Непутевый Демон (СИ) - Страница 2

Увидев меня, вся троица чуть не подпрыгнула от неожиданности. Типичная картина. Со всех сторон подступает огонь, и человек не может сообразить, в какую сторону нужно бежать. И можно ли вообще передвигаться в объятых пламенем помещениях? Хорошо хоть они устроились достаточно низко и не успели толком наглотаться дыма.

— Чего сидим, кого ждём? — поинтересовался я, скинув им шарф. — Прячьте лица и вперёд за мной.

Девушка меня явно узнала. Ещё бы, с таким обезображенным лицом…

— Вы пожарник, да?

— Пожарный, — на автомате поправил я. — Бывший. А теперь никаких разговоров, дышите по команде. Пошли!

Обратный путь стал той ещё морокой. Огонь будто издевался надо мной, перекрывая пути к отступлению. Наш подъезд оказался отрезан сплошной стеной огня, достававшей языками аж до самого потолка. Пришлось дважды менять маршрут, чтобы выйти к соседнему. Но и там нас ждал облом — какие-то жильцы загромоздили лестницу старой мебелью на уровне третьего этажа. Сейчас вся эта рухлядь пылала так, что невозможно было подойти.

Мой подъезд тоже частенько пытались завалить хламом, но боялись связываться со мной. Хоть в чём-то устрашающая внешность помогла.

Ругаясь про себя на чём свет стоит, я повёл задыхающуюся троицу на четвёртый. Там тоже полыхало со всех сторон, но ещё не так интенсивно. Будь у меня спецоборудование, провёл бы их без проблем к нашему подъезду, а так… Риск слишком велик. У меня у самого уже подкашивались ноги, а перед глазами плясали цветные круги. Что уж говорить об остальных. Скоро повалятся без сознания, а тащить их всех волоком не лучший вариант.

Кое-где пылали уже комнаты, но как-то слабо, не высовываясь в коридор. Клубы дыма стелились на уровне глаз, заставляя пригибаться всё ниже и ниже. Мы кое-как добрались до общей кухни, и я прикрыл за нами перекосившуюся дверь. Здесь все вымощено плиткой, так что огню негде разгуляться. Пока что. А газ уже пару лет, как отрубили, вынудив готовить на электроплитках.

А скоро здесь будет гореть даже дым.

— Придётся прыгать, — предупредил я, указав на единственное окно, по которому струились маслянистые потёки.

Девушка в ответ истошно замотала головой.

— Да послушай, там сугробы внизу! Нормально всё будет, другого выхода всё равно нет.

Пока уговаривал, по лёгким будто наждачной бумагой прошли. Надсадно кашляя, я невольно скосил взгляд вниз и меня пробил озноб. Прямо под ногами стелилась широкая полоса, наливавшаяся багровым. Это уже не жалкая ниточка, а самый настоящий канат.

Обратная тяга?! Вот почему пламя по пути казалось таким притухшим. Стоит только открыть окно, и гореть будет даже дым.

Я бегло осмотрел дверь. Кривая, закрывается неплотно, щелей в избытке. Плохо, очень плохо! Пока ребятня взбиралась на подоконник, успел подтащить к ней одну из тумб с посудой и подпереть. Сам тоже упёрся двумя руками, чтоб её не распахнуло от перепада давления. А «потеряшки» как назло приросли к раме, не в силах двинуться с места.

— Давайте бегом, сейчас рванёт!

Не знаю, что больше подействовало — крик или моя перекошенная физиономия. Но девушка схватила детей в охапку и шагнула в пустоту. Про сугробы я не врал — пока грейдер расчищал подъездную дорогу, он стащил туда такую кучу снега, что с неё каталась местная детвора. Так что все трое максимум синяками отделаются. А вот мои дела плохи — старая дверь трещала, и по ней вовсю змеились трещины. Огонь, будто свирепый зверь, чувствовал близкую добычу и рвался к ней изо всех сил.

Я его особо не интересовал, а вот свежий приток воздуха…

Получив долгожданную подпитку сквозь щели, пламя набрало силу и одним мощным ударом развалило импровизированную баррикаду. Меня словно куклу отбросило в сторону, припечатав об кафельную стену. Горячая, нестерпимая боль вспыхнула разом во всём теле, заставив меня беззвучно распахнуть рот. Но кричать было уже нечем, да и незачем. Температура вокруг достигла того пика, когда горит то, что в принципе не должно. И так же резко всё прекратилось.

Я умер.

В принципе, мне грех жаловаться. Пожить успел, хоть и не так долго. Даже четвёртый десяток не разменял. А то, что семьёй не обзавёлся — оно даже к лучшему. Некому по мне горевать. Наоборот, радоваться надо, что напоследок успел кого-то спасти, как в старые добрые…

Стоп. А какого чёрта я тогда размышляю? Меня же обуглить до самых костей должно было! Или я уже того, в загробном мире? А где тогда ангелы или на худой конец дьяволицы в бикини?

Я зачем всю жизнь крестик носил?!

Вокруг царила непроглядная тьма, которая не спешила давать ответы. Тело не ощущалось, а вот мысли текли непривычно легко. Наверное, потому что не отвлекала боль и ломота в обожжённом теле, которую я чувствовал даже во сне.

— Эй! — беззвучно крикнул я прямо в пустоту. — Где я?

Как ни странно, мне ответили. Голос раздался будто сразу отовсюду, порождая дробное эхо.

— ТЫ ХОЧЕШЬ ЖИТЬ?

— Ещё бы! — ответил я, не раздумывая. — Конечно, хочу!

— ТОГДА ЗАКЛЮЧИМ СДЕЛКУ, — прогрохотал голос.

— Так, а можно с этого места поподробней? — сразу же напрягся я.

Мало ли, вдруг придётся душу заложить? Ничего другого у меня в активах нет, а жить бездушной скотиной как-то не хочется…

— ТЫ ДОЛЖЕН ЗАНЯТЬ ЮНОЕ ТЕЛО, — продолжал вещать мой громоподобный собеседник. — РАЗУМ В НЁМ УГАС, НО СЕМЬЕ НУЖЕН НАСЛЕДНИК. ТВОЯ ОБЯЗАННОСТЬ — СТАТЬ ИМ!

— И всё?

— ПОКЛЯНИСЬ В ВЕРНОСТИ! НАРУШЕНИЕ КЛЯТВЫ РАЗОРВЁТ ДОГОВОР!

— Верность той семье, чьим наследником я стану, верно?

— ДА!

Ну ничего себе, тут дела творятся… Получается, мне мало того, что предлагают второй шанс, так ещё и с дополнительными бонусами! Нет, так хорошо не бывает, где-то обязан скрываться подвох.

— А можно уточнить, насколько юное тело мне предстоит, хм… Занять?

— У ТЕБЯ МАЛО ВРЕМЕНИ, РЕШАЙ!

— А к чёрту… Я согласен.

— КЛЯТВА ПРИНЯТА!

По глазам резанул ослепительный свет, от которого не получалось ни отвернуться, ни зажмуриться. Но вскоре он поумерил интенсивность, приняв форму концентрических рисунков, испещрённых странными символами. Одни напоминали странные иероглифы, другие — буквы юникода, а третьи — кривые детские каракули. Разрисованные круги пульсировали в такт моему сердцу, а вокруг постепенно проступали очертания роскошного зала, словно меня прямиком в Эрмитаж занесло. Изображение было размытым, будто смотришь сквозь плотную мыльную плёнку, но основные детали я уловил без труда.

Роскошь. Она давила со всех сторон. Стены украшали многочисленные картины и золочёные барельефы, на полу сверкал паркет, а под сводом потолка висела огромная многоярусная люстра.

Живут же люди…

А я?!

А я дышал и не мог нарадоваться этому. Жив! Ни боли, ни дискомфорта в груди.

Для верности я поднёс подрагивающие от волнения руки к самым глазам и убедился, что это не сон. Таких тоненьких и ухоженных пальцев у меня отродясь не было. Отдельный восторг вызвало то, что я по-прежнему мальчик. Каюсь, не удержался от проверки, попутно обнаружив на себе нечто вроде тонких трусов. Другой одежды не завезли, так что я смог рассмотреть ещё один концентрический рисунок прямо на груди, начерченный подсохшей кровью. Как будто пытались перерисовать пентаграмму из журнала «Сельский Оракул» по памяти.

В целом похоже, но выглядит откровенно так себе.

Ладно, чёрт с ней. Главное, что слюняво-подгузниковый период давно уже оставлен позади. Учиться ходить и писать стоя мне точно не придётся. Хотя взрослым меня тоже не назовёшь — рост гораздо ниже привычного. Хотя во мне почти метр девяносто было, так что тут спорно.

А вот что сразу же убавило градус щенячьей радости, так это рукоять узкого ножа, зажатая в руке. Вроде как, уже моей. На левой ладони как раз обнаружился небольшой порез. Ничего страшного — кровью не истеку, но паркет точно заляпаю. Вполне возможно, ею и разрисовывали мне грудь.

На тоненьком лезвии до самой рукояти были выгравированы похожие символы, что пульсировали вокруг.