Неучтенный фактор - Страница 1

Наконец этот скучный урок эрвийского закончен. Ветка, еле сдерживая нетерпение, старательно выслушала последние наставления мадемуазель Норан, записала задание для самостоятельной работы и подавила вздох облегчения, растянув его в глубокий медленный вдох и выдох. Бережно расходуя последние капли терпения, она любезно поблагодарила свою учительницу и позволила ей удалиться.

Пора бежать переодеваться к ужину. Это последнее испытание ее выдержки на сегодня. А уж потом…

Ужин – это верные полчаса сидения за столом с идеально прямой спиной и аккуратных манипуляций столовыми приборами под неустанным наблюдением преподавателя этикета. Господин Готен не сделает ни одного замечания в присутствии прислуги и других учителей. Но потом, на своем уроке, устроит занудливый разбор всех допущенных погрешностей. И обязательно – тренировку. Как, например, в приличном обществе вскрыть за столом крышку раковины, никого не забрызгав и никого не шокировав вульгарностью.

К счастью, сегодня подали отварную печень с гречневой кашей под грибным соусом. Достаточно было просто выбрать нужную вилку и дождаться, когда насытятся ее учителя. Сама Ветка съела все в считаные минуты, но крошечное заварное пирожное растянула на остаток ужина, чтобы не выглядеть скучающей.

Прежде чем отпустить сотрапезников, она, как обычно, пожелала им приятного выходного дня. Сообщила, что расписание уроков на последнюю неделю этого учебного года составлено и вывешено в каминной, что проведет следующий день в своих покоях и просит не ждать ее ни к завтраку, ни к обеду. Забрала со столика приготовленную прислугой корзинку с провизией на завтра, поднялась в свою башенку и заложила дверь тяжелым засовом. Все. Пора.

Чопорное платье – в шкаф. Распущенные по плечам локоны – в короткую косичку, косичку колечком на макушку, а сверху – парусиновую шляпку с маленькими полями. На ноги – удобные мокасины, еще шаровары с широким мягким поясом, короткую батистовую кофточку без рукавов, кожаную куртку до середины бедер. И в путь.

Ветка отодвинула деревянный щит от проема западной амбразуры. Действуя заранее припасенным стальным штырем на манер рычага, расклинила фиксаторы решетки и извлекла ее из гнезд. Образовавшийся лаз смотрел наклонно вниз. Из него было бы удобно обстреливать южную стену, если бы на нее лезли враги при штурме замка. Но врагов не было. Был тихий весенний вечер, глухая стена и густой кустарник у подножия.

Веревку Ветка закрепила вокруг ближней колонны. На той ее части, что свесилась вниз до самой земли, были навязаны узлы. По ним она и спустилась без особых приключений. Корзинку с провизией отвязала от нижнего конца, а саму веревку натянула и прижала к стене. Издалека ее теперь и не приметишь. А близко к этому месту подойти непросто. Кусты здесь густо покрывают все пространство между стеной и откосом вниз к морю. Откос крутой, карабкаться по нему без крайней нужды взрослого человека не уговоришь. А других детей, кроме Ветки, нигде поблизости нет. Да и не ходит здесь никто. Все, кто обитает в замке, пользуются нормальными дорогами, которые проложены выше. А ребятня из рыбачьего поселка до этих мест добредает редко. У них и поближе есть, где и чем заняться.

Сквозь кусты и вниз по откосу Ветка пробралась в считаные минуты. Дорожка торная, обустроенная. Здесь веточка шнурком придерживается, тут сучок рогулькой подпирается. Где на четвереньках, где вообще ползком. А вот тут в крутом месте прямо в щель между камнями вклинились стальные штыри. Пару недель назад, в штормовую ночь, чтобы не было слышно в реве набегающих на берег мохнатых валов, она забивала их тяжелым ручником. Зато теперь легко карабкаться. И ногу есть куда поставить, и ухватиться есть за что.

Сейчас, в максимум прилива, пляж неширок. От подножия откоса до воды камень можно добросить. Но с камнями нынче некогда баловаться. Подхватив поудобней корзинку, Ветка повернула налево и задала стрекача в сторону рыбацкого поселка.

Успела как раз вовремя. Лодки только начали отходить, и Рику не пришлось отплывать последним из-за того, что она замешкалась. Корзинку затолкала в рундук на носу, уселась на банку, вставила весла – и тронулись. Из узких мест между причалами выгребла аккуратненько, успевая здороваться с рыбаками, готовившими другие лодки. Потом, на чистом месте, Рик поставил парус, и лодка плавно заскользила по невысокой зыби. Солнце погружалось за горизонт, свежело. Ветка правила, а Рик готовил снасть, перематывая лесу на мотовила и подвязывая поводки с крючьями.

Красиво работает. Движения точные, можно сказать – лаконичные. Неспешно как-то, но быстро. Приятно посмотреть. Вообще-то в поселке, кроме Рика, у Ветки много сверстников. А вот дружба сложилась только с ним. Может, оттого, что он молчун. Другие парни разговорчивей. Представить трудно, как это еще с кем-то могла бы она промолчать полчаса. А тут от самого причала ни слова. И нормально. Изредка поднимет он на нее глаза – и сразу становится теплее.

К песчаной банке подошли в густых сумерках. Убрали парус. Ветка снова гребла, а Рик выпускал за корму переметы. Сначала бечеву с грузом и поплавком. Потом привязанную к ней лесу, от которой на коротких, в размах рук, поводках – крючки с кисточками. Кисточки разные. Пучок мелких перьев или из щетины собранные. Кожаный лоскуток или деревянная бирочка, вырезанная на манер рыбки. Главное, чтобы течением ее шевелило и голодную рыбу привлекало.

Когда леса с полусотней крючков выпущена – снова бечева с грузом и поплавком. И надо так поставить снасть, чтобы течение оказалось поперек снасти. И это во тьме кромешной, когда берег только угадать можно по огню сигнальной башни. Ну и звезды – вот и все ориентиры. После первого перемета – второй, третий и так далее. Восьмой – последний. Теперь якорь за борт и ждать луны. Без ее света не отыщешь поплавков и переметы не проверишь. И фонарь на мачте, чтобы ненароком другая лодка на них не налетела. Их много сейчас в море. И все где-то здесь, на банках у оконечности мыса Заппер. Кстати, где они? Ага, вот огонек, и еще один, а вот еще четыре сразу. Это не значит, что лодки рядом, просто одно направление – в районе Косой отмели.

– Рик, а как ты определяешь, куда править, чтобы вытянуть перемет поперек течения?

– По звездам. Течение здесь на запад. Так что от первого поплавка надо следить, чтобы Северный Квинтет для меня был над твоей головой. Вернее, над левым плечом, чтобы учесть наш снос. Здесь нам идеальная точность не нужна.

При свете фонаря раскрыли корзинку с провизией. Уплетая деликатесы из замковой кухни, Рик одобрительно высказался насчет того, что быть дочкой горничной из богатого дома – это хорошо. И снова Ветка порадовалась, что в голосе его не прозвучало зависти. Это скорее похвала в ее адрес, что подсуетилась вкусностей взять.

Ночное светило высеребрило плавно волнистую поверхность моря. Рик сел на весла и погнал лодку к первому из поставленных в начале ночи поплавков. Дальнейшая работа требовала от гребца большой сноровки.

Теперь уже Ветка занималась снастью. Под поплавком нащупывала лесу и за нее вытягивала увесистое металлическое кольцо, надетое на бечеву. От этого кольца шла леса с поводками, перебирая которую можно было проверять крючки. Первый пуст. Потом рыбка. Немаленькая, с локоть. Потом снова пусто. Потом еще рыбка. И так далее. Проверенные крючки возвращались обратно в воду, и лов возобновлялся. Потом следующий перемет. И так далее. Через час стало ясно, что больше в лодку ничего складывать нельзя. Может потонуть.

Поставили парус – и к берегу. Пока Рик бегал домой, Ветка перекладывала улов из лодки в корзины, заготовленные на берегу. Затем подошел отец Рика, хромой Готфрид, мать, матушка Регина, и несколько соседок. Рыбу в два счета унесли под навес разделывать и солить. А через полчаса Ветка уже тащила за лесу кольцо очередного перемета.