Never Back Down 2 (СИ) - Страница 168

— Да, нас же так беспардонно прервали, — пробормотал Эд.

— Давай ты назовёшь дочь? — Предложила девушка. — А я сына.

— Правда? Доверишь мне такое ответственное задание? — Усмехнулся Эд.

Его руки, лежащей поверх одеялка, коснулись горячие крохотные пальчики. Эд опустил глаза. Девочка тянулась к его руке, что-то тихонечко кряхтя. Эд осторожно протянул ей палец, дочь цепко схватила его всеми десятью пальчиками. Эда доверху переполняло невероятное тепло, лёгкость, которая приходит лишь в такие мгновения. Он прижимал к груди дочь и не верил, что всё происходит на самом деле. И лишь тепло, невероятное тепло, которое он не ощущал до сих пор, нашёптывало, что всё это правда. Тепло, подобное весеннему лучику солнца, пробивающемуся сквозь тучи…

— Эйприл, — восхищённо прошептал он. — Определённо, Эйприл.

— Прекрасное имя, — тихо сказала Марисса. — Эйприл…

— А как ты назовёшь сына?

— Ричард, — ни на миг не задумываясь, произнесла она. — Мне всегда нравилось имя Ричард.

Она наклонилась и поцеловала сына в лобик. Эд посмотрел в его необычайно серьёзные глаза и понял, что это имя подходит ему, как никакое иное.

— Прил и Ричи? — Хмыкнул он. — В школе будут дразнить.

— Не будут. Они — наши дети. А таких особо не подразнишь, — улыбнулась Марисса.

— Твоя правда, — кивнул Эд. И тут он вспомнил одну невероятно важную вещь. — Кстати, там в коридоре твой брат и Ремус. И они не уйдут, пока не убедятся, что ты жива и здорова.

— Как я их понимаю, — вздохнула Марисса. — Пригласишь их?

Однако дверь распахнулась сама, не дожидаясь каких-либо действий со стороны Эда.

— Ради всего святого! — Крикнул Сириус, врываясь в палату. — Мы же там с ума сходим, имейте совесть!

— Тш-ш-ш! — Дружно зашипели Лафнеглы.

Челюсть Блэка со стуком упала на грудь. Какое-то время он, молча, так и стоял посреди комнаты, открывая и закрывая рот. Потом он выдал:

— Так я что, дважды дядя?

— Как видишь, — хмыкнул Эд, зачем-то качая уснувшую дочь.

— О мой Мерлин, они восхитительны, — прошептал Сириус, подходя к нему.

— Я старалась, — хмыкнула Марисса. — Рем, ты в порядке?

— Немного ошарашен, но в порядке, — улыбнулся Люпин, замерший посреди палаты. — А… а чей я крёстный-то теперь?

Марисса рассмеялась.

— Иди сюда, представлю тебя будущему крестнику, — широко улыбнулась она.

Ричард с интересом посмотрел на Ремуса. Тот протянул ему два пальца, которые малыш тут же схватил. Ремус восхищённо замер, склонившись над ребёнком, который продолжал смотреть на него большими синими глазками.

— Привет, — зачем-то прошептал Рем. — Меня зовут Ремус.

— Он тебе не ответит, но зовут его Ричард, — усмехалась Марисса.

Неведомо, сколько бы ещё ворковали бы они так над младенцами, если бы пришедшая медсестра не выгнала бы мужчин, заявив, что и детям, и матери нужен отдых. Эд поцеловал на прощание дочь, сына и жену и отправился домой. Ему нужно было ещё очень многое осознать. Например то, что он всё же стал отцом.

Комментарий к Часть 73. (Больница Святого Мунго)

Йозефъ: ты очень уж романтизировала. Новорожденные не так себя ведут.

Автор: а что, я должна была писать, что они орали, как черти?

Йозефъ: это реализм.

Муза: а мне нравится, миленько вышло.

Автор: того и добивались! Плюс, неизвестно, сколько прошло, может, дети уже наорались.

========== Часть 74. (Hero of tales unsung, untold) ==========

Если честно, до дневника я долго не могла добраться — не было времени. Ричард и Эйприл отнимали всё моё свободное время, да и записывать было нечего. Я даже порадовалась по началу — если нечего записывать, значит, в кои-то веки всё в порядке. Однако несколько недель спустя повод вновь взять его в руки появился. Просто потому что я не могу иначе. Просто потому что мне больно и до ужаса страшно. Просто потому что я пока никому не могу рассказать о том, что случилось. Пусть будет здесь. Хотя бы здесь, в дневнике. Если кто-то прочтёт, то пусть они знают о неизвестном подвиге одного храброго юноши…

Началось всё через три недели после моей выписки из Мунго. В то утро нам наконец-то удалось выспаться — все три недели Ричард не желал засыпать, капризничал, просыпался посреди ночи и плачем будил Эйприл. До той поры я почти не смыкала глаз, всё время проводя в детской. Решение проблемы нашлось совсем случайно.

В одну из ночей я нашла музыкальную шкатулку, подаренную Ремусом. Для успокоения нервов я решила её завести, в надежде, что музыка заинтересует детей и они перестанут плакать. Тогда-то чудо и случилось. Ричард и Эйприл засыпали под мелодию почти мгновенно, не разражаясь громовыми воплями посреди ночи. Я почти уверовала, что мелодия волшебная, хотя и уязвляло, что кусочек дерева и заводной механизм могут убаюкать детей лучше голоса собственной матери. Но это я осознала лишь задним числом — прежде всего я высыпалась. Равно как и Эд.

В то утро я писала Рему письмо, в котором мы с Эдом едва ли не наперебой признавались ему в любви, благодаря за шкатулку. А заодно звали на чашку чая, когда выдастся свободный денёк.

Не успела я отправить Байнса за окно, как в кухню влетела сова Нарциссы. Немного удивившись, я отвязала конверт от лапки, накормила сову печеньем и развернула письмо. На пергаменте кремового цвета была всего одна строчка: «Две ночи назад умер твой отец. Сердечный приступ. Похороны и прощание сегодня на семейном кладбище».

У меня задрожали колени. Мир немного качнулся, я поспешно опустилась на стул. Эд обеспокоенно склонился надо мной.

— С тобой всё в порядке? — Тихо спросил он.

Я покачала головой. Эд взял письмо. В голове было звеняще пусто, я даже не слышала, что Лафнегл сказал. Поняла только то, что он выразил соболезнования.

— Не стоит, — отмахнулась я, продолжая смотреть куда-то прямо перед собой. — Мы никогда не были достаточно близки.

— То есть, на похороны ты не пойдёшь?

— Пойду, — тихо сказала я, поднимаясь. — Я должна.

Эд бережно обнял меня за плечи. Я шагнула ближе, прижимаясь к нему. Мы никогда не были близки, но почему мне, чёрт возьми, так грустно? Орион был никудышным отцом, но… Он хотя бы иногда пытался. В отличие от НЕЁ.

— Я тогда останусь с детьми, — тихо сказал Эд. — Война-войной, а оставлять их одних нельзя. Тем более, что нянькам ты не доверяешь.

— Вот ещё, — шмыгнула я носом. — Сами справимся, без всяких нянек. Спасибо, Эд.

— Нашла за что благодарить, — тихо рассмеялся он, целуя меня в макушку.

Нехотя я разомкнула объятья и отправилась собираться. Пока я металась по комнате в поисках одежды, я давала Эду ненужные, в сущности, указания, которые он прекрасно знал и без меня. Но мне элементарно нужно был всё это проговорить, чтобы потом с замирающим сердцем не думать, всё ли в порядке.

— Марс, всё будет хорошо, не беспокойся ты так, — усмехнулся Эд, стоя у дверей в спальню и прислоняясь к косяку. На руках у него была Эйприл. — Если что, вызову Уизли.

— У Молли своих проблем с Роном хватает, — фыркнула я.

— О, точно. Вечно забываю. Тогда соседку…

— Никаких соседок! Так, как я выгляжу?

— Мрачно, — кивнул Эд. — То, что нужно.

Я кивнула, поцеловала мужа, поцеловала дочь, сына и поспешно спустилась в гостиную. Взвешивая в руке горстку летучего пороха, я на миг заколебалась. Нужно ещё кое-что сделать.

***

— Я не собираюсь туда идти!

— Сириус!

— Я поклялся не переступать порог этого поганого дома!

— Сириус, мы говорим об отце! Не о Вальбурге, а об отце. Тебя никто не заставляет идти на Гриммо, хотя бы сходим на кладбище.

— Нет!

— Сириус!

— Я ещё раз повторяю, что никуда не пойду! Отцу уже плевать, а лишний раз встречаться с Вальбургой я не собираюсь!

— Сириус! — Воскликнула уже Марлин.

— Ты уж меня извини. Вы обе извините, но нам ясно дали понять, что мы там не нужны! Вальбурга даже не удосужилась сообщить нам о смерти Ориона! Почему такую информацию мы узнаём от Цисси, а не от матери?!