Нежный плен - Страница 3

Первой реакцией Иэна было удивление. Года два назад он сам советовал обручить Джоанну, получив весьма подходящее предложение. Тогда Элинор решительно отказалась, мотивируя свою непреклонность, вопреки всем соображениям и приличиям, тем, что Джоанна сама должна выбрать себе жениха. В подобных случаях Элинор никогда не меняла своих взглядов.

Иэн покровительственно прижал падчерицу к себе, но взгляд его стал настороженным. Когда Элинор сердилась, она могла проявлять к детям чрезмерную суровость. Иэн часто вставал на их защиту. Иногда ему удавалось спасти их от взбучки, а иногда и нет, но эти проблемы мало-помалу улаживались. Однако сейчас Элинор, похоже, не злится. Она смело встретила взгляд супруга, но в ее глазах нет даже искорки негодования, и она, кажется, хочет что-то сказать Иэну.

— Джоанна, любовь моя, ты действительно этого хочешь? — спросил Иэн. — Не позволяй своей матери запугивать тебя. Времени подумать вполне достаточно, и, если ты не пожелаешь выходить замуж… Что ж, я найду другой выход из создавшегося положения. Мои трудности не должны отражаться на тебе, тем более — лишать тебя возможности стать счастливой. Их можно легко преодолеть иным способом.

Когда Иэн заговорил, Элинор открыла было рот, чтобы возразить, но передумала: уж если Иэн предлагает в жертву самого себя — он, конечно, не считает это жертвой, — Джоанна может тут же раскрыть свои Карты, если ей есть что открывать. Иэн не меняет своих решений. У него нет привычки отступать перед трудностями. Идея об отъезде в Ирландию принадлежала Элинор и поначалу была отвергнута Иэном с явным негодованием. Он принял ее только после письма от графа Пемброка, в котором тот уверял, что присутствие Иэна в Ирландии просто необходимо, и письма графа Солсбери, слезно умолявшего его оставить Англию Однако Джоанна охотно поверила бы, что Иэн подвергает себя опасности из-за ее прихоти.

— Вы не понимаете, — Джоанна решительно высвободилась из объятий отчима, чтобы видеть его лицо. — Для меня станет облегчением, если этот вопрос поскорее решится. Я уже основательно думала о своем замужестве. Любая девушка, не желающая посвятить себя лишь Богу, именно так и должна поступать. Просто я не могу отдать предпочтение какому-то определенному мужчине. Я полностью доверяю вам и матушке выбрать мне мужа, и я буду хорошей и верной женой. Клянусь!

«Все уладится», — подумала Элинор. Если бы Джоанна могла назвать кого-то, она уже так и сделала бы, желая снять груз с сердца Иэна.

— В таком случае мы подошли к самой сути вопроса, — сказала Элинор. — Присаживайся, Иэн. И ты тоже, Джоанна, возьми стул.

Когда девушка села, Элинор серьезно заговорила с ней.

— В этом вся твоя жизнь, дитя мое. Если у тебя появятся хоть малейшие сомнения, доверься нам. Ты правильно полагаешь, что Иэн и я знаем, кого посоветовать тебе в мужья. Тем не менее вокруг достаточно подходящих мужчин. Если ты почувствуешь неприязнь… неважно, насколько неуловимой и беспричинной она тебе покажется, тотчас же скажи мне об этом. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива. И вот что еще. Ничто так не огорчит меня и Иэна, как твое горе.

— Я постараюсь быть искренней, но…

— Тебе не обязательно отвечать прямо сейчас, — поторопился успокоить девушку Иэн. — Позволь нам сначала предложить несколько…

— Нет! — запротестовала Элинор. — Назвав более одной кандидатуры, мы только усложним дело. Но насчет первого Иэн прав. Ты можешь не спешить с ответом. Мы предложим тебе одного мужчину. Ты можешь отказаться сразу же. Так и сделай, если у тебя появятся сомнения и ты решишь, что не сможешь разделить с ним радости и горести жизни. Можешь сразу принять наше предложение или дать ответ позже. Помни: есть и другие мужчины. То, что мы предлагаем тебе сейчас лорда Джеффри Фиц-Вильяма, еще не значит, что ты обязана тут же дать согласие.

Имя было произнесено непринужденно, как бы само собой. Элинор все время не спускала с дочери глаз, так что легко было и определить ее реакцию. Но в лице Джоанны ничего не изменилось. Возможно, в ее глазах и мелькнуло мимолетное волнение (или облегчение?), но оно было таким кратковременным, что Элинор не смогла уловить его истинной причины.

Джоанна ничего не ответила. Воцарилось молчание. Через минуту Иэн беспокойно заерзал в кресле. Элинор повернулась к мужу, потом снова перевела взгляд на Джоанну, которая не мигая смотрела на Брайана. Пес поднял голову, затем встал и подошел к своей госпоже. Джоанна оживилась. Брайан прыгнул на колени хозяйки с глухим шумом, заставившим задрожать прочный деревянный пол, и начал ластиться к ней. Даже стул накренился. Элинор улыбнулась: именно Джеффри когда-то привез в подарок Джоанне слепое, неуклюжее и тощее существо, которое превратилось сейчас в любимца дочери.

— Итак, Джоанна… — заговорил Иэн, — все мы действительно любим Джеффри, но если ты чувствуешь… если, возможно, ты думаешь…

— Фу! — нетерпеливо воскликнула Элинор. Мужчин всегда обвиняют в грубости, ибо они ругаются, плюются и мочатся не там, где нужно… Однако главная беда в том, что большинство из них просто страдает болезнью мозга! — Иэн хочет знать, Джоанна, не будешь ли ты чувствовать себя в постели с Джеффри как с братом, когда придет время проводить с ним ночи?

— Элинор!

— Разве не это ты имел в виду, милый?

Иэн молча поднялся и отошел к окну. Там он остановился, разглядывая стены замка и зыбь, белеющую на морской глади. Джоанна и Элинор весело переглянулись, и обе прикусили губы, чтобы сдержать смех. Ведь ясно же: Иэна не столько беспокоит проблема кровосмешения, сколько интимная жизнь Джоанны. Однако его реакция удачно сняла общее напряжение.

— Ответь нам, Джоанна, — все еще улыбаясь, потребовала Элинор.

— Нет, — ответила Джоанна. — Этого не случится.

— Подумай о проблеме интимной жизни, Джоанна, — настоятельно посоветовала Элинор. — Тебя ничто не пугает? Представь себе детей, которые во всем будут походить на Джеффри. Не хочешь ли ты, чтобы твои дети были похожи на кого-нибудь другого?

Элинор с облегчением заметила некоторую заинтересованность на лице Джоанны. Очевидно, ее дочь никогда не рассматривала Джеффри как своего любовника или мужа. Это вполне объяснимо. Подобные мысли об оруженосце отца просто не могли возникнуть в голове девушки, ибо они были бы опасны и могли привести к большой беде. А вот если сейчас Джоанна начнет думать о Джеффри, то подобные размышления неминуемо заронят в ее душу зерна любви…

Элинор поднялась и расправила юбки.

— Когда ты все взвесишь, дай мне об этом знать. Мы согласимся с любым твоим решением. Если ты откажешься, мы предложим тебе не менее достойного жениха.

— Я не нуждаюсь в дополнительном времени, матушка, — сказала Джоанна. — Я согласна, если только…

— Если только что, любовь моя? — участливо-осторожно спросил Иэн.

— Если только Джеффри захочет, — спокойно ответила Джоанна.

Смуглое лицо Иэна пошло темными багровыми пятнами.

— Что значит «если только захочет»?! — взревел он. — Мы предлагаем ему жемчужину, которой цены нет. Да и где он найдет равную тебе по красоте и достоинствам…

— И по владениям, — заметила Элинор, весело пересмеиваясь с дочерью.

Любые, даже самые незначительные сомнения в достоинствах пасынка и падчерицы всегда вызывали в Иэне подобный гневный отклик.

— Но, Иэн, — запротестовала Джоанна, заметив, что он все еще сердится, — возможно, Джеффри думает обо мне как о сестре. Это было бы ужасным! — Глаза ее вдруг расширились: — Ведь лорд Солсбери не станет принуждать Джеффри, ведь правда?

— Не говори глупостей, Джоанна! — отрезала Элинор. Больше всего она желала не касаться этой темы. Джоанна способна всей душой ответить на любовь, но никогда не предложила бы ее первой. — Тебе известно, что Вильям безумно любит Джеффри, особенно потому, что он — его незаконнорожденный сын. Ты ведь знаешь. Ты учла это?

— Что именно я должна была учесть? — спросила Джоанна.

— Джеффри дорог графу Солсбери и поэтому часто бывает при дворе. Если ты выйдешь замуж за Джеффри, то тоже будешь проводить там достаточно много времени. Сплетни — обычное явление в этом логове: многие женщины будут насмехаться над тобой, раз ты вышла замуж за незаконнорожденного, несмотря на его близость к трону.