Ни слова о любви - Страница 27

Анна с ужасом думала о том, что теперь придется регулярно выезжать в клинику, но забота о ребенке — превыше всех страхов и неудобств. К тому же доктор Джейсон такой милый и приветливый молодой человек, он обещал иногда заезжать к ним в усадьбу, так как периодически ездил по юго-восточной дороге как раз мимо их поместья. Анне чрезвычайно понравился застенчивый светловолосый врач с лицом, усыпанным еле заметными веснушками, которые яркой россыпью проступали, когда тот волновался. Сантано тоже был доволен им. Анна достойна самого лучшего, а все его знакомые аттестовали Рональда Джейсона как знающего специалиста. Да и Анне он, кажется, понравился, подумал про себя Сантано, скосив глаза на мечтательно смотревшую в окно внучку.

Рональд Джейсон стал частым гостем в доме Арнотти. Именно гостем, и желанным, хотя вначале он приезжал только как врач. Анна лишь один раз навестила его в клинике. Потом, поняв, как удручающе действуют на нее эти поездки, врач настоял на том, что будет сам приезжать к ним и следить за ее состоянием. Рональд понравился всем в доме: он вел долгие разговоры с Вильмой о различиях между китайским и индийским чаем, Анну снабжал информацией, необходимой для женщины, которая готовилась стать матерью. Только Сантано относился к нему настороженно, сразу уловив его мужской интерес. Рональда Джейсона влекла в дом Арнотти не только врачебная забота, но и искренняя симпатия к Анне. Сантано невольно отворачивался, когда замечал горящие глаза Рональда, неотрывно наблюдающего за Анной. А сама внучка, казалось, не замечала волнения молодого врача. Она вся была поглощена своим состоянием, старалась навести порядок в своей расстроенной душе, чтобы подготовиться к рождению ребенка.

Однажды, когда Серхио звонил в очередной раз, трубку подняла Анна, хотя обычно на все звонки в доме отвечала Вильма. Услышав знакомый голос, Анна чуть не потеряла сознание. Она надеялась, что за эти полтора месяца полностью отрешилась от мыслей о нем, выкинула его если не из сердца, то из головы, но оказалось, что достаточно только услышать его голос, чтобы снова с тоской ощутить, насколько ей не хватает мужа. Серхио тоже сразу узнал ее.

— Ana, — медленно произнес он. — Как твои дела?

Серхио говорил по-итальянски, и Анна с мучительной ясностью осознала, как давно она не разговаривала на этом прекрасном языке. Но поддаваться тоске было нельзя, поэтому она собралась с мыслями и ответила:

— Все в порядке. Сейчас я позову дедушку.

Анна понимала, что она невежлива. Следовало бы спросить о его делах и поддержать разговор хотя бы ради приличия, так как рядом сидели Сантано и Рональд, но она не сомневалась, что стоит ей пообщаться с мужем хоть чуть-чуть, и она закричит в трубку о том, как она соскучилась, как ей тяжело без него. Этого нельзя было допустить ни в коем случае, поэтому она лишь сухо поздоровалась и протянула трубку дедушке. Сантано неодобрительно посмотрел на нее, но ничего не сказал — в гостиной сидел Рональд и внимательно прислушивался. Он почти ничего не знал о взаимоотношениях Серхио и Анны, и в силу определенных причин Сантано не желал, чтобы ему стало что-либо известно.

Анна вышла на террасу. Ей надо было привести свои мысли в порядок. Рональд последовал за ней. Темнело, ветер безжалостно трепал кроны деревьев, и Анна зябко поежилась, но холод успокаивающе действовал на ее разгоряченную голову и ей не хотелось возвращаться в дом. Рональд стоял рядом и молча наблюдал. Он не мог оторвать глаз от ее прелестного профиля, пышных волос, которые безжалостно трепал ветер.

— Анна, — решился он нарушить молчание. Снова ее коротенькое имя, произнесенное мужчиной, но какая огромная разница. Анна посмотрела на Рональда. Ветер растрепал его русые кудри, и он выглядел невероятно юным и беззащитным. У Анны защемило в груди. Она внезапно поняла, что он хотел ей сказать.

— Это был ваш муж. — Рональд утверждал, а не спрашивал, поэтому Анна не стала отвечать. — Я не знаю, что произошло между вами, но вижу, что вы очень переживаете из-за него. Я… — Голос Рональда задрожал. — Я не могу смотреть, как вы мучаетесь. Я хочу, чтобы вы знали, что я… — Снова пауза.

Анне было приятно его волнение, его слова, сказанные дрожащим голосом, но Серхио Арнотти забрал у нее слишком много душевных сил, чтобы хоть что-нибудь осталось на долю другого мужчины. Она продолжала спокойно слушать, пока Рональд сбивчиво рассказывал о своих чувствах, а думала только об одном. Если бы на его месте был Серхио, я бы умерла от счастья. Конечно, было несправедливо по отношению к Рональду так думать, но она не могла ничего с собой поделать. Сердцу не прикажешь. Хотя… Почему бы и нет? Как ни горько сознавать, Серхио нет до нее ни малейшего дела. Может, попытаться с Рональдом поймать счастье за хвост? Он симпатичный, отметила про себя Анна. Красивые волосы, ясные светлые глаза.

Рональд Джейсон, несомненно, был чрезвычайно привлекательным мужчиной, и любая женщина была бы счастлива с ним. В нем нет безумной гордости, одуряющего самолюбия. Он будет любить ее и ребенка, а ведь именно любви так не хватало Анне. Она сможет прожить без этой одурманивающей страсти, будет уважать Рональда, а со временем научится его любить. Она попыталась представить себя в одной постели с Рональдом, и ее невольно передернуло при мысли об этом. Да, ей была нужна любовь. Но только одного единственного мужчины на земле — Серхио Арнотти. Рональд Джейсон, несмотря на физическую привлекательность, не пробуждал чувственность Анны. Только дружбу она могла предложить ему.

— Извините меня, Рональд. Я очень благодарна вам за чувства ко мне, но я сейчас не в состоянии думать ни о чем, кроме моего ребенка. — И его отца, добавила она про себя.

— Конечно, Анна. — Рональд даже испугался. — Я не требую от вас ничего. Я просто хочу, чтобы вы знали, что я рядом и всегда готов помочь вам. Вы можете на меня рассчитывать в любой ситуации. Вам стоит только позвать меня и… — Рональд осекся.

— Анна, ты где? — раздался голос дедушки из глубины дома. — Ты же простудишься, подумай о малыше!

Дедушка прав. Сколько можно стоять на холоде, это опасно. Она не хочет навредить малышу. Пора возвращаться в теплый дом и продолжать свое растительное существование.

Почему Анна в ту ночь проснулась где-то около двух, она так и не поняла. Как будто неясная тревога кольнула сердце. В комнате было душно, но открыть окно она не решалась — слишком холодно, можно заболеть. Не спалось, в голову лезли навязчивые воспоминания. Нигде нет от них спасения. В потемках Анна спустилась в столовую. Проходя мимо комнаты Сантано, она услышала какой-то приглушенный шум, как будто кто-то стонал. Анна прислушалась. Тишина. Неужели ей померещилось? Нет, определенно что-то произошло. Она робко постучалась и заглянула в комнату. Сантано, смертельно бледный, лежал на кровати, запрокинув голову, и задыхался, руки судорожно сжимали одеяло. Хрипы, которые Анна приняла за приглушенные стоны, вырывались из его горла. Он был без сознания.

— Дедушка! — Анна с криком бросилась к его кровати. — Помогите, дедушке плохо!

Уже через несколько минут все в доме проснулись, поднялась суета, кто-то вызвал скорую. Анна уже ничего не осознавала. У нее перед глазами стояло белое лицо Сантано, задыхающегося в приступе. Она сидела в углу, обхватив руками плечи, и беспрестанно твердила:

— Господи, не дай ему умереть, Господи, не дай ему умереть.

Кто-то, кажется, Вильма, накинул ей на плечи теплую кофту, только в тот момент Анна поняла, насколько она замерзла. Экономка протянула ей кружку горячего крепкого чая, и Анна залпом выпила ее, даже не почувствовав вкуса. Приехали врачи, положили Сантано на носилки и увезли. Анна ходила из комнаты в комнату и с ужасом думала о том, что будет, если дедушка умрет. Она ведь останется совсем одна в этом мире, без любви и поддержки. У нее отнимали последнюю надежду. Серхио, где же ты? Ты так мне необходим!

Состояние Сантано оставалось критическим. Врачи лишь пожимали плечами, когда родственники расспрашивали их о состоянии пациента; было ясно, что они ничего не могли гарантировать. Каждое утро Анна получала стандартный ответ: «Мы делаем все возможное».