Неразлучные. Близнецы (СИ) - Страница 2

Обернувшись, я последовала следом за мужчиной, который с невозмутимым видом прошёл по коридору и направился именно в мою комнату, как будто бывал тут раньше. С такой же невозмутимостью он присел на край стола, как это обычно делала я, и бросил равнодушный взгляд на окружающую обстановку, лишь на мгновение зацепившись на моём собрании оккультной литературы, после чего снова переключился на меня.

— Присаживайся, Влада, — по-хозяйски предложил он.

Я иронично приподняла бровь, но, тем не менее, присела на спинку собственной кровати, чтобы находиться с собеседником на одном уровне и не позволить ему смотреть на меня сверху вниз.

— Извините, но я вас почти не помню, — призналась я честно, пытаясь перебрать в памяти всех известных мне родственников.

— Почти? — спросил незнакомец с лукавой усмешкой.

Я кивнула. Странное двоякое ощущение складывалось. И в самом деле, я не помнила его, но при этом и не могла утверждать, что не знаю совсем.

— Когда-то мы были близкими друзьями, милая.

— Когда-то? — переспросила я.

— Ты ведь задумывалась о том, что живёшь не своей жизнью? — вместо ответа услышала я. — Жизнь в этом мире вообще подобна сну и ты как никто другой понимаешь это. С самого начала ты знала.

Кивнула. Потому что это было правдой. Я всегда думала именно так.

— Я пришёл, чтобы разбудить тебя и вернуть домой.

Впервые за последние десять минут что-то во мне запротестовало и начало сопротивляться, уверяя в нереальности происходящего. На мой день рождения приходит человек говорящий то, что я хочу слышать. Это розыгрыш, а не иначе…

— Мой дом здесь! Здесь мои родные и друзья! — возразила я.

— Поверь, Влада. Твои родные и друзья даже не вспомнят о том, что ты была. Их даже нет рядом сейчас. Они устроили для тебя праздник, словно поставили галочку и с чувством выполненного долга разбежались. А ведь твои так называемые родители скрыли самое главное — ты не родная им…

С этими словами в руках незнакомца появился какой-то документ.

— Это документы об удочерении.

— Быть не может! Это какая-то шутка! Розыгрыш! — закричала я, но выхватив бумагу из его рук, поняла, что незнакомец прав. Росписи. Печати. И чувство, что он прав. А вернее любой формальности. Они всегда лгали мне и даже в день моего шестнадцатилетия не решились признаться. По щекам заструились злые слёзы. И я отвернулась, чтобы человек в чёрном плаще их не видел.

— Что касается друзей, ты сама должна догадываться о том, что значит настоящая дружба и то, что настоящих друзей у тебя здесь никогда не было.

Он снова прав. Не знаю, откуда он знает обо мне столько, но он бесконечно прав. И пусть у меня нет материальных доказательств этой правоты, я это чувствую. Но от чего же тогда он так похож на палача читающего приговор? Справедливый приговор. Стало больно. Очень больно. Настолько что захотелось, чтобы происходящее было сном…

Происходящее со мной ровно до сего момента. Чтобы действительно можно было проснуться и понять — прежняя жизнь только сон и настоящая реальность намного лучше.

— Тебе исполнилось шестнадцать, а значит пришло время просыпаться. Твои увлечения магией в этом мире станут для тебя основой в другом, где, возможно ты найдёшь и друзей. Стоит лишь дать согласие.

Я замерла не в силах поверить в происходящее.

— Другой мир? Их не быва…

Незнакомец вдруг мягко рассмеялся, не дав договорить.

— Прислушайся к собственному сердцу. Оно не лжёт. Ты знаешь, что я говорю правду, но частица этого мира всё ещё вопит и сопротивляется. Хочешь продолжить агонию или проснёшься?

Я резко вздёрнула голову и посмотрела на него. Чёрт, какой же он убедительный. Надеюсь, если дам согласие, мне ничего кровью подписывать не придётся…

— Проснусь!

— Тогда собирай вещи, ведьмочка. Скоро начнутся занятия. Ты как раз успеешь к отбору. Только не расходись сильно, а возьми всё самое необходимое.

Словно тяжёлый груз с плеч свалился и подброшенная незримой пружиной, я бросилась собираться в путь, всё ещё не до конца поверив в происходящее и ожидая обещанного пробуждения.

В первую очередь под покровительственной усмешкой «родственника» я сложила на дно рюкзака футляры с картами и рунами. Затем отправила некогда с особым тщанием найденные на распродажах и в лотках старьёвщиков магические инструменты, символизирующие четыре основные стихии и атамэ.

— Советую не брать ничего, что выдаст принадлежность к другому миру, и вообще молчи об этом для своей же безопасности.

Я кивнула и отправилась на кухню, где в отдельном шкафчике в бумажных пакетиках лежали мои запасы трав. Не слишком богато, но и лучше чем ничего. Также захватила, ступку, пестик и круглую чашку. Не хочу оставлять их тут. Всё равно, что тяжёлые. Мне они достались от бабушки и кроме всего прочего, были дороги как память.

Когда вернулась в комнату, с удивлением обнаружила, что мне помогают. Так в сумке оказались ещё и большие белые листы бумаги, а мой шкаф и тумбочка были безжалостно выпотрошены. В результате, на кровати оказалась простая белая рубашка из хлопка, черная шерстяная юбка ручной работы, чулки и шаль, тоже перекочевавшая ко мне когда-то по наследству.

Прямо на моих глазах мужчина оторвал ярлычок с рубашки и сказал:

— Тебе очень повезло. Всегда говорил, что интуиция — твоя сильная сторона. Вот ещё обувь найдёшь бабушкину и отправишься с полным комфортом.

И всё-то он знает.

И всё-то он знает.

Я лишь удивлённо приподняла брови и бросилась в ванну, чтобы переодеться. Искать ничего не нужно. Старомодные бабушкины ботинки с широким каблуком и короткой шнуровкой хранились завернутые в газету в самом дальнем углу обувной полки. Не знаю почему, но мне действительно не хватало духа выкинуть эти вещи.

Проходя мимо зеркала, я мельком заметила своё отражение. Не знаю, насколько я была похожа на ведьму, но вид был тот ещё. Обычно я так не одеваюсь.

Увидев такое преображение, мой гость одобрительно кивнул.

— Одна деталь, — хмыкнул он, беря с полки большой деревянный гребень, чтобы расчесать мои длинные волосы и заплести косу. Как ни странно процесс расчёсывания оказался приятным, и обращаться с моими непослушными волосами у мужчины выходило довольно ловко. Закончив заплетать косу, он перевязал её чем-то и перекинул мне через плечо. Обернувшись, я поняла, что мне был пожертвован чёрный кожаный ремешок с его волос. Теперь его распущенные пряди свободно падали ему на спину и плечи.

Я ухватила кончик собственной косы, чтобы рассмотреть ремешок, в котором была продета всего одна тёмная бусинка, словно выточенная из обсидиана. Сквозь мрак камня, словно солнечные лучи, пробивающиеся сквозь тучи, протянулись светлые прожилки.

— Никогда не снимай этот ремешок. Если однажды тебе будет угрожать опасность, просто зажми эту бусинку в руках и призови меня. Только зови в экстренном случае, когда поймёшь, что другого выхода не останется, и никто другой тебе помочь будет не в силах. Лучше, чтобы тебе никогда не пригодилась моя помощь.

Мне вдруг стало грустно и страшно от мысли о том, что я останусь без поддержки.

— Почему?.. А ты разве не пойдёшь со мной?

— Мне нельзя. Обо мне вообще никто не должен знать, иначе тебе не жить.

По спине даже холодок пробежал.

Вот те раз. Обычно героям фентезийных романов, читанных мною когда-то, не приходилось скрываться, а мы тут уже полчаса конспирацией занимаемся, да ещё и выясняется, что я буду одна.

— Со временем ты всё узнаешь и поймёшь, главное слушай своё сердце. Разум легко ввести в заблуждение, но сердце никогда. Влада, ты готова?

Я кивнула, окидывая прощальным взглядом свою комнату.

— Сейчас я сделаю тебе свой подарок, как-никак день рождения. А затем ты сразу перенесёшься. Ничего не бойся.

Его взгляд встретился с моим, пронизывая и затрагивая самую душу, словно выворачивая её наизнанку, вскрывая все тайны и секреты. Будто обнажённая я стояла перед этим странным человеком, назвавшимся моим родственником.