Never Back Down 2 (СИ) - Страница 20

— Я считаю себя вполне разумным человеком, чтобы разобраться, что к чему, — обиделся Эд. — Первая подростковая любовь. «Ромео и Джульетта»! Всё так бурно, всё так красочно, эмоционально, а потом трагичный финал! А всё потому что два придурка жили на эмоциях, мозгами не думали и не сумели договориться. Вот что я тебе скажу: я не понимаю, как тебе больно, я не понимаю, что ты сейчас испытываешь. Но я понимаю одно: если ты хочешь идти дальше и доказать прежде всего себе, что у тебя есть голова на плечах, утри слёзы и наберись храбрости отпустить его! Потому что потом будет хуже! Представь на миг, как кто-то гибнет! Кто-то из твоей семьи, друзей! Если ты не сумеешь смириться с потерей, ты проживёшь всю жизнь оплакивая призрак, как сейчас оплакиваешь призрак ваших с Ремусом отношений!

Выдав эту тираду, Эд выдохнул и приготовился к ответной реакции или сильной оплеухе. Он сам от себя не ожидал таких речей, однако он не считал, что он неправ. Все эти «замки из мороженого» его бесили до невозможности. Вкусно и мило, а как растает, так сразу мерзко и противно. Да, он мало что понимал в любви, потому как ему взаимностью не отвечали. Бетти была лишь развлечением, хотя он искренне старался её полюбить, девушка была до того пуста и плоска, что цепляться было не за что. И вот сейчас на бедную Мариссу вылился целый каскад цинизма и бессильной пустой злобы, которую он испытывал каждый божий день.

Девушка, молча, смотрела на него. Слёзы высохли, синие глаза буравили раскрасневшегося от речей парня.

— Тишина! — внезапно рявкнула она, обернувшись к надрывающемуся инструменту. И рояль, и часы в тот же миг умолкли, даже лампа перестала раскачиваться, по свечам, висевшим в воздухе, пошла рябь. — Как же я ненавижу, когда ты прав, Лафнегл! За одни эти слова тебя нужно оставить в этом баре наедине с этой мелодией, часами и зеркалом, но, чёрт возьми, ты прав.

Эд изумлённо уставился на девушку. Ого! Он ожидал криков, праведного гнева оскорблённой души, ярости разбитого сердца. Да, чёрт возьми, он ожидал, что задел её за живое! Но нет, она спокойна, как танк!

— Я сентиментальная идиотка, — шипела девушка, меряя шагами сцену. — Наваждение сказала мне, что я должна, цитирую: «выжечь его из сердца». Она чувствует мои привязанности, она продолжит ими манипулировать, если я не смогу научиться, чёрт возьми, отпускать! Но это не морковку из огорода выдернуть! Это сложнее!

Эд видел, что она готова снова расплакаться. Он подошёл к ней и мягко взял за плечи. Девушка, вздрогнув, подняла на него глаза. К своему изумлению Эд отметил, что Марисса становится всё более материальной. Кажется, испытания идут ей на пользу.

— Скажи, я могу тебе чем-то помочь? — вкрадчиво спросил он, глядя ей в глаза.

— Да! — всхлипнула девушка. — Сделай это вместо меня! Сожги это чёртово зеркало! Я не могу! Не могу, это слишком сложно!

Она прижалась к его груди и заплакала. Ух ты. Эд даже как-то растерялся. Он неловко погладил её по голове, подбирая утешительные слова.

— Боюсь, кроме тебя это никто не сделает, — тихо сказал он, не придумав ничего утешительного, так что решил рубить правду. — Я знаю, что это трудно, я представляю. Но нужно через это пройти. Это как горькая пилюля. Мерзко, да, но иначе никак. Ты же не хочешь застрять здесь навеки с этим зеркалом, роялем и мной в этом жутком месте? Или ты думала, что всё будет так просто? Твоё альтер-эго знает, куда побольнее ударить. Но ты должна выдержать этот удар, иначе нам обоим не выжить.

— Когда ты успел стать таким мудрым, а? — улыбнулась Марисса, отстраняясь. — Вот наяву ты дуб дубом.

— Я умело прикидываюсь, — усмехнулся Эд. — Вас оставить наедине?

— Да, будь добр.

Легко сказать. В этом крохотном помещении и податься-то некуда. Эд отошёл к роялю. Попытался снова нажать на молчаливые клавиши, но те, словно испугавшись, не желали издавать ни звука. На крышке рояля Эд заметил крохотный серебряный ножик с резной узорчатой ручкой. Он помнил его — ножик Андромеды. Эд взял его в руки и задумчиво покрутил, а затем украдкой пихнул в карман. Пригодится.

— Эд? — позвала его Марисса.

Парень поднялся на ноги и подошёл к ней. Удивительно, она стояла рядом с ним в паре метров, а он ничего не слышал. Зеркала больше не было, хотя огромная резная рама оставалась на месте, как и слова «Только слабые не одиноки», но вместо отражающей глади зиял чёрный провал. Марисса взяла его за руку. Эд понял всё без слов. Вместе они шагнули во тьму.

Продолжение следует…

========== Часть 10. (Imaginaerium, p.3) ==========

Эпизод 5. I Want My Tears Back

Where is the wonder where’s the awe

Where are the sleepless nights I used to live for

Before the years take me

I wish to see

The lost in me

После происшествия в старом баре Марисса была сама не своя. Эд видел это, но понятия не имел, чем мог бы помочь ей. Поэтому они продолжали молча шагать через тьму. Их шаги гулким эхом отдавались в колышущемся сумраке. Эд не знал, сколько они прошли и много ли им идти осталось. Он пытался считать шаги про себя, но сбился на трёх сотнях.

Украдкой он посматривал на девушку. В темноте она казалась более материальной, хотя ладонь Эда всё же была видна сквозь её пальцы. Предыдущее испытание далось ей тяжело, выбило из колеи. Синие глаза как-то потускнели, она шла понурая и печальная.

«Ещё пару таких испытаний и она может не вынести», — думал парень.

Не в силах выдерживать тишину, он произнёс:

— Как считаешь, что будет дальше?

Его голос звучал на удивление глухо, словно он говорил в подушку. Марисса вздрогнула и изумлённо уставилась на него, словно впервые увидела. Секунд пять она соображала, потом, тряхнув головой, тихо и так же глухо сказала:

— Самой бы знать. Либо что-то жуткое, либо что-то печальное…

— Может, будет как в начале? Ну же, не теряй оптимизма!

— Мы в моей голове, Эд. Что тут может происходить — неизвестно.

— Вот была бы ты маниакально-депрессивной барышней с суицидальными наклонностями и героиновой зависимостью, тогда да, всё было бы максимально мрачно и максимально непредсказуемо.

— Откуда ты знаешь, что в головах у таких барышень? — усмехнулась девушка.

— У меня богатая фантазия.

— Да, я бы хотела посмотреть, что в твоей черепушке творится.

— Как что? Квиддич и глупые шутки!

— Не лги мне, ты умный парень, ты сам себя скомпрометировал ещё в самом начале нашего путешествия.

— Ну вот, я надеялся, что ещё можно исправить мою репутацию! — притворно вздохнул Эд. — Придётся разыгрывать умника, раз уж я начал.

— Не заиграйся, а то сестра родная не узнает.

— Уж я постараюсь.

Внезапно в темноте они услышали голоса. Тихие и звонкие, с каждым шагом они становились всё громче и чётче. Ребята ускорили шаг, когда тьма вокруг них словно разорвалась.

Они снова оказались на площади Гриммо, около знакомой Эду калитки. Светило летнее ласковое солнце, чахло зеленела скромная трава вдоль тротуара. На заднем дворе двенадцатого дома играли трое ребятишек. Регулус сидел на высокой скамейке, листая книгу сказок, Сириус с небольшой метлой в руках изображал, что он летает, Марисса же раскачивалась на хлипких качельках. В какой-то момент старшему брату показалось, что сестра качается недостаточно высоко. Он подкрался к сестре сзади, схватил качели и с силой толкнул их. Летнюю тишину нарушил испуганный крик девочки.

— Сириус! Не надо! — жмурясь, просила она, крохотными пальчиками вцепившись в верёвки. — Останови, пожалуйста! Мне страшно!

Мальчишка расхохотался.

— Да чего ты такая трусиха? — крикнул он испуганной сестрёнке. — Представь, что ты летишь! Это же так классно! Открой глаза!

— Нет!

— Открой! Ну, попробуй! Ты умеешь летать!

— Я упаду!

— Я тебя поймаю! Честно!

Эд неуверенно посмотрел на хозяйку этих воспоминаний. Она смотрела на детей, улыбаясь.