томатов, найденных в кладовке. Когда часы показывают восемь, возвращаюсь на второй этаж и инспектирую гардеробную. В конце концов, останавливаю свой выбор на брючном комбинезоне с лямками крест-накрест, которые оставляют практически полностью обнаженной спину. Фривольный дизайн сзади компенсирует скромное декольте и свободный крой брюк, так что я остаюсь вполне довольна выбором.

Надев свежее белье, я подхожу к большому зеркалу и расчесываю все еще влажные волосы. Мой взгляд скользит по отражению, задерживаясь на тонком белом шраме, который идет от правой ключицы до самой груди – постоянное напоминание о том, что люди не всегда являются теми, кем кажутся.

С Витей Самохиным я училась в одной школе. Он был на год старше, и в десятом классе вдруг начал оказывать мне недвусмысленные знаки внимания. На первый взгляд парень казался милым и умным – был твердым хорошистом, играл в баскетбол, был душой компании. Сначала мне польстило его внимание, и я согласилась на совместный поход в кино и несколько свиданий. Но когда поняла, что больше не хочу – было уже поздно, потому что Витя не понимал слово «нет». Он стал преследовать меня, поджидать у школы после уроков, звонить по ночам, заваливать письмами и подарками. Когда терпеть его навязчивые выходки стало невмоготу, я рассказала о своей проблеме Кириллу. Тот пригрозил Вите и на целую неделю домогательства с его стороны прекратились, однако мое облегчение было временным. Ровно через десть дней после внушения от брата, Витя угнал машину такси, и когда я села в нее, собираясь после школы навестить подругу, с которой занималась в студии танцев, заблокировал двери и, отобрав телефон, увез на другой конец Москвы в заброшенный гараж.

Меня нашли спустя сутки. За это время Витя, не добившись ничего уговорами и обещаниями счастливой совместной жизни, перешел к угрозам. На мой отказ раздеться, он ударил меня по лицу, так что на какое-то мгновение от боли я потеряла сознание, а потом ножом разрезал на мне кофту, оставив глубокую рану на груди.

Те события сейчас мне кажутся ночным кошмаром – когда ты живешь обычной жизнью, сложно представить, каково это – стать бесправной жертвой насилия со стороны другого человека, который до этого совсем не казался тебе монстром. Но, возможно, я просто очень плохо разбиралась в людях и всегда предпочитала верить в лучшее. Даже несмотря на урок, который преподал мне Витя Самохин.

Встряхиваю головой, отгоняя тревожные воспоминания, воскрешенные к жизни известием о том, что Витя снова на свободе, и надеваю комбинезон. Волосы выпрямляю с помощью фена и расчески и собираю в низкий хвост на затылке. Из украшений на мне только длинные серьги. Я тщательно делаю макияж, выделяя темным карандашом и тенями глаза, и даже нахожу на полке старый флакончик Jo Malone, который когда-то обожала.

Около десяти, сбежав по ступенькам вниз, я запрыгиваю в свою машину и еду в клуб, где меня ждет подруга.

Дима

Устало откидываюсь на спинку кресла и обвожу взглядом панораму ночного города, открывающуюся из окна офиса. Чувствуя неприятную сухость во рту, беру со стола кружку, делаю глоток и морщусь – кофе давно остыл и превратился в горьковатую жижу, которую даже в моем состоянии пить невозможно. Ритмично потираю пальцами затекшие плечи и бросаю взгляд на часы, которые показывают начало одиннадцатого.

Офис давно опустел. В коридоре погашен свет. Даже уборщица, которая заглядывала в кабинет минут сорок назад, давно покинула здание. И, несмотря на то, что за двенадцатичасовый рабочий день срочных дел у меня не убавилось, мне тоже стоит поехать домой.

Беру в руки мобильный и открываю личную почту, чтобы просмотреть ежедневный отчет телохранителя, которого Кирилл приставил к Нике. Даже странно, как за две недели изучение ее распорядка дня превратилось для меня в своеобразный ритуал.

Пробегаюсь взглядом по кратким пунктам и хмурюсь, когда натыкаюсь на упоминание одной и той же черной машины, замеченной возле института и загородного дома Гордеевых. Тут же набираю номер спецназовца и задаю вопрос, который меня интересует.