Ненавижу тебя (СИ) - Страница 3

Да, уже здорово. У меня вырывается смешок.

— Спасибо, Никольская. Что ты здесь делаешь?

— Моя знакомая замуж выходит. Лена, — она будто бы улыбается, но вся ее поза выдает нервозность. Я просто наслаждаюсь этим. Как она переминается с ноги на ногу, как старается смотреть на меня.

Да, Настя, я уже не тот толстяк. Прекрасно тебя понимаю, но вряд ли хоть как-то постараюсь развеять это напряжение между нами.

—Ясно. Что-нибудь выпить хочешь?

Вряд ли сейчас она меня интересует как женщина, как друг или как собеседница. Вряд ли. Для моей женщины она слишком тусклая, другом уже была, и говорить нам просто не о чем. Между нами чертова пропасть. Мы стоим на разных сторонах. Теперь у меня есть все — и друзья, и девушки, и деньги, а она просто… Настя.

И глядя в ее поблескивающие огромные глаза, в которых, кажется, появляется восторг, я внезапно понимаю, что теперь ее очередь шагнуть в эту пропасть, ослепленной обожанием. Как когда-то сделал это я.

Выпить.

Больше всего я хочу не выпить, а напиться. От шока. Так будет легче воспринимать реальность, в которой толстый друг детства внезапно превратился в мачо с обложки журнала.

— Да, не откажусь, — произношу я пересохшими губами, и провожу по ним языком. Взгляд Элиаса тут же падает на них. Бывший друг детства спустя секунду улыбается, посмотрев мне в глаза. Обезоруживающе. Красиво.

— Пойдем, — он неожиданно обнимает меня за талию и ведет за собой. Скользит рукой по изгибу тела. Медленно продвигается на несколько сантиметров вверх, но даже от этого я шокировано чувствую, что мои брови взлетают вверх.

Что это? Решил показать, что не держит на меня зла? Пофлиртовать?

Вижу, как некоторые девушки растерянно осматривают нас. В их глазах мелькает что-то похожее на зависть смешанную с недоумением. Я без усилий могу прочитать их мысли — «какого черта ОНА делает с НИМ?»

Странно, но Элиас ведет меня мимо свободных столиков. Мы не останавливаемся, отдаляемся от толпы гостей.

По дороге Элиас подзывает жестом какую-то девушку в строгом брючном костюме с бейджиком.

— Да, вы что-то хотели? — интересуется она, подбегая к нам. Снова встречаю этот удивленный взгляд. Уже от нее. И тушуюсь окончательно.

— Принеси шампанское в мой номер и что-нибудь легкое перекусить.

Я вздрагиваю. Удивленно смотрю на Элиаса, но он спокоен. Абсолютно.

Как это — в номер? Я знаю, что этот ресторан, который сняли на свадьбу Лена с Эриком, принадлежит какому-то крутому отелю. Неужели Элиас живет в другом городе и просто приехал сюда на торжество?

Так, постойте, номер — это слишком интимно… для первого разговора за пятнадцать лет.

— Я попрошу принести, — вырывает меня голос девушки из мыслей, — пять минут.

— Прекрасно, — кивает мой бывший друг и уводит меня.

— Элиас… — произношу я, нервно сглотнув, — зачем в номер? Ты живешь в другом городе? Мы можем пообщаться и тут…

Он издает смешок. Я смотрю украдкой на него, и вижу, как серые глаза превращаются из расплавленного серебра в темное, штормовое небо. Мне становится до чертиков не по себе, но Элиас моргает — и вот он, снова тот самый парень, которого я знала пятнадцать лет назад. Мягкая улыбка и добродушный взгляд. Просто лапочка.

— Нам тут не дадут нормально поболтать.

— Почему?

— Никольская, ты напряжена, как струна, — пальцы снова сжимаются на моем боку. Горячие, — ты меня боишься, что ли?

— Нет, — вру я, чтобы его не обидеть.

— Зря, — встретив мой ошарашенный взгляд он усмехается, — кажется, мы идем в номер, где будем вдвоем. С шампанским.

— На что ты намекаешь? — я нервно поправляю волосы, а Элиас заводит меня в лифт. Я останавливаюсь напротив зеркала. На меня оттуда смотрит бледная брюнетка с поблескивающими глазами. Под ними — явные синяки от усталости.

Вижу за своей спиной, как Элиас протягивает руку и нажимает на кнопку. Лифт трогается вверх, мужчина поднимает глаза на меня и мы встречаемся взглядами в отражении зеркала.

Мое сердце обрушивается вниз, потому что он улыбается по-другому. Как настоящий дьявол.

— Намекаю на незакрытый гештальт, Никольская.

Можно б было, наверное, к ней сейчас прикоснуться, пока мы стоим настолько близко, что я ощущаю, как воздух между нами наэлектризовывается. Только бывшая подруга, похоже, и так напряжена, и это может вызвать иной эффект. Не тот, которого я добиваюсь.

Я не собираюсь с ней спать.

Мне просто интересно — насколько быстро сейчас падет ее крепость. Давай, Никольская, удиви меня. Продержись хотя бы полчаса, и не начни мурлыкать, флиртовать и стрелять в мою сторону глазками, когда до тебя дойдет, что я тебе оказываю знаки внимания.

В отражении вижу, как расширяются ее зрачки и заполняют всю радужку. Глаза кажутся черными на фоне бледной кожи.

— Элиас, — произносит она. В голосе сквозит напряжение, — я не понимаю, о чем ты.

Улыбаюсь ей в ответ обезоруживающе.

— Наше общение оборвалось несколько резко пятнадцать лет назад. Хочу просто узнать тебя поближе.

Лифт останавливается.

— Я давно хотела извиниться за то, что случилось тогда, Элиас, — она разворачивается и поднимает на меня глаза, в которых плещется виноватое выражение. Ее макушка едва достает мне до плеча, и на секунду во мне появляется давно забытое желание, словно призрак. «Она настолько маленькая и хрупкая, что о ней хочется заботиться». Даже на каблуках мелкая. Абсолютно не изменилась с тех пор.

С раздражением загоняю это чувство глубоко внутрь. Кладу ей руку на плечо и поворачиваюсь к открытым дверям лифта.

— Честно говоря, мне уже не нужны извинения, — отвечаю я несколько резче, чем следовало бы. Мы выходим из лифта и направляемся по коридору отеля к моему номеру, — так что забей, Никольская.

Подхожу к номеру, открываю его ключом-картой, и пропускаю даму вперед. Слышу пораженный вздох, когда она ступает внутрь, и едва сдерживаю улыбку.

Дверь закрывается за нашими спинами с тихим щелчком. Птичка попалась в клетку.

— Ого, — она, конечно же, не подозревает даже о моих мыслях, и осторожно ступает каблучками по паркету, рассматривая все вокруг. Потом берет себя в руки, видимо, и, изобразив смущение, поворачивается, — прости. Номер красивый и дорогой, никогда в таких не была. Ты так и не ответил — неужели ты уехал из города?

— Да нет, — хмыкаю я, и опираюсь плечом на стену, рассматривая ее получше. Теперь я могу себе это позволить, когда мы наедине, и мое откровенное внимание только настроит ее на нужный лад, — я по-прежнему живу в этом городе.

Платье явно дешевое, как и туфли. На пальце кольца нет, значит, не замужем. Ногти коротко обрезаны, без маникюра. Можно было бы и без этих мелочей сказать стопроцентно, что к бывшей подруге детства судьба оказалась не сильно благосклонной, но эти детали позволили мне утвердиться просто в догадках.

— А номер зачем снял? — недоуменно интересуется она. Замечает мой взгляд и вижу, как к ее лицу приливает кровь.

Она едва розовеет, но по-прежнему старается держаться спокойно.

— Я не снимал. Это мой отель.

И пока она шокированно хлопает глазами, я прекращаю подпирать стену, подхожу к ней и снова обнимаю, притягивая ближе… черт, что за шампунь? На секунду незаметно наклоняюсь к ее волосам. Напоминает по запаху освежитель воздуха. Такой же химический.

— Твой? — пораженно выдает Настя, кажется, даже не заметив, что теперь наши объятия стали теснее, чем пока мы шли к лифту… — господи, Элиас, действительно многое изменилось за эти пятнадцать лет.

Ты даже не представляешь насколько, Никольская.

То, что Элиас добился таких высот в жизни, удивляет меня. Однако, в глубине души я понимаю, что получил все это он заслуженно.

Он всегда казался мне несколько занудным и правильным. Наши совместные уроки по вечерам я вспоминала с ужасом — потому что пока Элиас не убеждался, что я делаю все идеально, и что тема следующего урока отскакивает у меня от зубов — он не отставал. В эти моменты мне было охота повеситься.