Невинный маг - Страница 45

Голос принца дрогнул, и плечи его затряслись от беззвучных рыданий. У Эшера все оборвалось внутри.

— Не плачьте! — воскликнул он. — Тимона Спейка уже не вернешь!

Но Гар не слышал его. Он долго безутешно рыдал, стоя на коленях. А когда принц затих, вверху над ними уже зажглись звезды. Снизу из зарослей доносились крики вылетевших на охоту сов.

— Сегодня утром я получил два письма, в которых речь идет о тебе, — наконец снова заговорил принц, прикрывая лицо рукой.

— Ха! Всего лишь два? — с наигранной беспечностью спросил Эшер.

— Одно прислал Норвич Портер, старшина гильдии. Он жалуется на то, что ты грубо и заносчиво обошелся с ним вчера вечером в караульне.

Эшер фыркнул.

— По мнению этого напыщенного старого дурака, все должны падать перед ним ниц и лизать задницу только потому, что он разодет в меха и возглавляет какую-то там гильдию! А от кого второе письмо?

— От капитана Оррика. Он благодарит меня за то, что я сделал правильный выбор, назначив тебя помощником. Капитан считает, что ты быстро и решительно уладил конфликт, возникший вчера в караульне.

— Этот Оррик хороший парень, — заметил Эшер.

— Согласен. Члены гильдии, которую возглавляет Норвич Портер, «напыщенный старый дурак», как ты его назвал, тоже неплохие люди. В следующем месяце мы с тобой посетим их пир.

— Хорошо, ваше высочество, как скажете.

Они помолчали. Последняя полоска света на западном горизонте погасла. Гар поднял голову.

— Эшер, кажется, я пьян.

Юноша вздохнул.

— Мне тоже так кажется. Сможете держаться в седле? Или мне лучше вернуться во дворец одному и прислать за вами карету?

— Я поеду с тобой. — Гар попытался подняться на ноги, но у него это не получалось. — Мне бы вспомнить, где оставил ноги, а в седле я как-нибудь удержусь!

Эшер помог ему встать.

— Не беспокойтесь, до дома мы доберемся. А старина Дарран пусть пока сменит мокрые штаны на сухие.

Гар стал смахивать пыль с одежды.

— Похоже, завтра утром, когда я проснусь с дикой головной болью, мне будет стыдно вспомнить, что я вытворял здесь сегодня, — пробормотал он.

Эшер поднял с земли серебряную фляжку и подал ее принцу.

— Все будет хорошо. Вы не совершили ничего постыдного. Мы с вами просто поговорили по душам, как два друга. Что в этом плохого?

Гар спрятал фляжку под тунику и внимательно взглянул на Эшера.

— А мы с тобой действительно друзья?

Эшер задумался. Хотел ли он, чтобы Гар стал его другом? Почему бы и нет? С принцем, конечно, не так легко и приятно общаться, как с Джедом или Мэттом, но все равно он неплохой товарищ. Эшеру нравилось его общество. Самому же Гару, который страдал от одиночества, друзья были необходимы как воздух. Не раз об этом говорил и Мэтт. Но не набиваться же к принцу в приятели.

— Это вам решать, ваше высочество, — сказал он.

— Ты сам говорил, что хочешь общаться со мной не так, как общается рыбак с принцем. — Гар усмехнулся. — Вот и ответ на мой вопрос! Пойдем, друг! Пора ехать домой.

На обратном пути они молчали. Их лошади шли рядом, над головой мерцали звезды, кругом царила ночная тьма. На дворцовой конюшне, ярко освещенной горящими лампами, их ждал Мэтт.

— Честно говоря, — недовольным тоном промолвила принцесса Фейн, — у меня нет ни малейшего желания присутствовать на турнире. Неужели я должна попусту тратить свое драгоценное время только из-за того, что у папы день рождения? Пусть Гар бездельничает, если ему больше нечем заняться, а я сейчас вместе с Дурмом осваиваю очень сложный магический ритуал. Мне не до пустяков! Я не могу сидеть полдня сложа руки, в душном павильоне с людьми, которых я терпеть не могу, и смотреть на то, как какие-то дурачки соревнуются друг с другом. Не забывай, мама, что у меня есть более важные занятия!

Королева вздохнула.

— Поверь мне, дорогая моя, празднование дня рождения твоего отца — это для нас тоже серьезная работа, не менее важная, чем изучение практической магии. Бери пример со своего брата. Гар давно понял, что праздничные церемонии играют большую роль в жизни государства.

— Да, Гар годится только для проведения официальных церемоний и торжеств! — пренебрежительно сказала Фейн. — Но раз он с удовольствием участвует в них, зачем понадобилось еще и мое присутствие?

Фейн ненавидела пышные многолюдные торжества и празднества и предпочла бы отметить день рождения отца в узком семейном кругу. Во время шумных церемоний она чувствовала себя не в своей тарелке. Фейн слышала, как люди перешептываются у нее за спиной. Они считали принцессу молодой и еще неразумной. Глупцы! Ей было уже шестнадцать, и она владела тайнами магии!

— Зачем ты с пренебрежением отзываешься о брате, Фейн? — с укором сказала королева. — У него много дел и обязанностей, которые не ограничиваются участием в церемониях и торжествах. Кроме того, неужели ты думаешь, что Дурм приехал бы на празднование дня рождения твоего отца, если бы оно не имело огромного значения для благополучия Лура?

Состроив недовольную гримасу, Фейн взяла с серебряного подноса пирожок с крабовым мясом.

— Дурм — лучший друг папы. Он приехал сюда, чтобы не обидеть его.

Дана снова вздохнула и заботливо убрала завиток со лба дочери.

— Значит, Дурм не хочет обижать твоего отца, а ты готова это сделать.

Фейн вспыхнула.

— Я вовсе не это хотела сказать, — начала оправдываться она.

— В таком случае думай, прежде чем что-нибудь сказать. В этот день ты могла бы уделить больше внимания своим родителям. Мне неприятно сознавать, что я воспитала дочь такой себялюбивой.

— Твои упреки несправедливы, мама! — возмутилась Фейн. — Я хочу только одного — вернуться к своим занятиям!

— Знаю, — грустно промолвила королева. — Но твои занятия никуда от тебя не уйдут, дорогая моя.

Фейн хотела что-то возразить, но тут на трибунах, до отказа заполненных зрителями, поднялся рев. Сидевший на открытой площадке королевского павильона Борн обернулся и позвал жену и дочь занять свои места.

— Хватит сплетничать! Идите к нам! Эшер вырвался вперед и вот-вот одержит победу над Конройдом!

— Прошу тебя, Фейн, — тихо сказала королева.

Принцесса заметила, что мать выглядела усталой. Она сильно постарела за последние месяцы. У Фейн вдруг сжалось сердце от жалости к ней. Она крепко обняла мать и поцеловала ее в щеку, от которой исходил тонкий аромат фиалок.

— Прости меня, мама, не хотела огорчать тебя. Просто я сейчас сама не своя. Вчера вечером Дурм сказал, что я готова совершить первый в своей жизни обряд заклинания погоды. Поэтому и нервничаю.

— О, — промолвила королева, изумленно глядя на дочь, — теперь я понимаю, в каком состоянии ты находишься.

— Обещаю, что не испорчу папе праздничный день.

— Я верю тебе, моя дорогая. Кроме того, я знаю, что ты приготовила папе какой-то подарок, но держишь это в тайне. Мне не терпится увидеть его.

Фейн усмехнулась.

— Да, у меня действительно есть подарок для папы.

Она рассмеялась и, шурша шелками, вышла к отцу на открытую площадку павильона, усыпанную цветами.

— Что ты такое говоришь, отец? Полагаешь, что Эшер выиграет Кубок Короля? Скажи, сколько бокалов вина ты поднял сегодня за свой день рождения? Эшер никогда в жизни не одержит победу над таким наездником и искусным воином, как Конройд Джарралт!

Вместе с королем на площадке сидели придворные, а также принц и Главный Маг Дурм. Придворные вежливо рассмеялись, услышав слова Фейн.

— Ты недооцениваешь Эшера, — с улыбкой сказал принц. — Он хорошо подготовился к турниру. Эшер каждый день метал копье и ездил верхом.

— Неужели? А почему ты сам так плохо подготовился? В первом круге соревнований ты поразил всего лишь одну цель! Я могла бы достичь такого результата с завязанными глазами!