Ненавижу Волкова! (СИ) - Страница 37

Нас засыпали лепестками роз и рисом. Полилось шампанское, хоть мне и нельзя было. Фотографы защелкали вспышками, стремясь запечатлеть каждое мгновение. Но я ничего не замечала. Смотрела в глаза своего теперь уже мужа. В эти синие омуты, манящие в свои глубины.

А впереди ждала целая жизнь. Долгая и счастливая, я точно это знала. Потому что у меня есть он. Мой Макс. Мой добытчик и защитник.

Универсальное лекарство от всех бед. Главный мужчина моей судьбы.

51. Макс

Я не могу поверить, что это случилось. Что самая прекрасная девушка на свете теперь моя законная жена. Вероника Волкова — боже, как сладко звучит! Хочется повторять снова и снова, смаковать каждый слог.

Мы стоим на пороге нашего дома, и я бережно переношу любимую через порог. Ника смеется, обвивает руками шею, прижимается всем телом. От ее близости кружится голова, захлестывает щемящей нежностью.

— Добро пожаловать домой, жена, — шепчу ей на ухо, не скрывая улыбки. Легонько кусаю мочку, вдыхаю тонкий аромат духов. — Как насчет того, чтобы начать медовый месяц прямо сейчас?

Ника мурлычет что-то невнятное, трется носом о мою щеку.

— Ммм, звучит заманчиво. Только давай без излишеств, хорошо? Помни про ребенка.

Киваю, сгружая драгоценную ношу на диван в гостиной. Конечно, я буду осторожен. Ни за что не допущу, чтобы с ней или малышом что-то случилось. Они теперь моя главная ценность, мое сокровище.

Сажусь рядом, притягиваю жену в объятия. Ника устраивается на коленях, по-хозяйски закидывает руки мне на плечи. В зеленых глазах пляшут лукавые искорки, на губах — ласковая улыбка.

— Ну, и куда отправимся, муженек? Париж, Рим, Мальдивы? — поддразнивает игриво, покусывая мочку уха. — Я готова на любые безумства!

Со стоном запрокидываю голову, прикрываю глаза. Как же она невыносимо прекрасна! Ведьма, не иначе. Опутала своими чарами, заставила потерять голову.

— Никуда мы не поедем, — выдыхаю хрипло, с трудом сглатывая вязкую слюну. Веду ладонями по хрупкой спине, зарываюсь пальцами в шелковистые пряди. — Лучше медового месяца, чем дома, и не придумаешь. Только ты, я и наша кровать. Что скажешь?

Ника смеется, ласково проводит по моей щеке. В прикосновении столько любви и желания, что мурашки бегут по телу.

— Скажу, что обожаю тебя. И согласна на домашний медовый месяц. Куда угодно, лишь бы рядом.

Подхватываю ее на руки, несу в спальню. Ника покорно обмякает, позволяя себя нести. Утыкается носом в шею, лижет и прикусывает кожу. Вот же егоза!

Укладываю бесценный груз на широкую постель. Ника раскидывается морской звездой, взмахивает ресницами. Тонкое кружево белья просвечивает сквозь ткань платья, дразня и искушая.

— Ты невероятная, — шепчу, нависая сверху. Обвожу контур припухших губ, скольжу пальцами по лебединой шее. — Господи, за что мне такой подарок? Чем я заслужил?

Ника смущенно улыбается, тянется за поцелуем. Обхватывает руками и ногами, притискивает к себе. Приподнимает бедра навстречу, трется всем телом. Сводит с ума!

— Люблю тебя, — выдыхает в губы, прикусывая нежно. — Так сильно, что кажется, сердце разорвется. Ты мой воздух, Макс. Моя вселенная.

От ее слов хочется взлететь. Захлебнуться нежностью, упасть в омут с головой. Эта девочка — мой личный сорт героина. Без нее и жизнь не мила.

— Ника, девочка моя, — шепчу жарко, покрывая поцелуями шею и грудь. Спускаюсь ниже, обвожу языком впадинку пупка. — Ты — мое все. Мое солнце, мой смысл. Половинка моей души.

Ника всхлипывает, зарывается пальцами в волосы. Направляет мою голову туда, где больше всего желает прикосновений. Дрожит и вздрагивает, закусывает губу.

Осторожно стягиваю кружевные трусики, отбрасываю в сторону. Провожу языком между разведенных бедер, посасываю набухший клитор. Ника вскрикивает, выгибается дугой. Тонкие пальцы до боли стискивают мои пряди.

— Макс, пожалуйста… Возьми меня. Мне так нужно почувствовать тебя, — скулит умоляюще, подаваясь бедрами навстречу.

От ее слов окончательно сносит крышу. Рывком стаскиваю брюки вместе с бельем, откидываю куда-то в сторону. Навалившись на Нику, одним плавным толчком вхожу в желанное лоно. Замираю, давая ей время привыкнуть. Ловлю губами частое дыхание, целую солоноватую от пота кожу.

— Господи, как же хорошо, — стонет Ника, сжимаясь вокруг меня. Обхватывает ногами поясницу, притягивает ближе. — Двигайся, Макс. Хочу быть только твоей.

Размеренно качаю бедрами, постепенно наращивая темп. Комната наполняется хлюпающими звуками соития, скрипом кровати и сладкими вскриками. Ника подмахивает, царапает ногтями спину. Шепчет в самое ухо непристойности вперемешку с признаниями.

Я окончательно теряю голову. Вбиваюсь быстрее, жестче. Кусаю и зализываю тонкую кожу на шее, оставляя собственнические метки. Ника — моя. Моя жена, мать моего ребенка. Навсегда, бесповоротно.

— Макс, я сейчас… Ах! — вскрикивает Ника, запрокидывая голову. По телу проходит крупная дрожь, мышцы судорожно сжимаются. Впивается зубами мне в плечо, приглушая крик.

От ее оргазма окончательно срывает крышу. Спустя несколько движений, изливаюсь глубоко внутри. Роняю голову ей на грудь, хриплю что-то невразумительное. Сердце колотится как сумасшедшее, гулко стучит в ушах.

Несколько минут мы лежим в блаженной неге. Перевожу дыхание, прислушиваюсь к ощущениям. Ника гладит меня по волосам, бормочет слова любви. От ее прикосновений становится так хорошо и спокойно. Словно весь мир отступает, растворяется.

— Как ты, любимая? — спрашиваю тихо, заглядывая в сияющие глаза. — Я не сделал тебе больно? Малышу не навредил?

Ника улыбается, мотает головой. Целует меня в кончик носа, ласково щурится.

— Все хорошо, милый. Лучше не бывает. Наш кроха, думаю, только рад, что у него такие любящие родители.

Хмыкаю, прижимаю Нику к себе. Если бы все было так просто! Но я сделаю все, чтобы наш сын рос в атмосфере любви и заботы. Чтобы никогда не чувствовал себя брошенным или одиноким.

— Я обещаю, что у него будет самое счастливое детство, — говорю серьезно, глядя жене в глаза. — Мы подарим ему сказку, Ника. Уютный дом, добрых родителей. Все, о чем можно мечтать.

Она кивает, в глазах стоят слезы. Обнимает меня за шею, шепчет куда-то в ключицы:

— Знаю, Макс. Я верю тебе. И очень люблю, слышишь? До безумия, до потери пульса. Ты — мое настоящее и будущее. Самый лучший муж и папа на свете.

Слова застревают в горле, душат спазмом. Знала бы она, как много значит для меня! Как сильно я хочу сделать ее счастливой! Подарить весь мир, достать луну с неба.

Покрепче обнимаю хрупкие плечи, утыкаюсь носом в макушку. Вдыхаю любимый аромат, бережно глажу по спине. Чувствую, как меж лопаток щекотно стекает мокрое. Ника плачет, но это слезы радости. Облегчения. Огромного женского счастья.

А я… Я просто молча держу свою половинку. Грею своим теплом, даю опору и защиту. Так мы и лежим — крепко сплетясь телами и душами. Вслушиваясь в тишину дома, в размеренное дыхание друг друга.

Сколько раз я мечтал о таком? Представлял, каково это — держать самого родного человека в объятьях? Знать, что никто и ничто нас больше не разлучит. Что мы — одно целое, семья. Муж и жена.

И сейчас, когда мечта стала явью, боюсь поверить. Прислушиваюсь к себе — не сон ли? Не морок, не очередная жестокая иллюзия?

Но нет. Ника тихонько сопит, уткнувшись носом мне в шею. Теплая, живая. Самая настоящая, без прикрас. Женщина, которую я ждал всю свою сознательную жизнь. Моя половинка, родственная душа.

Так и хочется кричать от счастья. Повторять снова и снова — МОЯ! Напоминать себе, что это не сон и не бред воспаленного сознания. Реальность. Самая прекрасная, волшебная явь.

Спасибо тебе, Господи. За этот бесценный дар, за эту невероятную милость. Я обещаю — я сделаю все, чтобы Ника была самой счастливой. Буду любить ее до последнего вздоха, до донышка души. Оберегать, лелеять, носить на руках.

Ведь она — смысл моей жизни. Мое солнце, мой компас. Девочка, которая разбудила в черством сердце любовь и научила мечтать. С ней мне ничего не страшно. Любые трудности по плечу.