Несмотря ни на что - Страница 6

— Весело. А можно еще вопрос?

— Давай, — ответил Томас, доставая серебряный чемоданчик.

— Я сегодня встретил истинную пару, но он меня не почувствовал. Почему? И еще. Если я буду под действием лекарств, как я буду реагировать на него?

— Отвечаю на первый вопрос: если твой истинный — военный, в чем я не сомневаюсь, то он принимает такие же подавители, как и ты. Чем старше альфа, тем действия лекарств сильнее, поскольку организм уже насквозь им отравлен. Но если он перестанет их принимать, то, думаю, твой запах он почует. А вот ответ на второй вопрос будет одинаковым для вас обоих. Какое бы лекарство вы ни принимали, физическое влечение убрать невозможно. Вас будет магнитом притягивать друг другу. Но если ты будешь знать причину, то твой альфа нет. Поэтому избегай с ним тесных контактов. Не думаю, что сильный альфа обрадуется нездоровому интересу к себе подобному.

В стенах родной квартиры на меня накатила волна необъяснимой тревоги. Это напоминало кошку с острыми когтями, залегшую глубоко в груди. Не один раз прокрутив разговор с Томом в голове, я понял, что попал, да еще как! Но отступать было поздно. А еще пугало обещание полковника лично проверить мои показатели. Хотел же еще спросить Рика, что там не так с его выпускными баллами, и забыл.

«Вот завтра и узнаю», — подумал я перед тем, как погрузиться в сон.

Сон

POV Шон

Снова бой. Звук выстрелов слышен на окраине поселка. Зажимая уши, надеюсь на тишину, сознание тает, как туман. Бегу, падаю, встаю, опять бегу. Останавливаться нельзя. Не помню откуда, но знаю, интуиция подсказывает — выход за следующим поворотом. Ноги налиты свинцом, легкие горят от долгого бега, но я достигаю цели, и боль уходит.

***

Пробуждаюсь от ощущения взгляда. Тяжелого, прожигающего душу. Смотрят, словно знают все мои страхи, все желания. Я, как можно незаметнее, пошевелил руками. Бесполезно. Толстые веревки безжалостно впились в израненные запястья. Не выдержав, я зашипел, испытывая раздражение и разливающийся быстрыми потоками по венам ужас. Кожа покрылась липким потом, что вызвало дополнительный дискомфорт, соприкасаясь с прохладным воздухом. Громкий, лихорадочный пульс стучал все быстрее и быстрее, буквально взрываясь каждым ударом в ушах, вызывая тошноту. Неизвестность пугала. Неужели я попал в плен? Под ложечкой слегка посасывало, но надо было успокоиться и выяснить где я. Но как?

На миг отпустил все, что беспокоит, погружая сознание в некий транс. Осталось только тактильное восприятие. Я лежу на кровати, руки привязаны к деревянной спинке в изголовье. Вокруг умиротворенность, я утопаю в ней. От легкого движения ногами, которые остались свободными, я услышал, как шуршит простыня. Бездна поглотила окружающий мир, единственно оставив кровать, на которой беспомощной связанной куклой лежу я.

Но догадываюсь, что где-то рядом враг. От одной такой мысли по спине прошелся холодок. Плотная ткань обхватывала голову, не пропуская ни одной надежды достойно встретить смерть лицом к лицу. Чувства вдруг обострились до предела, помогая заменить слепоту острым слухом и восприимчивостью.

Напрягая всю свою волю, заставляю зубы сжаться и дернуть руками. Терплю эти бесконечные минуты темноты, борясь с собой, чтобы не закричать в голос. А может это выход? Услышат и убьют. Первый раз в жизни я не смогу помешать. И что самое обидное, я даже не увижу этого рокового удара. А сколько раз я представлял этот момент!

Внезапно дверь с тихим шорохом скрипнула. Рефлексы сработали раньше, чем я смог подумать. Тело напряглось, как при атаке. Шаги незнакомца неспешно направились в мою сторону. Разум, пытающийся справиться со слепотой, резко обострил обоняние. Я изо всех сил силился почувствовать его, но как бы я не напрягался и глубоко не вдыхал — ничего. Возможно, около меня призрак. Существо без тела и запаха.

Тревожные мысли гнались одна за другой. Я еще раз предпринял попытку освободиться, но опять не удалось. Еще один шелест заставил насторожиться, вслушиваясь. Жадно ожидал следующего звука, он стал для меня чрезвычайно важен. Каждая мелочь могла рассказать, что именно делает мой враг.

И вот кровать заметно прогнулась под тяжестью чужого веса, заставляя меня всего подобраться.

Меня раздевают. Когда обнаженной груди коснулись прохладные руки, я почувствовал, что они дрожат. Невольно сжал губы, чтобы не просить о пощаде. Пальцы будто любуясь моим торсом, скользят по груди к животу. Это незатейливая ласка, хоть и пропитана доминантной силой, успокаивает. Дарит спасение. Пробуждает жар, от которого внутри становится почти невыносимо.

— Какой ты красивый, такой желанный, — еле слышный шепот вызывает сумасшедшую волну возбуждения. Я безумен, если враг вызывает у меня страсть.

Силюсь ответить, но голос пропал. И тут же дернулся, когда по моей щеке и подбородку пробежался влажный язык, похожий на змейку. А в следующий миг мазнул мое незащищенное адамово яблоко. Дернув кадыком, я поспешно глотнул воздуха, но мучитель не останавливался, выкладывая дорогу из поцелуев к паху.

Член уже вовсю высказывал заинтересованность, налился тяжестью даже без прикосновений. Легонько двинул бедрами привлекая внимание, нетерпеливо ожидая новой ласки. Я еще раз безотчетно предпринял попытку освободить руки. Но насторожился: казалось, веревки ослабли. Я принялся анализировать ощущения. Несильные, но точные рывки. Правая кисть немного освободилась. Я действовал осторожно, утаивая от мужчины освободительные манипуляции.

Незнакомые пальцы хаотично блуждали по обнаженному телу, оставляя за собой повышенную чувствительность. Несмотря на приятное внимание дарителя, хотелось узнать, что, в конце концов, происходит. Я аккуратно стал высвобождать из захвата конечность. Стиснув зубы, стойко перенося боль, я наконец со скрытым торжеством осознал, что рука обрела желаемую свободу. Я не стал останавливаться и дрожащими пальцами рывком сдернул повязку с головы, распахивая глаза, чтобы в следующую секунду ошеломленно уставиться на того, кто пленил меня.

— Нет!!!

Проснулся я, весь пропитавшийся холодным потом и все еще продолжая выкрикивать отрицание. В темную комнату пробивался свет от уличного фонаря. Должно быть, еще глубокая ночь. Презрительно осматривая кровать так, словно по ней ползали ядовитые змеи, я поднялся и побрел в душ. Холодная вода не помешает. Член до сих пор подрагивал болезненными спазмами, прося избавления. Струи воды смывали страшный сон и возбуждение. Это все неправильно. При воспоминании скрутило живот. Успокаивающе погладил себя рукой. Надо было вчера поужинать. Теперь даже желудок освободить нечем. Как я мог дойти до такого, что меня заводят молодые курсанты. Что же в тебе такого, Райт, отчего ты залез ко мне в голову и не даешь мне покоя ни днем, ни ночью?!

***

Я сидел в комнате, погруженный в горькие раздумья. Мысли цеплялись одна за другую, как картинки сменяя друг друга. Уже и не вспомню, какая была вначале. Но, как бы я ни старался гнать от себя прочь умозаключения, под конец сдался, признаваясь себе, что меня влечет к молодому альфе.

— Ты что, не спал?

Потирая глаза от яркого света, я наблюдал, как мой друг Мэтт вошел и вел себя, как настоящий хозяин: поднял жалюзи и опустился в кресло напротив меня.

— Спал, только вот сон какой-то дурацкий приснился, — ответил я ему, забирая чашку с горячим, дымящимся кофе.

— У меня есть один знакомый омега, помешанный на толковании снов. Так вот, он говорит, что сны зачастую — это хорошо завуалированные наши тайные желания.

Я позволил себе улыбнуться, самую малость.

— Спасибо, ты как всегда помог.

— Это новенькие? — потянулся Мэтт к стопке папок, разложенных у меня на столе.

— Да, сегодня должны поступить.

— Ну, и как они? — спрашивая, приятель повернул голову в мою сторону.

— Есть среди них один… — и я задумался, не зная, как именно выразить, что меня больше беспокоит.