Невидимка и Охотник (СИ) - Страница 50

Дейв изучал меня более сосредоточенно. Его ладони медленно очертили спину, плечи, сжали груди, слегка помассировав их. От этих движений у меня мутилось сознание, а внизу живота разгорался пожар. Охотник спустился вниз и втянул в рот мой сосок.

- А-а-а... - я непроизвольно выгнулась, тело пронзила острая волна удовольствия. Я не испытывала ни капли сомнения и стыда от происходящего. Все внутри твердило - это правильно, так и должно быть.

Дейв исступленно целовал мой живот, спускаясь все ниже и ниже. К своему стыду, я поняла, что не знаю, как доставить ему удовольствие. Что сделать? Куда поцеловать, чтобы ему было также хорошо? Мелькнула странная мысль о том, что раз я была в борделе, то должна помнить хоть что-то, мышечная память должна сохраниться.

Из мыслей меня вырвал очередной разряд сладкого удовольствия. Охотник поцеловал мою самую сокровенную часть тела, а затем провел языком между лепестками. Я лежала на кровати со сведенными ногами, а он сполз вниз, коленями стоя на полу. В какой-то миг от его ласк я попросту забыла, кто я и как меня зовут, хотелось только одного - его.

Дейв встал и расстегнул ремень. Его брюки оказались на полу, а следом он освободился и от белья. Я как завороженная лежала и рассматривала обнаженного мужчину. Сначала думала, что испугаюсь, но ничего такого не было. Теперь я увидела его всего, и могу уверенно сказать - это самый красивый и мужественный мужчина на свете. Я улыбнулась ему, и Дейв начал неспешно приближаться, как хищник.

Он взял меня за лодыжки и медленно развел ноги в стороны, устраиваясь между ними. Почувствовав на себе тяжесть его тела, я не удержалась и поцеловала столь желанные губы. Все внутри вопило - люблю. Его мужской орган уперся мне в лоно, и я почти взорвалась от желания.

- Ты уверенна? - ещё раз спросил Дейв, разрывая поцелуй.

- Да, - спешно закивала. - Дейв, я люблю тебя, - эти слова дались мне легко, без напряжения, и охотник весь просиял.

Но длилось это наслаждение не долго. Он оперся на локти, давая мне возможность нормально дышать, и сделал резкий толчок бедрами. Все внизу живота тут же взорвалось болью, я закричала, не ожидая такого поворота. Что это? Почему так больно?!

Я попыталась оттолкнуться, освободиться, вылезти из-под него, но Дейв продолжил двигаться и не позволил сдвинуться хоть чуть-чуть.

- Больно, - со слезами прошипела я, упираясь ладонями ему в грудь и пытаясь оттолкнуть мужчину. Думала, после этого он остановится, но нет. Дейв взял меня за руки, отвел их от себя и прижал к подушкам, а сам навалился сверху, погружаясь ещё глубже в меня. - Дейв...

- Потерпи, моя маленькая, - со счастливой улыбкой прошептал он, даже не сбавив темп. - Потерпи, моя хорошая, - горячие губы поцелуями стирали слезы, текущие по щекам. Он явно получал невероятное удовольствие от происходящего.

Именно осознание того, что Дейву хорошо от этого интимного процесса, заставило меня сжать зубы и терпеть. Впрочем, долго этого делать не пришлось. Вскоре охотник усилил темп, с силой врываясь в мое тело, и у меня появились странные ощущения. Каждое его движение отдавалось приятной волной, исходящей из места нашего соединения, и распространялась по всему телу. При этом боль лишь притупилась, но не ушла. Невероятный коктейль удовольствия и саднящего чувства внизу будто включили во мне нечто запрещенное. А ещё то, что Дейв держал мои руки, не позволяя царапать и бить себя...

Стыдно признаться самой себе, но я возбудилась ещё сильнее от того, что он применил силу и делал это со мной тогда, когда я просила остановиться. Движения охотника стали сильными, дикими, а я не могла совладать со своим телом. Оно с огромным удовольствием принимало его, а  боль и вовсе почти исчезла. Дейв отпустил мои руки и сгреб меня в объятия, целуя и шепча что-то нежное.

Мое тело словно горело, я плавилась, сливаясь в одно целое с этим мужчиной и полностью открываясь ему навстречу. Это было что-то невероятное, сильное, острое, заставляющее тело взрываться, а душу - взлетать к небесам.

И я взлетела. Даже не поняла, как именно это произошло, но меня захватила особенно сильная волна страсти, увлекая за собой и накрывая с головой. Низ живота начал содрогаться в сладких спазмах, перед глазами все поплыло. Кажется, на несколько секунд я потеряла связь с реальностью, утонув в пучине удовольствия. Когда вновь открыла глаза, поняла, что Дейв лежит на мне, тяжело дыша. Мои руки лежали на его широкой спине, и разжимать их совсем не хотелось.

Несколько минут мы лежали, приходя в себя, но Дейв все же зашевелился, привстав и перекатившись на спину.

- Ты как? - негромко спросил он, приподнимаясь на локте и с беспокойством заглядывая в глаза. - Сейчас что-то болит?

- Нет, - прошептала я обессиленным голосом. Дейву это не понравилось, и он подвинулся ближе.

- Ты бледная, - отметил он. - Черт, не надо было... Ты перенесла обморожение, тебе нужен покой.

- Жалеешь? - с горечью спросила я.

- А ты?

- Ответь.

Несколько секунд Дейв пристально рассматривал мое лицо, затем грустно улыбнулся и ответил:

- Я ни о чем не жалею. Это было незабываемо.

Он притянул меня к себе, приобняв за плечи. Я вновь оказалась лежащей на его руке. Наши обнаженные тела плотно прижимались друг к другу, и почти растаяла. Дейв оказался таким теплым, таким нежным, да вдобавок накрыл нас одеялом.

- А что будет дальше? - робко спросила я, нарушая повисшую в комнате тишину.

- Всё будет хорошо, - прошептал охотник, поцеловав меня в лоб. - Обещаю, всё будет хорошо, - и ещё сильнее сжал меня в своих руках.

- МЯ-Я-Я-Я-Я-У!!! - раздался страшный кошачий крик на весь дом, от которого я невольно вцепилась Дейву в руку. Мамочки, что это такое?! Ответ пришел сам собой. В дверь спальни буквально влетел разъяренный рыжий комок и явно хотел наброситься на хозяина дома, но охотник сделал быстрое движение рукой, и кота отбросило в сторону.

Никогда раньше я не видела Варха в таком неадекватном состоянии. Сначала обрадовалась, что с ним все в порядке, но потом... Кот яростно шипел, выгибал спину, шерсть его вставала на дыбы, а янтарные глаза сверкали опасными огнями. Вся его злость была направлена только на хозяина, за спину которого я испуганно пряталась.

- Ты-ы-ы, - шипел Варх, - соблаз-з-знил девоч-ч-чку...

- Успокойся, - высокомерно бросил ему Дейв. - Сначала приди в себя, а потом поговорим. Исчезни.

- Отомщ-щ-щу... - отвечал домохранитель,  пятясь к двери на лапах с оголенными когтями. - Подлец-с-с...

- Ты бы так шипел на того, кто проник в дом и чуть не убил Ро! - рявкнул хозяин дома, и кот малость подрастерял весь свой запал.

- Убил? - растерянно крякнул он, и шерсть его приняла нормальный вид.

- Да! И счастье, что я успел вернуться! Если бы с ней что-то случилось, развеял бы тебя к чертям кошачим! Пшел вон! Видеть тебя не хочу, бездельник! - Дейв схватил с пола свой домашний тапочек и швырнул его в уворачивающегося кота.

- Что это с ним? - тихо прошептала я, вылезая из-за спины.

- Не обращай внимания, - отмахнулся Дейв. - После того, как он проворонил взломщика, еще имеет наглость в чем-то меня обвинять. Нахал. Ничего, успокоится, тогда поговорим, - охотник откинулся на спину и снова взял меня к себе под крылышко.

Стоило мне прилечь, и я практически сразу отключилась. Будто провалилась в темную бездну, падая всё ниже и ниже. Мне виделись странные сны, образы, люди, животные. Много всего проносилось перед глазами, одни лица сменяли другие, а потом я проснулась. Открыв глаза, поняла, что уже смеркается. Дейв крепко спал рядом и похрапывал, Варха не видно. Я повернулась на спину, уставившись в потолок, и отчетливо поняла - я помню.

Я всё помню.

Глава 17

Эпилог

Я - Розелла, дочь короля Годдарда Отважного и его жены, королевы Анны. Я - законная принцесса своей страны и единственная законная наследница трона. Рождена в  Королевском дворце в столице, в Багряных покоях, отчего и получила титул «багрянородная», то есть принадлежащая высшей знати, самой богатой и привилегированной её части. Моя мать умерла от чахотки, когда мне едва минул год, а отец погиб на охоте спустя четыре года после её смерти. Я помню его. В моих детских воспоминаниях он сохранился как крупный жилистый мужчина с густой русой бородой и светящимися добротой глазами. Папа очень любил меня, всегда баловал и никогда не обижал.