Неправильный лекарь. Том 2 (СИ) - Страница 51

— Нет, просто дайте мне несколько минут, и я буду в форме, — пролепетал я и ушёл в глубокую медитацию.

Не уверен точно, сколько я медитировал, но, когда открыл глаза, все были на месте. Пациент спал, Корсаков пялился в окно на медленно кружащие хлопья снега, Света знакомилась с прессой. На столике возле меня стоял кофе, к которому я сразу потянулся.

— Как дела? — спросил Корсаков, увидев моё движение.

— Нормально, — ответил я уже своим обычным голосом. — Допиваю кофе и работаем. Света, спасибо за кофе.

— Это Юдин принёс, как только вы начали медитировать, — откликнулась она. — Я думала сходить, но не успела.

— Всё равно спасибо, — улыбнулся я. — За то, что собиралась сходить. Борис Владимирович, я готов.

За время второй попытки большую часть опухоли удалось убрать. При этом пришлось ещё восстанавливать целостность стенки желудка. В этот раз я остановился вовремя, не дожидаясь полуобморочного состояния. Думаю, что на сегодня точно хватит, я же ещё не знаю, как поведёт себя организм пациента после такой манипуляции.

— На сегодня всё, — сказал я мужчине, когда Корсаков вывел его из глубокого сна. — Можно есть жидкую пищу, понемногу и почаще. Ко мне придёте послезавтра, продолжим процедуру.

— Вы убрали эту гадость? — спросил мужчина, пытаясь нащупать образование. Значит он всё-таки имел представление о своём недуге, просто прикидывался ветошью.

— Пока что не полностью, — пожал я плечами. Не скажу же я ему, что я не всемогущий и мой дар требует длительного развития и совершенствования. — Образование большое, придётся делать ещё несколько сеансов.

— Понял вас, господин лекарь, спасибо большое, — он начал подниматься со стола., но без моей помощи не справился. — Так значит у меня есть надежда?

— Надежда есть всегда, — уверил я его. — И я сделаю всё от меня зависящее, чтобы сделать вас здоровым человеком. К вам только одно неоспоримое требование.

— Какое? — насторожился пациент.

— Слушаться меня и делать всё, как я скажу. С сегодняшнего дня начинаете регулярно питаться, обязательно включить мясо, только мелко перемолотое и с бульоном. Обязательно почаще выходить на свежий воздух, гуляйте хотя бы вокруг дома. В пятницу утром встречаемся здесь.

— Ну с этим я должен справиться, — вяло улыбнулся он. — Надеюсь, что смогу нормально есть, хоть жидкое.

— Теперь сможете.

Я довёл его до двери и передал из рук в руки родственникам, которые его с нетерпением ожидали. Я ждал кучи впросов, которые они вывалят на мою голову, но они ушли молча. Странные люди. Следующего пациента я попросил немного подождать. Надо немного восстановиться, сил потрачено очень много.

— Поздравляю с очередным дебютом, Александр Петрович! — сказал Корсаков, когда Света ушла за кофе и мы остались в кабинете одни. — В который раз убеждаюсь, что новый Александр гораздо лучше, чем старый. У вас конечно тоже амбиций на всех хватит, но вы совсем другой человек, правильный, напористый в лучшем смысле этого слова.

— Спасибо, Борис Владимирович, — улыбнулся я, не открывая глаз и плавно погружаясь в медитацию. — И спасибо, что по-прежнему храните мою тайну.

— Полноте, Александр Петрович, — он покачал головой и продолжил. — Моё слово — не пустое место. Если я пообещал, значит так оно и будет. К тому же у меня нет ни малейшего повода, чтобы передумать.

Корсаков ушёл, вернулась Света с кофе и поставила на столик возле меня. Я ещё немного помедитировал и когда почувствовал заполнение ядра, открыл глаза.

— Народу много за дверью? — спросил я, отхлёбывая горячий ароматный напиток.

— Прилично, — кивнула Света. — Неплохо было бы ускориться, пока шуметь не начали.

— Ускориться, так ускориться. Погнали, зови следующего.

Дальше приём шёл, как по маслу. Обычные болячки, которые быстро поддавались излечению, и благодарные пациенты, раскланявшись, отправлялись домой. Пару раз забегал Юдин, смотрел, что я делаю, задавал странные вопросы и убегал. Насколько я понял, он начал использовать технику точечного воздействия тонкими пучками, но получалось недостаточно эффективно. Надо будет с ним позаниматься. Сейчас он оставаться у меня на приёме отказался, сославшись, что у него там тоже толпа под дверью.

Ближе к обеду приехали родители с приятной новостью, ремонт окончен, осталось только вывезти строительный мусор и сделать уборку. Первым вопросом занимаются рабочие Шапошникова, вторым — Маргарита с Настей. Пантелеймон пытается руководить сразу всеми работами и передвижениями, но отовсюду получает отпор.

Обед родители привезли с собой, Настя успела приготовить несмотря на всю суету. Нет ничего лучше домашнего борща! Никогда не устану это говорить, хоть убейте! И пюрешка с нежнейшим гуляшом тоже зачёт. Не хватает ещё солёного огурчика и сальца тонко нарезанного с мясной прослоечкой, да в горчичку макнуть. А вот про соточку не надо, я на работе!

— Пап, а ты Николаю про Виктора Сергеевича сказал? — вспомнил я, переходя к компоту.

— Вот, чёрт! — ругнулся отец, хлопнув себя ладонью по лбу. — Совсем вылетело из головы, представляешь?

— Легко, — хмыкнул я. — Я тоже так умею. Позвони Маргарите, пусть она ему скажет.

— Да он уехал раньше нас, некому говорить уже.

— Понятно, — вздохнул я. — Значит я теперь знаю, чем мне теперь заняться после работы. Поеду его искать.

— Ну извини, забегался.

— Не переживай, я всё равно хотел после работы предложить Юдину прошвырнуться по городу, как раз и Шапошникова отыщем. Вот плохо, что у него нет телефона. Не понимаю, как при его работе можно без телефона обходиться.

— Зато никто не отвлекает каждые пять минут, — ухмыльнулся отец.

— Это полезный момент, согласен, — сказал я и вспомнил, как он водружал на выступ на крыше каменную горгулью. Если бы ему кто-то в этот момент позвонил, могло получиться совсем нехорошо.

После окончания рабочего дня, я, как и собирался, взял в охапку Юдина и потащил на прогулку. На все его доводы по поводу того, что мама просила приехать пораньше, потому что должны прийти какие-то гости, я показал кукиш и увлёк его за собой в вечерний Питер. Небольшой морозец, ветра нет, почему бы и не погулять? Он сначала немного повыделывался, потом проникся идеей и начал получать удовольствие. Когда позвонила его мама, я взял трубку и строгим голосом сказал, что у нас экстраординарная ситуация и Илья очень сильно занят, а когда освободится, то перезвонит. Дружбан выпучил на меня глаза, потом крепко пожал мне руку, и мы вырулили на Невский проспект. Перед выходом из клиники я позвонил в артель строителей и узнал, где искать Шапошникова. В который раз появилась мысль купить ему хотя бы простенький телефон, но последний разговор с отцом помогал от этой мысли избавиться.

Объект, где трудился в данный момент наш Николай чудотворец, находился на Литейном проспекте, недалеко от Невского на северо-восток. Когда мы до него дошли, работа ещё кипела вовсю. И как можно так работать? Не люди, а киборги какие-то. Наверно они теперь вжаривали, чтобы нагнать упущенное время, пока занимались нашей клиникой и усадьбой. Я спросил первого попавшегося рабочего, и он указал, куда пройти, чтобы увидеть Шапошникова.

— Александр Петрович? — удивлённо уставился он на меня. — Что-то опять случилось? Или мы что-то сделали не так?

— Что ты, Коль, всё просто замечательно! — улыбнулся я, протягивая ему руку. — Просто сразу вылетело из головы, что у нашего друга тоже квартиру разворотили. Сможешь глянуть? Тут относительно недалеко, на набережной Мойки ближе к Таврическому.

— Ну сегодня если только посмотреть, большего обещать не могу, — покачал он головой. — Нам ещё здесь сроки нагонять.

— Коль, никаких проблем, как сможешь. Вот ключи от квартиры, адрес я написал на бирке. Позвони мне тогда, когда новости будут.

— Договорились, — кивнул он, убирая ключи в карман. — А сейчас, вы уж простите, мне надо работать.

Неутомимый работяга быстро попрощался и снова полез на леса под потолок. Мы с Илюхой еще погуляли по Невскому, потом завернули в трактир на Большой Конюшенной, где аппетитно подкрепились, согрелись и отдохнули. Потом последний рывок до Адмиралтейства, оттуда уже вызвали такси и разъехались по домам. Хорошо, что я не перепутал, куда мне ехать. Все мои вещи уже перевезли, поэтому повода заходить на съёмную квартиру даже на минуту не было.