Несломленная (СИ) - Страница 4

Велиар медленно повернулся к нему и низким, излучающим раздражение и нескрываемое отвращение голосом проговорил:

– Если ты сейчас же не закроешь свой рот, мне придётся отрезать твой язык и скормить его собакам, которые ошиваются поблизости.

Это возымело должный эффект: мужчина побледнел, притих и отошёл от нас подальше, решив дождаться своей очереди в уголке. А Велиар снова повернулся к девушке.

– Простите, – запинающимся от страха голосом пролепетала девушка с именем Мария, напечатанным на ее бейдже, – но у нас нет свободных мест…

Она была так напугана, что ее начало потряхивать не меньше, чем меня сейчас. Я бы могла ей сказать, чтобы она не переживала так сильно, но язык все еще мне не подчинялся. Отогреваясь в теплом помещении, мое тело начало дрожать еще сильнее.

– Я смотрю, ты непонятливая, – глаза Велиара опасно сузились, и он неведомым мне способом приковал к себе внимание девушки, в течение нескольких секунд как будто гипнотизируя её. Внезапно Мария расслабилась, ее лицо приобрело глуповатое выражение, что-то вроде эйфории, и я на секунду заволновалась о ее состоянии. Я хотела было одернуть Велиара, но девушка проморгалась, тряхнула головой, скидывая оцепенение, а потом расплылась в глупейшей, на мой взгляд, улыбке:

– Буду счастлива вам помочь.

Она деловито расправила складочки на своей юбке и елейным голосом произнесла:

– Пройдите, пожалуйста, за мной.

Взяв с собой связку ключей, девушка стала подниматься по лестнице, при этом не забывая вилять плоской задницей так, что у меня едва не началась морская болезнь. Наконец она остановилась возле одной из множества безликих дверей.

– Эта лучший из всех наших номеров, в нем останавливаются только высокопоставленные лица. – Она стала ковырять ключом в двери, кидая через плечо томные взгляды в сторону Велиара.

Я устало выдохнула и пробурчала себе под нос:

– Скоро девки начнут раздвигать перед тобой ноги прямо на улице.

Велиар самодовольно улыбнулся и прошептал мне на ухо обжигающе-интимно:

– Не ревнуй. Ты же знаешь, стоит тебе только попросить, и я буду полностью в твоем распоряжении.

– И не мечтай! – Я возмущенно фыркнула и попыталась отодвинуться от него, но он не позволил. Кажется, моя реакция его очень позабавила.

«Идиот!»

– Может, вам еще что-то нужно? – услужливо обратилась Мария к Велиару. И непроизвольно облизнула губы, обведенные красной помадой.

– Нет, оставь нас.

Девушка тут же сменила тупое выражение лица на жалостливое и не спеша покинула комнату, бросив на прощание: «Если у вас будут пожелания или вопросы, наберите единичку на телефоне».

Наконец-то мы остались одни. Велиар осторожно усадил меня на двуспальную кровать и накинул мне на плечи одеяло.

– Как ты себя чувствуешь?

– Паршиво, – не стала лукавить я. – Ко всему прочему, меня сейчас стошнит.

Велиар бесхитростно улыбнулся:

– Не знал, Мира, что ты такая собственница.

– Не знала я, что ты такой самовлюбленный болван, – издевательски передразнила я.

Велиар устало потер переносицу. Похоже, от нашей конфронтации он уже устал, поэтому изрек утомленным и примирительным тоном:

– Мира, ты же понимаешь, что пришлось ее немного подтолкнуть, чтобы она была более приветливой.

– Это называется «немного»?! Да она тебя взглядом пожирала, как настоящий людоед! В какой-то момент я реально стала беспокоиться за тебя.

Велиар усмехнулся.

– Да, ты права. Может, я чуть переусердствовал в плане расположения ее к нам…

– К себе, – услужливо поправила я.

– Хорошо, ко мне. Но зато как она стала обходительна! Без лишних слов и вопросов мы оказались в теплой уютной комнате… в принципе, как ты и хотела.

– Хмм… Насчет этого я могу с тобой поспорить.

Велиар устало взъерошил волосы.

– Я это сделал только ради того, чтобы доставить тебя в теплое место, и не более.

Я с любопытством воззрилась на него.

– Я иногда тебя не понимаю. Ты состоишь из одних противоречий: то полосуешь меня ножом и надеваешь ошейник для контроля, то изливаешь душу и пытаешься меня защитить. При этом я никогда не знаю, где ты настоящий, а где пытаешься играть.

Велиар отстегнул ремень с ножнами и пристроил их возле кресла.

– Я уже и сам не знаю, – ответил он, закрывая тему разговора и, тем самым, настраивая нас на хрупкое перемирие.

Мы стали с любопытством осматривать комнатку, в которой обстановка была старомодной, учитывая, что на дворе был конец девяностых, и, конечно, абсолютно убогой по сравнению с богатством Трезура.

Нас окружала обычная лакированная мебель кремового оттенка: кровать, тумба, массивный шкаф. На полу – красный ковер, постоянно притягивающий взгляд из-за отвратительного оттенка, напоминавшего кровь, и в тон ему занавески c покрывалом. Эта комната напоминала мне, скорее, обитель вампира, чем номер повышенного комфорта. Только по углам паутины не хватало, а на стенах – оплывших свечей вместо стандартных бра.

– Мира, здесь нет воды! – Мои мысли были прерваны голосом Велиара, доносившимся из ванной комнаты.

– Не может быть. Ты крутил вентили?

– Нет. А их что, нужно крутить?

Я скинула с ног задеревеневшие босоножки и устало вошла в ванную.

«Если я завтра не слягу с воспалением легких, это будет поистине чудом».

– Да, их нужно крутить, – проделав несложные манипуляции, я добыла воду. В глазах Велиара это было равносильно чуду.

– Хорошо, думаю, тебе стоит принять душ. Я не буду мешать, – и, не дожидаясь озвучивания моего едкого комментария, который он уже прочел в моей голове, Велиар вышел прочь.

Меня не нужно было уговаривать: я так продрогла, что просто мечтала встать под горячие струи воды. С трудом стянув с себя узкое платье и брезгливо отшвырнув его ногой, я быстро забралась в ванную с прикрученным к стене душем. Мое тело долго не могло поверить, что его пытаются отогреть, и поэтому не сразу прекратило дрожать. Когда я немного пришла в себя, а тело приняло розоватый оттенок, я стала яростно растирать кожу, пытаясь стереть все воспоминания о страшном времени, проведенном на Трезуре. Не только последний день истязания, но и всё, что мне пришлось узнать и увидеть. Всю жестокость этого мира.

Единственным, кого я не хотела забывать, был Слава, мой новообретенный брат.

И как я сразу не почувствовала, что он самый родной и близкий мне человек, хоть нас и разделяли столетия и мы росли на разных планетах! Как я сразу не увидела в его глазах то неподдельное чувство любви и привязанности, которое есть только у родных по духу и по крови людей! Знай я правду, я бы больше дорожила временем, которое было отведено для нашего общения. Я до боли стиснула зубы, а потом попыталась прикусить губу, чтобы физической болью заглушить душевную.

Его последние слова до сих пор эхом отдавались у меня в голове. «Я всегда любил тебя, младшая сестренка». Моя душа была вывернута наизнанку.

Думая о Славе, я вспомнила тех ребят, которые нам помогали. Угрюмый Дор, напрочь лишённый чувства юмора, двое парней-близнецов Фикроус, имен которых я, к сожалению, не запомнила из-за их сложного произношения и совсем короткого отрезка времени, в котором мы были знакомы, и, конечно, возлюбленный Ланет, наихрабрейший Ревай, который за спасение моей жизни отдал свою собственную.

Дыра, которую внутри меня прожигали печаль и сожаления, делала меня слабой и беззащитной. Остро чувствуя отвращение к себе, я отшвырнула мочалку, присела на корточки и, обхватив себя руками, стала еле слышно скулить и всхлипывать, пытаясь сдержать рвавшийся наружу неистовый крик отчаяния.

Теперь я четко понимала, что единственный способ все исправить – это оправдать доверие Славы и выполнить возложенную на меня миссию. Я резко выпрямилась, наполняясь решимостью во что бы то ни стало сделать это.

Я вышла из душа, насухо вытерев влажную кожу и волосы гостиничным полотенцем. Найдя в шкафчике один из двух белых халатов, я надела его на голое тело, плотнее запахнулась и, подвязавшись поясом, зашла в комнату.