Невеста для принца Эльдорадо (СИ) - Страница 9

- Вот, - сказал я, положив на стол маленький арбалет. - Отобрал кое у кого.

- Так, так, - он осторожно осматривал и ощупывал оружие. - Используется наверняка, как арбалет, но не вижу ни тетивы, ни мощной пружины. Стрела должна вылетать отсюда, значит... Слушай, Дарен, пойди куда-нибудь, погуляй.

- Хорошо, дядя, - я ушёл.

Оружие в неопытных руках опасно прежде всего для того, кто его в этих руках держит. Даже кинжалом можно порезаться, что уж говорить о луке, в котором порой лопается тетива и выбивает незадачливому лучнику глаз. Но хотя дядя Баден этого нового оружия не знал, и его руки можно считать неопытными, я не сомневался, что ему ничего не грозит. Ещё не придумали оружия, которым он себя поранит.

А я решил разузнать о рэбе Исаке, очень уж меня насторожил этот маленький арбалет. Мне не помешало бы заполучить письмо короля Герхардта, и я направился к казначею. Поначалу он категорически отказал, мол, финансовый документ на сумасшедшую сумму необходим для отчётности. Заявил, что только через его труп. Я предъявил карт-бланш. Казначей мгновенно заткнулся и отдал письмо. Иногда очень удобно быть королевским убийцей.

Пока вёз это письмо в Университет, пришло в голову, что не помешает прихватить его в Гроссфлюс. Чем ещё я докажу, что служу Карстену VIII? Верительные грамоты - это хорошо, но вряд ли в Гроссфлюсе определят подлинность его подписи и личной печати. Так что наш казначей останется без важного финансового документа. Ничего, выпутается как-нибудь.

Университетские лингвисты мгновенно нашли банковский текст, а я-то думал, что это просто узор. Ещё они определили, что текст состоит из букв, а не иероглифов, и написан без пробелов и знаков пунктуации. Но мне было абсолютно безразлично, буквы там, слоги или иероглифы.

От них я пошёл на факультет истории и спросил, знают ли они, что такое Тора, которую надиктовал некий Бог, создавший наш мир за шесть дней. Ожидал, что меня назовут сумасшедшим, но декан-историк просто вызвал какого-то доцента, что был в курсе дела. Что такое Тора, он тоже не знал, зато знал про шесть дней.

- Есть варвары, что не всегда были варварами, - авторитетно заявил он. - У некоторых племён сохранились книги, надиктованные Богом. То есть, диктовал он одну, а её потом переписали.

- На каком они языке?

- Те, что мы смогли прочесть - почти на торговом.

- Как это - почти? - не понял я.

- Он похож на торговый - буквы те же, много слов совпадает, правда, некоторые поменяли значения.

- Например?

Мне стало интересно, как это общий язык вдруг изменился. Хотя, если подумать, он и должен меняться - появляются новые товары, для них нужны новые названия. Но как слова поменяли свой смысл?

- Э? - мой вопрос почему-то застал его врасплох. - Есть такое слово "гад". Что оно означает?

- Плохой человек.

- Да. А раньше гадами назывались змеи.

- Драконы?

- Нет. Обычные змеи. Гадюки, кобры...

- Были гады, стали змеи?

- Да. Так вот, лингвисты прочитали эти священные книги. Потом, правда, выяснилось, что лингвисты других университетов тоже их раздобыли, и прочитали гораздо раньше и правильнее, чем мы, но я говорю не о научном приоритете. В священных книгах было написано, что Бог создал небо, землю и космос, животных, в том числе тех самых гадов, растения, и в конце - двух людей, которых поселил в местности под названием Эдем.

- Никогда не слышал.

- В Эдеме этим людям жилось хорошо, они кое-что натворили, долго рассказывать, и Бог выгнал их оттуда на скудные земли. А чтобы они не вернулись, поставил на входе в Эдем стража - херувима с огненным мечом.

- Кто такой херувим?

- Скорее всего, огромный волосатый воин.

Огромный волосатый воин - персонаж мифов нашего народа, легенд, что рассказывают о пращурах. Поначалу они жили не здесь, а где-то в предгорьях, и были непобедимыми воинами, в битвах каждый из них запросто убивал несколько тысяч врагов. Мифы есть мифы, не требуйте от них достоверности. А вот в то, о чём говорилось дальше, поверить куда легче - после победы воины входили во вражеское поселение и всех уничтожали, а многих ещё и насиловали. Я спрашивал маму, хорошо ли так делать, а она ответила, что такое было время, тогда это считалось правильным, хотя сегодня выглядит варварством.

Но речь не о моральном облике пращуров, не мне их судить, а о том, чем заканчивается последний миф. В нём рассказывается, как герой Химен бродил по Драконьим горам и убивал драконов. С тех пор там драконов никто не видел. Так вот, он наткнулся на проход в нашу долину, но перевал охранял огромный волосатый воин с огромным же мечом. При каждом взмахе с меча сыпались искры. Три дня и три ночи бились они. Химен победил, зажарил на костре его печень и съел, а потом привёл сюда весь народ. Он и стал нашим первым королём, и прямо на коронации перебил всех мужчин племени, кроме своих сыновей. Такой вот герой.

- Вижу, вспомнили мифы, - улыбнулся доцент. - На нашей кафедре мы провели анализ мифов, и...

Он был готов прочитать длинную лекцию, но я уже узнал, что хотел, так что всех поблагодарил, попрощался и ушёл.

***

По пути я пытался понять, как в эту историю с невестой принца замешан рэб Исак со своим банком. Потяни он время, не зачисляя пока деньги на счёт, сэкономил бы на процентах. И никто ему за это слова худого не сказал бы. Даже наш казначей, терзаемый жадностью. Мог же рэб Исак затеять проверку переводного векселя, и пару месяцев якобы проверять? Король и казначей и так будут довольны.

Так почему он выдаёт деньги сразу? Заинтересован, чтобы принцесса поскорее оказалась в нашем дворце? Но тогда Блувштейн-банк - не коммерческая лавочка, а опорный пункт чей-то разведки. Контора Юстины присматривает за банками, но ничего подозрительного не заметила. А было, что замечать, один маленький арбалет чего стоит.

Я решил поговорить с кем-нибудь из конкурентов рэба Исака. В местный банк обращаться бесполезно. Там не занимались международными переводами, лишь выдавали кредиты на месяц-другой под сумасшедшие проценты, зато без залога. Возвращали, может, один из десяти, но банку и того хватало, концы с концами сводил. Сто тысяч золотом они никогда не видели. И я направился в Лопес-банк, с руководителем которого был немного знаком.

Несмотря на позднее время, дон Игнасио всё ещё торчал в банке. Подданный королевства Перу, он не только свободно говорил на нашем языке, но и одевался по нашей моде, так что сидел за столом в коротких штанах, рубашке и сандалиях, всё идеально чистое, без единой пылинки. Но не думайте, что он похож на мужчину моего народа. Вовсе нет. Он горец, но кожа у него тёмно-красная. У них там почти все такие.

- Приветствую, Дарен, - улыбнулся он мне. - Нужен кредит?

Он шутил. Знал, что при Карстене VIII никакие кредиты мне не понадобятся. Да и при Карстене IX - тоже.

- Мне нужно, Игнасио, чтобы ты кое-что объяснил по банковскому делу.

Я не знал, сколько ему лет - у краснокожих возраст определить трудно. Я разговаривал с ним, как с приятелем, а он не возражал. Тем более, встречались мы редко.

- Что тебя интересует? - дон Игнасио перешёл на серьёзный тон.

- Что ты делаешь, когда твоему банку королевский казначей вдруг предъявляет переводной вексель на сто тысяч золотом?

- Лопес-банк не оперирует такими суммами. Это тебе к Исааку Блувштейну, у него найдётся. Как я слышал, ему и предъявили. И он принял и оплатил, не моргнув глазом.

- Ты бы сделал не так?

- Я же сказал, у нас таких сумм не бывает. Ну, допустим, вексель тысяч на двадцать.