Невский Дозор - Страница 10

Изменить размер шрифта:

Посмотрим, что удастся раскопать на снимках. Снимал я много, что-то да должно было засветиться в кадре. Да и этот непонятный пьяный тип в толстовке – может, что и разгляжу более детально. Покончив с едой, я провозился в студии какое-то время и таки смог разглядеть на снимках что-то более-менее конкретное. Даже перепроверил изображения в Сумраке.

Отложив наконец работу и допив пиво, я отправился на личный доклад к Драгомыслову. И тут вдруг напомнил о себе мобильный телефон. Взглянув на аппарат, я нисколько не удивился тому факту, что звонил шеф.

– А я как раз в офис собирался, Геннадий Петрович. Я тут снимки просматривал с матча и заметил одну деталь…

– Это хорошо, Степан. Расскажешь лично, как ты и планировал. – Голос шефа звучал устало и даже как-то немного отрешенно. – Только сперва проведай мать, ладно?

– Что?.. – Во рту у меня мигом пересохло. – С ней что-то случилось? Геннадий Петрович, скажите сразу!..

– Тихо ты, тихо! – поспешил успокоить меня начальник. – Ничего не случилось, извини, если я тебя невольно напугал. Просто совестливо мне, что я тебя гоняю вовсю, к матери в больницу заглянуть не даю. Вот и решил исправить ошибку.

На сердце у меня сразу полегчало.

– Спасибо, Геннадий Петрович, – тепло поблагодарил я Драгомыслова, – спасибо большое. Я быстро, честное слово.

– Сдурел ты, Степан? Проведи с матерью столько времени, сколько нужно. А потом уже приходи в офис. Ну все, Оксане Алексеевне от меня привет передавай.

– Непременно передам, Геннадий Петрович, – еще раз поблагодарил я и нажал отбой.

Несколько месяцев назад в моей семье случилось несчастье, моей маме неожиданно диагностировали рак. Врачи делали все возможное, мы с моей младшей сестрой Светой мотались по всевозможным клиникам, но вердикт оставался неизменным – опухоль мозга была неоперабельна.

Хоть я и был Иным, но без особого разрешения не мог помочь. Светка тем более. Даже для того, чтобы хоть чуточку облегчить боль. От этого бессилия мне каждый раз хотелось на стены лезть, глядя, как мать угасает.

Светлане было двадцать два. Она училась на четвертом курсе журфака, просила иногда сделать репортажные снимки для своих статей. Тексты у нее были неплохие, Свету даже печатали в нескольких изданиях. В ней была та особая искорка, которая при упорстве и усидчивости помогает развить талант. Искорка Иной. Хоть и очень, очень слабенькой. Но все равно Свет в Свете.

За ней несколько лет ухаживал парень с ее же курса. Я как старший брат, конечно, ревновал, но это было естественное чувство. Витя был обычным человеком, хорошим парнем из интеллигентной семьи, нравился нашей маме. Да и мне в принципе тоже. Ребята хотели пожениться. Дело молодое.

Отца в нашей семье не было, родители развелись, когда мне исполнилось пятнадцать, а Света была еще совсем крохой. Я слышал версию, что мужчины чувствуют, что ребенок Иной, и уходят из семьи. Поэтому мы старались помогать матери как могли.

Я периодически пытался подавать запрос Драгомыслову на применение воздействия, чтобы вылечить мать, но начальник на все отвечал отказом, хоть я и видел, что ему было искренне жаль меня.

Сейчас мама уже вторую неделю находилась в клинической больнице имени Соколова, и, к нашему со Светой удивлению и радости, врачи начали говорить о некоторых улучшениях. Пусть и незначительных, но все равно это вселяло надежду.

Дежурили мы у мамы по очереди, приносили фрукты, журналы, которые она выписывала, да и просто ради того, чтобы посидеть рядом, поговорить, побыть с близким человеком. Сейчас у нее должна была находиться Света.

В палату я вошел очень тихо, но, как я и предчувствовал, мама еще не спала в отличие от сестренки, забравшейся с ногами в кресло рядом с больничной койкой.

– Привет, мам, – полушепотом сказал я, аккуратно поставив на пол два полиэтиленовых пакета с продуктами.

– Привет, Степушка. – послышался знакомый с детства голос. Слабый, но такой родной.

– Я не поздно? – на всякий случай спросил я и посмотрел на часы – вечерний обход уже вот-вот должен был закончиться. – Как ты? Я тебе фруктов принес, соков и марципаны, твои любимые. Как себя чувствуешь?

– Да ничего. Таблеток напилась, укол сделали, вот лежу, со Светой только о тебе говорили. Умаялась она со мной, уснула.

– Что врачи говорят, есть новости?

– Да что говорят, вроде поспокойнее стало. Но все равно без уколов побаливает.

Света наконец-то проснулась, посмотрела на меня и улыбнулась.

– Степка, ты чего пришел? Сегодня же моя очередь с мамой сидеть. Или я напутала?

– Да нет, все хорошо, – махнул я в ответ, – я на минутку к вам забежал, перед работой. Как наша подопечная?

Но за сестру, слабо рассмеявшись, ответила мама:

– Ваша подопечная, судя по аппетиту, идет на поправку.

Я изо всех сил хотел в это верить.

– У тебя у самого как дела, Степушка?

– Работы немного накопилось, как разгребусь, сразу приеду обязательно. Чего тебе привезти?

– Да ничего не надо, – привычно ответила мать, хотя мы оба прекрасно знали, что ни я, ни Светка никогда не навещали ее с пустыми руками. – Журналов разве каких.

– Журналы, отлично. Ладно, что-нибудь придумаю, – бодро ответил я.

– А как у тебя с работой? Фотографируешь что-то интересное?

– Да так, по мелочам, – уклончиво ответил я, невольно вспомнив про лежавшую в кармане пальто флешку с фотографиями погрома на Петровском. – Котиков, цветочки, облака.

– Ну хорошо. – Мама явно удовлетворилась таким ответом. – Главное, чтобы платили.

– Да куда они денутся, – улыбнулся я.

– Вы у меня умнички, – ласково сказала мать. – Вон какие выросли. Ты фотограф, Света журналистом будет.

Светка что-то фыркнула в ответ.

– Ну а еще чего расскажешь? – По голосу матери я понял, что она уже начинает уставать от разговора. – А чего не постригся до сих пор? Ходишь словно пугало огородное.

– Да все руки не доходят. – Я машинально провел рукой по волосам. – Успею.

– Ну и ладно.

В этот момент дверь в палату неслышно приоткрылась, и к нам заглянула миловидная медсестра.

– Извините, но Оксане Алексеевне уже пора спать.

– Конечно-конечно, – поспешно засобирался я. Поочередно поцеловал сестру и маму. – Мамуль, я скоро тебя навещу. Кушай и старайся побольше отдыхать.

– Да мне тут больше ничего другого не остается, – тихо усмехнулась мама.

– Целую.

– И я тебя. Не засиживайся долго.

– Постараюсь. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Степа.

От разговора с матерью на душе стало тепло. Я смотрел на мелькающие за окном моего автомобиля освещенные ночными огнями улицы Питера и думал о том, что еще раз попробую упросить Драгомыслова выдать мне разрешение на вмешательство. Немного успокоив себя таким образом, я прибавил скорость и влился в неплотный уличный поток из машин.

По дороге к кабинету Драгомыслова мне навстречу попался Илья Золотухин, член оперативной группы дяди Саши, плечистый детина с простоватым лицом и ершистым, хоть и добрым характером.

– Жив, курилка! – радостно воскликнул я при виде коллеги. – Говорят, потрепал тебя Темный?

– Здорово, Балабаныч. – Он сдавил мою ладонь своей могучей пятерней. – Да стараниями Осипа Валерьяныча покопчу еще небо. Ты чего так рано-то?

Это для обычных людей поздний вечер являлся концом рабочего дня. А для нас, сотрудников Ночного Дозора, с наступлением сумерек работа только начиналась.

– Да вот как раз по делу того Темного хулигана зацепку нашел. Ну и еще… – Я стыдливо осекся, но Золотухин и так понял, о чем я еще хотел поговорить с шефом. О моих попытках последние месяцы подступиться к шефу знали все.

– А-а-а, – покачав головой и нахмурившись, протянул Илья. – Опять воздействие просить идешь.

– Иду, – согласился я. Золотухин застал меня на лестнице и стоял на ступеньку выше, массивной глыбой нависая над моей головой, хотя на самом деле мы были одного роста. Сейчас наши позиции меня слегка нервировали.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com