Незримого Начала Тень - Страница 6

Мой ответ, похоже, вызвал симпатию графа.

– А как они беседуют с вами? – он с трудом сдерживал иронию, я это чувствовала.

– По-разному, через видения, длящиеся мгновения, предрассветные сны, неприметные знаки… Разговор с мертвым, как с живым, бывает очень редко…

Похоже, мои слова понемногу вызвали доверие графа.

– Значит, вы можете увидеть картину смерти, если возьмёте в руки предмет, связанный с гибелью человека? – попросил уточнить Апраксин.

Теперь его голос стал, действительно, серьезен.

– Да, граф, я могу полагаться на свои таланты, если этот предмет соприкасался с телом жертвы в момент смерти, – ответила я, – Также о многом могут рассказать зеркала, находившиеся в комнате, мистическое стекло всё запоминает…

Апраксин кивнул. Он достал из ящика стола мусульманские чётки и протянул их мне.

– Что вы можете сказать об этом предмете? – спросил граф бесстрастно.

Я напряглась, готовясь увидеть кровавые сцены битв, но ничего не почувствовала. Напрасно мои пальцы перебирали четки. Тишина и пустота.

– Что вы чувствуете? – спросил Апраксин.

– Простите, я ничего не почувствовала, – честно ответила я, возвращая ему чётки.

Щёки горели от стыда. Утешало лишь то, что граф Апраксин не сообщит о моей неудаче никому, и о моём позоре не станет судачить всё водяное общество.

– Браво, сударыня! – генерал не смог сдержать довольной улыбки. – Эти чётки изготовлены недавно местным мастером, я заказал их в подарок моему московскому приятелю, любителю кавказских вещиц.

Едва сумев сдержать вздох облегчения, я не смогла сдержать улыбки.

– Мадемуазель, не знаю почему, но я вам верю! – воскликнул граф. – Согласен дать вам разрешение, – но его лицо обрело прежнюю суровость. – Не могу знать, как ваш талант поможет следствию, но нам сейчас не помешает любая помощь. Дай вам Бог, сударыня! Но это не значит, что вы должны быть в курсе всех дел следствия, – сказал он мне строго, – ваша задача увидеть…

Подробности следствия меня не особо занимали, я была рада удивительной возможности проявить себя, наконец-то, мой дар сослужит добрую службу.

Константин проводил меня до коляски и, попросив меня подождать, вернулся к Апраксину и Юрьеву для дальнейшего разговора.

Наша беседа с графом Апраксином была прервана визитом Сергея Вышегородцева, брата князя, которого мы успели занести в список подозреваемых. Я вспомнил слова Аликс о том, как этого молодого человека охарактеризовала Нина Реброва: игрок, волокита, лодырь, сквернослов, которого старший брат постоянно выручает из всяческих нелицеприятных передряг.

Черты лица молодого Вышегородцева искажал страх.

– Мой брат исчез! – произнёс он взволнованно. – Алексей не вернулся домой со вчерашнего вечера!

– Прошу вас успокоиться! – велел граф Апраксин. – Что вам известно?

– Ничего! – простонал Вышегородцев. – Будь я проклят! Я кутил всю ночь в весёлых компаниях, не подозревая о том, что Алексею грозит опасность! Как отвратительны слухи о том, что мой брат убил Кравцова и скрылся! Чепуха!

Разумеется, мне давно известно, что в светских кругах новости распространяются весьма скоро, но я не ожидал, что настолько.

Юноша едва сдерживал рыдания. Мне не удалось понять, чем вызван его страх и горе: беспокойством за судьбу брата или за свою собственную жизнь.

Граф кивнул мне, дабы я задал гостю необходимые вопросы.

– Чем объясняется ваша уверенность в невиновности брата? – поинтересовался я.

Вышегородцев опустил взор. Мы сразу сообразили – он что-то скрывает.

– Мой брат не трус… – твердо повторил он.

– Никто не обвиняет князя в трусости, – продолжал я, – и мы были бы счастливы убедиться в его невиновности. Возможно, именно ваши слова снимут подозрения с брата…

Он молчал – колебался, пытаясь принять верное решение.

– Алексей не был врагом Кравцова… Я готов поклясться! – в его голосе звучало скрытое отчаяние.

– Прошу вас, будьте откровенны, в ваших руках честь вашего рода! – мой тон не был настойчив, но твёрд.

– Ради брата, я нарушу клятву, данную ему! – Вышегородцев сдержал вздох, – Алексей и Кравцов тайно служили в канцелярии Бенкендорфа. Более того, они работали в паре, разыгрывая в свете неприязнь друг к другу! Я надеюсь, что Алексей похищен и жив… О, Господи!

Сергей закрыл лицо руками.

– Поиском вашего брата займутся немедленно, – задумчиво произнёс Юрьев, – Я, право, не знал, что они разыгрывают вражду…

– Этого не знал никто, кроме меня, – ответил Вышегородцев, пытаясь унять чувства, – Их актёрский талант часто помогал им в исполнении служебных поручений, – Сергей тяжело дышал от волнения, – я поклялся сохранить тайну… Но сейчас вопрос жизни и смерти, пусть ради спасения Алексея стану клятвопреступником…

– А был ли у вашего брата и Кравцова общий враг? – спросил я.

– Не знаю, явных врагов не было… Алексей со мной не откровенничал… Клянусь, я ничего не знал о поручении, которое они должны были выполнить в ближайшие дни… Разумеется, я вообще ничего не ведал об их служебных делах!

– Когда брат открыл вам тайну, что вовсе не враждует с Кравцовым? – продолжал я беседу.

– Около года назад, я сам узнал обо всём случайно… – юный Вышегородцев вздрогнул.

– Пока хватит вопросов, – прервал Апраксин. – Ступайте домой, позже с сами ещё побеседуют…

Вышегородцев, немного успокоившись, удалился. Граф казался пораженным новостью не меньше нас. Неужто он тоже не ведал об этой искусной игре?

Преодолев узкие дорожки, мы приехали на место убийства: широкая поляна, окружённая невысокими холмами с одной стороны, заканчивающаяся небольшим обрывом – с другой. Мы спешились. Аликс, не проронив ни слова, быстро направилась к обрыву. Солнце, сокрытое одним из горных хребтов, освещало поляну, трава казалась неестественно яркой, как на цветных лавочных гравюрах.

– Кравцов упал здесь, в пяти шагах от края, – говорила она, прикрыв глаза. – Он лежал ничком, вдоль обрыва, лицом к тому холму. Правая рука немного вытянута вперёд…

Аликс встала на место, где по её предположению лежало тело. Лицо ее побледнело, мне захотелось немедля прервать наш эксперимент, но Юрьев удержал меня.

– Я в восхищении, барышня не могла этого знать! – воскликнул он с нескрываемым изумлением. – Невероятно! Все верно!

Жандармский офицер, насмешливо отзывавшийся о мистических увлечениях доктора Майера, с живым любопытством наблюдал за маленькой Аликс, которую всего лишь несколько минут назад считал романтической выдумщицей.

– Ночь, хлещет дождь, – продолжала Александра. – Яркая вспышка сквозь тьму… Гром… дождь смыл первые капли крови…

Она пошатнулась. Я поспешил к ней, чтобы поддержать, но Аликс, извинившись, выпрямилась. Я осторожно взял Аликс под руку. Чувство, что в каждом ее слове кроется подсказка, не покидала меня. Сумею ли я понять послание призрака?

– Ваши ответы поразительны! Что вы ещё можете сказать? – поинтересовался Юрьев. – А убийца? Вы видели убийцу?

– Простите, мне очень жаль, но я никогда не вижу лица убийцы, – ответила Аликс, опираясь на мою руку от усталости.

Да, мертвым недолжно влиять на судьбы живых, даже на судьбы своих губителей, нам придется самим расшифровать смутные подсказки ушедших.

– Если вас утомил сей эксперимент, мы не станем докучать, – нехотя произнес Юрьев, поймав мой суровый взгляд.

– Благодарю, мне привычны подобные труды, – улыбнулась Аликс. – Если бы вы дали мне вещь, которая была на убитом в момент смерти, возможно, мой рассказ стал бы более подробным… Я понимаю, пока мои речи вам мало чем помогут…

– А что вы можете сказать о князе Вышегородцеве? – спросил Юрьев. – Он жив или мёртв?

Меня поразило, как жандармский офицер уцепился за показания из мира мертвых.

Аликс печально покачала головой. В ее взоре читалось искренне смущение и извинение, что она не может оказать нам стоящей услуги.