Неправильная любовь - Страница 2

– Нет, мой чемодан со мной. А Мел заедет за мной… – я бросаю взгляд на часы за спиной.

– Чёрт, через десять минут назад!

Брат начинает смеяться, а я несусь в подсобку, чтобы схватить свой багаж и сумку. Через несколько минут я уже выбегаю обратно, быстро чмокая брата в щеку.

– Оторвись, как следует перед взрослой жизнью. Только не забудь предохраняться и писать мне, – я слышу в спину напутственные слова брата и, обернувшись, показываю ему язык.

Я выхожу из бара и замечаю знакомый Мерседес и стоящую рядом с ним затягивающуюся сигаретой подругу.

– Мел, никотин тебя погубит, – укоризненно говоря, подхожу к ней.

– Скорее, меня погубит таяние ледников, чем прекрасный дым табака, – улыбается она и бросает окурок на землю, раздавливая ногой.

– Багажник открой, – прошу я, и она щёлкает на кнопку, помогая мне уложить чемодан.

– А где твои вещи? – удивляюсь я.

– Есть повод, чтобы обновить гардероб, – пожимает подруга плечами, а я издаю смешок.

– Ладно, поехали.

Мы садимся в её машину и выезжаем с парковки.

Летние каникулы и осмотр нашего университета в Нью-Йорке – вот наша программа на ближайший месяц. Превосходно!

Я бросаю довольный взгляд на Мел и закрываю глаза, пока она подпевает One Direction.

Пора забыть обо всем. Впереди новое время, лучшее время моей жизни. Удивительный город, наполненный особой магией. Да, я поклонница фильма «Завтрак у Тиффани».

Удивительно, насколько все у нас с подругой удачно сложилось. Вместе окончили школу, поделили место Королевы выпускного бала, с легкостью… Ладно, за круглую сумму и пожертвования, поступили в Нью-Йоркский университет, на один факультет бизнеса. Подали заявку в общежитие на Манхеттене, и нам одобрили это. Конечно, за очередную привлекательную сумму. Коррупция, мать её, она везде, она у нас в крови. Да и ладно, меня это никогда не волновало.

Не могу поверить, что я могу попрощаться с прежней Хлои уже сейчас. Никаких воспоминаний, никаких сожалений. Я лечу туда, где меня никто не знает, и могу строить свою жизнь так, как сама того пожелаю.

Хотя… Вряд ли я могу сказать, что до этого жила по чьим-то правилам и наводкам. Наши с братом родители развелись, когда мне не было и года. С этих пор я ни разу не видела отца, но мы получаем от него крупные суммы. Так же он оставил нам большой дом, оплачивает счета, и наше обучение с Нилом. Открыл два счета в банке, где у нас есть кредитки, и нам каждый месяц приходят суммы от тысячи долларов и выше. К тому же наш невидимый папочка помог Нилу выкупить бар и сделать там ремонт. Да, иногда мне хотелось поговорить с ним просто так без каких-либо обвинений. Но они с матерью условились, что больше никогда не встретятся. Всё решили деньги, отступные, чтобы мы не лезли в его новую прекрасную жизнь.

Уже восемь лет, как у мамочки новый муж, крупный бизнесмен. Мы с Нилом остались в нашем доме с прислугой, а они переехали в новый элитный район и изредка приглашают в гости.

Свобода – это прекрасно. Не понимаю, почему ребята, живущие без родителей или с разведёнками так недовольны? Ведь все счастливы, а особенно мы с братом. Никого давления, никаких комендантских часов. Всё это заставляет тебя повзрослеть раньше, понять жизнь и то, что ты хочешь получить от неё. А у меня в планах открыть свой ресторан, где-нибудь на берегу океана и наслаждаться жизнью. Для этого мне надо знать, как построить свою небольшую империю. А вот Мел планирует работать в инвестициях.

Моя милая Мел. Я улыбаюсь на этот эпитет и открываю глаза, поворачиваясь к подруге.

Если бы она знала, как я её называю про себя, придушила бы. Её облик, нежного ангела с голубыми глазами никак не вяжется с активной ночной жизнью. Вот у неё вообще все в семье не понятно. Она живёт с матерью и отчимом все восемнадцать лет. А об отце ни слова. Она называет его «донором». И мне иногда жаль её, что она так и не поняла насколько может быть проще жизнь, если принять её условия.

Да, Хлои, и это говоришь ты, – язвлю я про себя.

– Ты чего? – удивляется Мел, сворачивая к платной парковке рядом со зданием аэропорта, замечая мой взгляд на ней.

– Да так, смотрю на тебя и осознаю, что мы взорвём Нью-Йорк, – вылетает первая попавшаяся мысль из головы, и подруга смеётся.

– О, да. Жди нас, Большое яблоко, уж мы-то, попробуем тебя на вкус, – вторит она, и я присоединяюсь к ней, громко хохоча и пританцовывая на месте.

Здравствуй, новая жизнь. Прощайте, неправильные решения, о которых я ни капельки не сожалею.

Хлои Коулмен вышла на тропу новой жизни!

Как там поёт Фрэнк Синатра?

«Я хочу быть частью его. Нью-Йорк. Нью-Йорк»

Так вот, я в восторге! Еще из иллюминатора мы с Мел, улыбаясь, смотрели на огни под нами, в предвкушении новых приключений на весь июль. Ярко, ритмично и невероятно – вот первые впечатления от этого города, вспыхнувшие в душе. Нет, я не придаю значения толпе и неубранной территории аэропорта. Это всё мелочи, на которые обращают внимание лишь те, кто ищет минусы в жизни. А я пытаюсь запоминать только плюсы.

– Мел, скажи адрес, – прошу я подругу, как только мы находим свободное такси, и я укладываю свой чемодан в багажник.

– А, да. Нам нужна 57-я улица в Мидтауне Манхэттена, небоскрёб One 57. Слышали о нём? – Отзывается подруга, обращаясь к водителю.

– Конечно, – с улыбкой отвечает он и забирается в машину.

Мы располагаемся на заднем сидении, и я достаю телефон, отправляя Нилу сообщение о том, что самолёт благополучно приземлился. И мы даже не разнесли салон и не устроили сумасшедших танцев.

– А ты уверена, что назвала то место, которое я забронировала? Вроде бы там был Верхний Ист-Сайд, – я поворачиваюсь к Мел, а её губы растягиваются в знакомой мне улыбке под названием «готовь задницу к приключениям».

– Мы будем жить у «донора», – поёт она, а я издаю недовольный стон.

Вот говорила же! И так всегда, она вечно придумывает нам неприятности, и из-за неё мы попадаем в такие истории, что оказываемся или за решеткой, или же, вообще, за городом и в неизвестной компании, что приходится добираться обратно попутками.

– Блять, Мел, я придушу тебя! – Возмущённо выпаливаю я.

– Брось, объявился «донор», благодаря которому я появилась на свет, и теперь хочет участвовать в моей жизни. Пусть отрабатывает моё разрешение на внедрение неизведанного. И я сказала ему, что прилетаю с подругой в Нью-Йорк, он с радостью предложил остановиться у него на неопределенный срок. И мы сэкономим и потратим на шмотки. Хотя, я разведу его ещё на две машины, может на квартиру, а может ещё на что-то. По его виду я могу сказать, что он состоятельный малый. Нет, он состоятельный ублюдок, – спокойно рассуждает она, а я закатываю глаза и цокаю.

– Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты так делаешь, – недовольно ворчу я.

– Ага, мне нравится, когда ты злишься. Сразу же в хищницу превращаешься, – Мел начинает хихикать.

– И что, он постоянно будет в квартире? А места нам хватит? И, вообще, может у него там семья, дети и тому подобные животные?

– Ничего о нем не знаю. Но его нет сейчас в городе, он то – ли в Испании, то – ли в Италии со своей шлюшкой. Мама сказала, что живёт с кем-то уже года три или пять, не помню. В общем, я посмотрела, что это за небоскрёб. Все квартиры в основном большие. Поэтому не парься, детка, это будет незабываемое лето. Он хотел познакомиться со мной, так я ему покажу, как я отдыхаю, и что из меня выросло, – довольная своей выходной, тянет Мел, и я уже искренне сочувствую этому мужчине.

– А ещё он переслал мне двадцать тысяч долларов на карту, чтобы я ни в чем не нуждалась, – добавляет она.

– Ты мне не говорила о том, что виделась с отцом, – задумчиво произношу я.

– Не отцом, а «донором». И я не виделась. Он пришёл, а я показала ему средний палец и поехала с тобой за выпускными альбомами.

– И тебе не интересно, где он шлялся все восемнадцать лет? – удивляюсь я.