Нежданчик для майора (СИ) - Страница 10

Майор Грачанин вернулся домой, перекинулся, съел пирог, запивая газировкой, посмотрел викторину по телевизору – ведущий задавал участникам какие-то странные вопросы о вещах, которые никому никогда не понадобятся в жизни – вытряхнул подстилку, лежавшую возле батареи, и перекинулся. Волку никогда не снились плохие сны – даже если приходили кусочки детства, они были наполнены беготней с младшими, веселым лаем и визгом.

«Не забудь завтра сходить за номером уборщиков, – сказал волк, укладываясь на подстилку. – Потом перекинешься, я схожу в гости к этой шакалице. Мне кажется, она скучает в одиночестве. Надо её немножко развлечь. Ей понравились мои рассказы».

«Ты болтаешь, не затыкаясь, – зевнул майор Грачанин. – У всех звери как звери, а мне оратор достался».

«Я позову её играть в прятки, – продолжил волк. – А еще можно будет покараулить в кустах и поохотиться на кота».

«Делай, что хочешь, – сонно пробормотал Велько. – Нам еще к волчонку нужно съездить».

«Я помню, – ответил волк. – С ним я тоже хочу поиграть».

Недаром сложена пословица: «Оборотень предполагает, а Камул располагает». В половине десятого утра майор Грачанин выскочил из квартиры, не захлопнув дверь, и умчался на общий сбор – в аэропорту Минеральных Бань должен был сесть самолет, захваченный террористами. Освобождение заложников растянулось почти на сутки – в самолет СОБР вошел в волчий час, маскируясь в тенях. Майор Грачанин и его подразделение получили похвалу от полковника, после чего семейные бойцы отправились на отдых, а холостые позавтракали в столовой и заступили на новую смену.

– Потерпи, – снизошел до разговора полковник. – На следующей неделе будет отбор, заткнем дыры. Если кандидаты себя нормально проявят, получишь отпуск. На неделю.

– На две, – немедленно охамел Грачанин. – Мне бы на две, я потом еще отработаю.

Сошлись на десяти днях. Волк и Велько возликовали: отпуск позволял организовать генеральную уборку, закупить продуктов, съездить к волчонку, сдать тест на отцовство и погулять с орхидейной шакалицей.

«Выспимся!»

«Побегаем! Можно съездить на реку, я хочу искупаться».

«Да тут не река, а болото, потом три дня придется от тины отмываться. У тебя шерсть будет вонять, а у меня волосы».

«Тебя всё равно никто не нюхает, – фыркнул волк. – А меня тина не напрягает. Лучше тина, чем твой одеколон».

Поругаться они не успели – подразделение вызвали на очередное минирование, и это пресекло посторонние разговоры.

Майор Грачанин покинул часть в субботу, в восемь утра, посидел в машине, почитал заметки в телефоне, выбирая самые неотложные дела, и, не заезжая домой, направился в управление соцзащиты, работавшее до полудня – там его уже ждало разрешение на свидание с волчонком.

На этот раз его не одаривали косыми взглядами. Оказалось, что у одной из соцработниц – лисицы – брат работал диспетчером в аэропорту. История об освобождении захваченного самолета уже обросла кучей слухов и небылиц. И волчица, и лисица, и медведица возжелали узнать подробности – майор Грачанин вошел в кабинет в футболке с надписью «СОБР» – напоили его чаем, накормили мармеладом и отпустили восвояси с подписанным разрешением, взяв слово, что он сначала выспится, а только потом поедет в Железногорск.

Изменение настроения Грачанина не сильно удивило. И люди, и оборотни после какого-нибудь удачного освобождения заложников вспоминали о том, что служба у полицейского спецназа опасна и трудна, а через неделю благополучно об этом забывали и начинали поговаривать, что волки отъедают морды на казенных харчах и спят на службе за большие деньги.

В семейный детский дом он поехал в воскресенье. Выехал рано, по прохладе – месяц июль принес такую жару, что, казалось, экипировка вот-вот начнет на солнце плавиться. В прогнозе погоды постоянно отодвигались дожди, на деревьях яркими пятнами висели червивые фрукты – в общем, жизнь на юге оказалась не сказкой. И все равно Велько нравилось тут больше, чем в центральной части страны и на севере. Без непривычных овощных блюд со специями, которыми его кормили старенькие шакалы, супов с томатом, рыбных тефтелей и фаршированного перца с разными подливками можно было обойтись – как большинство волков, Велько всем разносолам предпочитал жареное мясо. И, все же, как-то по-детски радовало то, что на каждом углу росло что-то съедобное: майор Грачанин распробовал шелковицу, которую еще называли тутовником, и вдоволь наелся и черной, и белой – волк ходил к деревьям и слизывал спелые и сочные ягоды прямо с травы.

«Мы с волчонком поищем шелковицу, – встрепенулся волк. – Ты можешь купить ему мороженое, а мы побегаем, поедим ягод, если найдем дерево».

«Если нам разрешат, – напомнил Велько. – Хрен его знает, какие там порядки».

Нужный дом он нашел, сверяясь с навигатором. И сразу же увидел человека-волонтера, которого задерживал на мемориале. Тот стоял возле калитки, прощался с хозяевами, помахивая бумагами. Велько опустил стекло, услышал обрывок фразы: «Приеду, когда с ярмарок начнут передавать» и сделал круг, объезжая кубик из кварталов – вероятность, что человек его узнает, была минимальной. Но была.

Настроение начало стремительно портиться. Не улучшилось, когда круглолицая лисица, изучившая разрешение, пригласила его в дом – в большой прихожей в двух коробках стояли банки и игрушки с мемориала.

«Ты должен купить ему что-то другое, – категорично потребовал волк. – У нас есть деньги. Купи ему игрушки».

«Подожди, – отмахнулся Грачанин. – Не мешай. А то я сейчас какую-нибудь глупость ляпну».

Лисица провела его в просторную прохладную гостиную – две стены были в стеллажах с игрушками, на полу лежали разноцветные яркие коврики, оживлявшие однотонное покрытие. В доме вкусно пахло выпечкой, и, если бы не встреча с волонтером, Велько бы ни на секунду не усомнился в том, что здесь уютно.

– Мы никогда не говорим детям, что к ним приехал отец, – сообщила лисица. – У нас принято говорить «родственник», чтобы не внушать детям ложных надежд.

– Я могу сводить его в кафе? – спросил Велько. – Я видел на углу кафе-мороженое.

– Боюсь, что это неосуществимо. Неждан предпочитает ходить на лапах. Он очень замкнутый, мало с кем разговаривает и держится в стороне от остальных, хотя мы прилагаем большие усилия и пытаемся его подружить с названными братьями и сестрами.

– Как вы сказали? – нахмурился Грачанин. – Неждан?

– Да, – лисица заметно удивилась. – Вы что, не знаете, как его зовут?

– В документах не было имени, – честно ответил Велько. – А с его матерью мы… мы не общались.

– Понятно, – кивнула лисица. – Присаживайтесь, я сейчас его позову.

Волк и майор Грачанин долго и дружно прислушивались к уговорам: «Неждан, надо выйти, это нехорошо, дядя Велько приехал издалека, он хочет с тобой поздороваться, а ты прячешься под креслом! Просто выгляни в гостиную, если не захочешь разговаривать – вернешься в свою комнату».

Шорох и цоканье коготков по линолеуму были тихими и легкими. Велько увидел просунувшийся в дверную щель рыжий нос, зеленые глаза и ошеломленно сообщил волку: «Это лисенок! Но, блин!.. Уму непостижимо! Я же ни к одной лисице никогда близко не подходил!»

«Ты и к волчицам никогда не подходил», – пробурчал тот.

«Но лис! Это… это прямо самый настоящий Неждан. Нежданчик. Лис! Рыжий и с белым воротником!»

«Какая разница, – неожиданно фыркнул волк. – Мы же с самого начала знали, что ребенок не твой. Скажи спасибо, что тебе медвежонка не впарили».

Майор Грачанин с трудом сдержал смех. Действительно. Лис еще туда-сюда – можно подумать, что вис, не взявший волчьей крови. А с медвежонком было бы вообще забавно.

Тощее рыжее создание просочилось в гостиную, уселось на коврик и уставилось на него грустным зеленым взглядом.

«Перекидывайся, – велел волк. – Я с ним погуляю и обо всем расспрошу – как ему живется и чем кормят. Заморыш какой-то. Может быть, ему тут мяса не додают?»

– Вот, познакомьтесь… – заговорила вошедшая вслед за Нежданчиком воспитательница. – Это…