Невеста ищет дракона - Страница 11

Я побледнела и поняла, что скоро мне покажут драконью мать. Вот оно! Причина, по которой мне запрещали колдовать. Стоит сбить мысль в момент применения магии, и все – результат непредсказуем!

Я осторожно положила яйцо на сено, и мы сгрудились вокруг.

– Как думаете, что там? – спросила Валина.

– Дракон, наверное, – сказала Алиса.

– Да ну какой дракон? Это же страусиное яйцо! Там страус!

– Может, это тоже часть испытания? – предположила Лекси.

– Боюсь, это внеплановый эффект, – пришлось признаться. – Примерно такой же, как и с метлой.

По арбузной поверхности яйца пошли глубокие трещины. Оно затряслось, а затем развалилось на три части. Затрещал бедный мягкий свитер, спасший детеныша от холода, завизжали снова ведьмы. Я встретилась взглядом с двумя небесно-голубыми глазищами и услышала ласковое и многообещающее:

– Мама!

У страуса на голове на манер шапочки еще лежал осколок скорлупы, но из свитера и остатков своего бывшего дома он вылез шустро. Мы дружно открыли рот: страус был красно-оранжевых оттенков. Несуразный, на тонких ножках, с торчащими волосинками. Он, неуклюже переваливаясь, спустился с кучи сена и снова выдал:

– Мама!

– Это он тебе, – зачем-то сообщила Лекси.

Я с шумом сглотнула.

Интересно, меня выгонят? Что хуже: приготовить драконьего принца на медленном огне, раздавить драконьего принца или вместо драконьего принца вылупить красного страуса?

Зверюга открыла рот, и я уж было приготовилась к очередному «мама», но… вместо этого из пасти птички вырвалась струя пламени – мы едва успели отскочить!

– Огнедышащий страус! – выдохнула Анна.

– Мама! – гордо сообщил страус и полез обниматься.

Ведьмы порыв не оценили и бросились врассыпную.

Что тут началось!

Амбар оказался достаточно большим, чтобы вместить десять бегающих ведьм. А солома – достаточно горючей, чтобы вспыхнуть от неосторожного дыхания страуса. Девчонки одна за другой призывали метлы и поднимались в воздух, благо высота потолка позволяла. В хаотичной бешеной суете они, конечно, разбивали яйца, а сверху по ним несся страус, превращая блестящие лужицы на полу в хорошо прожаренную со всех сторон яичницу.

Вскоре в яичнице было все: пол, стены, мы. Лекси висела под потолком и поливала водой сверху горящую солому, а мы с Анной пытались отловить птичку-истеричку.

– Мама! – Страус протестовал при любой попытке Анны его поймать.

Похоже, кроме этого слова он ничего не знал. В моей вышедшей из-под контроля фантазии маленькие дракончики действительно называли меня мамой. Но это же не дракон!

– Иди сюда, я сказала!

Выругавшись, я прыгнула вперед, но страус с удивительной ловкостью увернулся и рванул прочь, не забывая плеваться огнем и искрами.

Завизжала Валина: «птичка» поджег ее метлу и загнал на полку, где хранились инструменты. Бедная ведьмочка съежилась, обняв грабли. Лекси не справлялась с пожаром. Анна потирала ушибленное колено, остальные вопили и бегали (или летали) кругами.

Наконец мне удалось извернуться и почти схватить страуса! Он оказался удивительно сильным, но, может, я бы его и удержала, если бы с улицы не послышались торопливые шаги и взволнованные голоса.

– Что здесь происходит?! – В амбар ворвался Доменико в сопровождении двух стражников.

Им открылась поистине прелестная и комичная картина: десять ведьм, перемазанных страусиной яичницей и один огнедышащий страус. Распорядитель так и замер, ошарашенно оглядывая разрушения. И в полнейшей тишине раздалось мощное: «Тюк! Тюк! Тюк!»

Все взгляды обратились на страуса, который со страха бился головой о каменный пол и все недоумевал: почему же не срабатывает древний инстинкт предков, призывающий в любой непонятной ситуации прятать голову в песок?

Я поспешила подхватить птичку, дабы яичница не получилась с мясом. На этот раз страус послушался и настороженно затих.

– Это что? – осторожно спросил Доменико и зачем-то протянул страусенышу палец. По мне, поступок неосмотрительный и глупый. За это распорядитель тут же получил струйку пламени.

Но, видимо, обитание в одном замке с драконом научило Доменико быть всегда начеку. А может, он от природы обладал хорошей реакцией, потому что увернулся весьма ловко. Только на страуса стал коситься как-то уж очень кровожадно. А ведь птичка просто маленькая! Она же не со зла.

– Мы сумели! – радостно провозгласила Лекси, старательно корча из себя идиотку и сглаживая ситуацию. – Правда, высидели только одного!

– Но это страус… – растерянно заметил Доменико. Подумал и добавил: – Очень странный страус…

– Ну, какие яйца дали, такого дракона и высидели! – съязвила дочка фермера, заставив распорядителя стушеваться.

– Вы вообще нас за идиоток держите! Мы приехали, чтобы стать женой дракона, а вы над нами издеваетесь! – возмущалась Фелисия.

– Девушки, тихо! – Доменико собрался с духом и попытался придать себе как можно более важный вид. – Неужели вы думаете, вам доверили бы настоящие драконьи яйца? – спросил он. Замолчал, прокашлялся, поправился: – Яйца дракона!

Девушки взирали с интересом, распорядитель стушевался и скороговоркой сменил тему, осознав, что эта фраза не может прозвучать прилично.

– Так, сейчас, мои хорошие, все бежим умываться, переодеваться и потом в общий зал. А неудачный магический эксперимент давайте мне сюда. Я его… нейтрализую.

– Как это неудачный? – очень обиженно спросила я. По мне – страус вышел замечательный, яркий и с изюминкой. А его сразу неудачным! Подумаешь, не дракон! Ну, так верно подмечено, какие яйца – таков и ребенок!

– Как это нейтрализую? – раздалось у меня из-за спины.

– Не надо убивать птичку! – завыл кто-то сбоку, и Доменико растерялся еще сильнее.

– Ну а что с ним делать?

– Я себе оставлю! – Я прижала тварюшку ближе и посмотрела на распорядителя с надеждой. В его же взгляде явственно читалось: «Ты что, дура?» – Он будет жить у меня в комнате.

– Ма-ма! – радостно подтвердил птиц.

– Нет! Нет и еще раз нет! – распорядитель замахал руками. – Никаких огнедышащих страусов в комнатах. Он все спалит!

Ведьмочки, да и я тоже, громко захлюпали носами, а Доменико поморщился. Видимо, представил, что будет, если десять ведьм разом примутся рыдать.

– Ну, хорошо, – смирился он. – Оставляй его себе. Но не в комнате. У нас в саду есть вольер. Там одно время жили павлины, но не срослось. Они не нравились дракону, потому что отвратительно орали по утрам.

– И он их съел? – дрожащим голосом уточнила Анна.

– Да нет… – Доменико растерялся. – Почему же съел? Просто отдал кому-то. Можете поселить это недоразумение туда. Но, – распорядитель строго посмотрел на меня, – гулять с ним будешь сама.

Я была согласна на все. Истошно вопящего «Мама-мама!» страусенка забрали двое рабочих в длинных, до локтя, огнеупорных рукавицах. Накатила вдруг тоска. Как и я, птичка нуждалась в маме и скучала по временам, когда кто-то любил и заботился. Я и не заметила, как стало одиноко вдали от родных. Пусть и не самых любящих. У меня на глаза навернулись непрошеные слезы, которые заметил Доменико.

– Эй, ну что ты? – встревожился он. – Мы же оставили птичку тебе. Зачем плакать?

– Ну а как он там без меня? В вольере…

– Нет, конечно, если ты настаиваешь, я могу поставить твою кровать там же. Лишь бы твоя душа была спокойна, но в вольере прохладно, да и жизнь рядом с огнедышащим страусом может быть… неспокойной. Подумай хорошенько, готова ли проиграть отбор из-за жалости к зверушке?

– Нет! – тут же откликнулась я.

– Вот и чудесненько. Переодеваемся, мои птички, и готовимся к серьезному разговору.

– Кого-то из нас выгонят. Да? – осторожно поинтересовалась Анна.

– Конечно, мой бриллиант! – ласково сказал Доменико, но потом осекся. – Ой, прости красавица, мой изумруд! Мы же на отборе. После каждого испытания одну из вас придется выгонять. Как бы мне ни хотелось обратного.

– Так, топаз моих очей, а ты забыла свою метлу! – строго сказал мне Доменико.