Ненужная истинная дракона. Хозяйка Солнечного поместья - Страница 6

Так… А ведь до меня только сейчас дошло… Меня ж сейчас везут в какой-то там монастырь!

– Чес, а откуда ты про карету знаешь? – уточняю я.

– Так в храме слышал, что сегодня послушница поедет, – говорит он и чешет лапкой нос. – Как только понял, что дела плохи, сразу вспомнил об этом.

– Вовремя, – вздыхаю я. – Спасибо.

Достаю из кармана письмо отца Адалии. Мне нужно “участок земли к югу от Валерона на имя Лиры Бранкс”. Это настолько расплывчатое определение, как, например, в дубовой роще сказать, что закопал клад под дубом.

– Чес, а будет смотреться нормальным, если я сейчас попрошу высадить меня и отпустить? Сошлюсь, например, на то, что передумала в монастырь. Не все так плохо в моей жизни, – рассуждаю я.

– А тебе куда надо? Чем тебе монастырь не угодил? Есть, где жить и спать. Накормят… – теряется мышонок.

– Ну нет, Чес, у меня немного другие планы на жизнь. Мне нужно найти участок земли, но я понятия не имею, где это…

– А что о нем знаешь? Что там рядом? Кто хозяин? – заинтересованно перебирает лапками Чес. – А зерно там будет?

– Знаю только, что к югу от Валерона и кто хозяин, – киваю на письмо. – Никакой конкретики!

– Ну почему же, – мышонок прямо оживляется. – К югу от Валерона не так много поместий… И они расположены близко к городу, потому что дальше, за этими поместьями – граница.

– Значит, в ближайшей таверне, которая служит перевалочным пунктом, должны всех ближайших владельцев знать! – заканчиваю рассуждение, пользуясь памятью Адалии.

Фух! Это уже хорошо. Остается понять, как попасть в таверну и не попасть в монастырь.

Внезапно карета тормозит, а кучер открывает дверцу.

– Ну все, вроде уехали достаточно далеко от города, вряд ли будут здесь искать, – с тем же равнодушным лицом говорит он. – Дальше не смогу отвезти – леди все же надо будет забрать.

Я слушаю его и понимаю, что ничего не понимаю.

– Так вы… знали, что я не она?

– Конечно, я сразу все понял, – он срывает длинную травинку и берет в рот. – Но я так ненавижу этих охранников, что решил помочь. Но извиняй, дальше никак. Тебе теперь по дороге прямо, там где-то минут через сорок будет таверна. Не пропустишь. Там дождешься другого экипажа.

Ну ничего себе! А если бы я действительно была преступницей?

– А у вас теперь проблем не будет? Вернетесь, потом опять поедете…

– У меня есть писулька от мэра, – отмахивается кучер. – Им останется только утереться.

– Спасибо! – достаю из кармана один из серебряных, отложенных специально, чтобы в мешочек не лазить и не светить добро.

– Удачи тебе, – кивает кучер. – А она понадобится.

Вот что-что, а удача точно нужна.

Я провожаю взглядом удаляющуюся карету, а потом, как и сказали, иду вдоль дороги, пока действительно не показывается таверна – небольшое двухэтажное здание из серого камня, крытое потемневшей и замшелой черепицей. Снаружи, у одноэтажной пристройки “припаркованы” две телеги и одна карета, а под навесом рядом на бочках и ящиках сидят мужики.

Повсюду видны следы копыт и колес – сама таверна оказывается расположена на перепутье. Воздух наполнен звуками разговоров, ржания лошадей и цоканья подков.

Поднимаюсь по широкой каменной лестнице к дубовой двери и захожу в просторное помещение, внутри которого царит оживление. За грубо сколоченными столами сидят посетители, в основном мужчины.

В углу справа горит очаг, над которым висят котелки с чем-то булькающим. Пахнет тушеной картошкой и жарящимся на вертеле мясом. А еще свежеиспеченным хлебом, как в детстве, у бабушки. Это сразу подкупает и создает атмосферу уюта.

Прохожу сразу к длинной барной стойке, за которой расставлены бочонки и бутылки. Крепко сбитая высокая женщина вытирает ее и убирает деревянную кружку за каким-то посетителем.

Глянув на меня, она расплывается в улыбке:

– Чем могу помочь? Освежающий напиток?

– Подскажите, а вы ведь знаете всех местных землевладельцев? – начинаю я, пытаясь вложить в голос максимум дружелюбия и уверенности, а сама нервно перебираю пальцы.

Только скажи “да”, только скажи “да”…

– Абсолютно точно! Всех от восточной до западной границы! – женщина поправляет тыльной стороной запястья чепец и сдувает упавший на лоб локон. – А вы, небось герцога Алброу ищете?

Понятия не имею, что за герцог. Но если его часто ищут девушки, это так себе признак.

– Нет. Не подскажете, где я могу найти Лиру Бранкс? У нее…

Радушное выражение лица женщины тут же меняется. Она сжимает челюсти, ее брови сходятся на переносице, образуя глубокие вертикальные складки между ними. Взгляд, ранее доброжелательный, становится более цепким и пронизывающим.

Женщина бросает короткий взгляд куда-то за мою спину, а потом жестко отвечает:

– Не знаю такой. И никто не знает. Езжайте дальше.

Так… “Знаю всех” и “Никто не знает такой” вкупе с переменой настроения что-то да значит. Лира Бранкс тут на плохом счету? Как-то тут поела и не расплатилась?

Или что-то поинтересней? Ведьмой ее считают?

– Погодите, – пытаюсь снова спросить я. – Но ведь я…

– Вы плохо услышали? Мне повторить? Нет тут такой! Ищите в другом месте! И своим передайте, что уже достали ходить тут! – все больше расходится женщина, и это привлекает все больше внимания.

“Своим”? Это кому?

– Врет она! Знает же! – бухтит мышонок. – Надо давить на нее!

Умный какой нашелся! Давить. По ней же видно, что она из тех, на кого где сядешь, там и слезешь. Еще и огребешь по полной.

Мысли прыгают, а выхода не находится. Больше хочется сбежать уже поскорее.

– Успокойся, Марта, – слышу я за спиной немолодой женский голос, – хватит уже девочку пугать.

В абсолютной тишине, наступившей после этих слов, слышен стук палки о деревянный пол таверны и неровные шаги.

– Но… Тетушка Ли, – растерянно, но все еще с налетом недовольства пытается возразить Марта.

Я оборачиваюсь и вижу невысокую пожилую женщину, сжимающую в узловатых пальцах потертую деревянную трость. На ней темное платье с длинной юбкой, строгое и элегантное, но сейчас потрепанное дорогой. Седые волосы собраны в аккуратную прическу, глубокие морщины рассекают лоб и забегают между нахмуренных бровей.

Она окидывает меня внимательным и недоверчивым взглядом, а потом кидает Марте:

– Сама разберусь. Налей нам с милой барышней чего-нибудь, – распоряжается она. – Да вели поторопиться с подготовкой моего экипажа.

– Как знаешь, – Марта поджимает губы и принимается за дело.

– А с тобой мы сейчас поговорим, – она указывает палкой на стол в самом углу, и я не решаюсь спорить, хотя звучит, надо сказать, угрожающе.

Она дожидается, когда я сяду за стол, и только тогда садится сама, выставляя палку так, чтобы в любой момент можно было ее схватить и использовать как оружие. Да я не удивлюсь даже, если в ней встроенный кинжал!

– Кто ты?

Прямой вопрос, лично для меня очень неоднозначный… Но есть ощущение, что от того, как я на него отвечу, будет зависеть, как со мной будут разговаривать.

– Адалия Пэрис, – достаю из кармана письмо отца и кладу перед женщиной. Расписку пока придержу у себя.

– Пришла все же, – то ли с упреком, то ли с сожалением говорит она. – Бежишь? Или за богатством охотишься?

– Я создаю впечатление зажиточной дамы? – вопросом на вопрос отвечаю я.

– А ты не дерзи, – усмехается тетушка Ли, как ее назвала Марта. – Плащ и платье новые, хоть и запылились немного. Не поймешь по тебе.

– Бежала от Августы и охраны, пришлось купить, – решаю не юлить я.

– Но на это нужны деньги, – она смотрит с прищуром, от которого от уголков глаз разбегается сеточка морщин. – Бедная сиротка в новом добротном платье и качественном плаще – это немного не сходится, не так ли?

Чего она от меня хочет? Понять не просто ли я охотница до денег и богатства?

Марта приносит нам две кружки с чем-то, очень аппетитно пахнущим вишней. Понимаю, что после всех этих погонь и прогулки в течение сорока минут под открытым солнцем я жутко хочу пить.