Нельзя влюбляться (СИ) - Страница 38

— У меня нет времени решать твои проблемы. Они перестали быть моими в тот день, когда мы расстались.

— Я ненадолго, это очень важно.

— Знаю я твоё важно! Жди на кухне.

Я ушёл в спальню, пока переодевался, в дверь позвонили: "Надеюсь, не Ева!"

— Кто там? — крикнул Алине, когда услышал звук открывающегося замка.

— Никто. Ошиблись! — дверь захлопнулась.

Я вышел в прихожую, когда кто-то начал колотить в дверь: "Зена!" — внутри всё сжалось.

— Вали в спальню и не высовывайся! — бросил Алине и открыл.

Увидев рожу соседа — главного скандалиста корпуса, молча затащил Еву в квартиру.

— И что ты дверь мою ломаешь?

— Я бы её не сломала, не переживайте! Мой телефон. Вы обещали вернуть его вечером.

— Обещал, значит верну, — произнёс я, но был не в силах пошевелиться. Сердитый взгляд, растрёпанные волосы, — "Она до сих пор со мной на "Вы" говорит? Так мило надула губки".

— Мне нужно сейчас! — в её голосе слышалась злость с отчаянием.

Я понимал, что при Алине не хочу извиняться перед Евой. Нужно было избавиться от неё сначала:

— Я сейчас занят. Отдам позже.

— Мне будут звонить! И волноваться, что я не ответила!

— Позже, — попытался выставить её из квартиры. А она взяла и снова влепила мне пощёчину.

"Ну, что за девчонка такая! Точно Зена!" — коснулся рукой места удара, стало даже смешно, я развернулся и пошёл за телефоном. Оказалось, что Алина наблюдала за всем этим.

— Вали в спальню! — рявкнул ей. — "Зачем вообще пришла сюда? Испортила всё".

Вернул телефон и, схватив Еву за шею, прижал к стене:

— Никогда. Больше. Не смей. Меня. Ударять. — я отчеканивал каждое слово, а сам еле сдерживался, чтобы не поцеловать её. Телефон завибрировал, когда я её отпустил, и она выскочила из квартиры.

— Алло?

Я услышал, что она сразу ответила, не удержался и подслушал.

— Да-да, прости, я пока руки помыла, увидела еду и совсем забыла позвонить.

"Обманывает?"

— Бежала к телефону из кухни, квартира такая большая, что можно в ней забеги устраивать.

"Кому она так ловко врёт, интересно?"

— Целую.

"Лучше бы она сто раз дала мне пощёчину, чем сказала это грёбанное "Целую". Значит, она влюблена в него".

— Ну, что закончили? Можем поговорить? — раздался голос за спиной, когда я захлопнул дверь. От злости даже забыл, что Алина всё ещё здесь.

— Никаких разговоров! Хочешь поговорить, запишись к психологу и говори.

— Ой, кому-то отказали. Как неприятно, да?

Я открыл дверь, чтобы она скорее ушла.

— Было бы ещё из-за кого так убиваться, моль какая-то, — она продолжила действовать мне на нервы.

— Пошла вон!

Цветы полетели в ведро.

***

А потом я впервые в жизни копался в мусоре.

Мы играли в футбол с парнями в сквере, когда взгляд случайно упал на знакомый силуэт. Закутанная до ушей в шарф, Ева нахохлилась, как воробей, и что-то активно записывала в блокнот. Я поймал её взгляд на себе, но она быстро увела его. А потом вырвала листы и бросила в урну.

Я увидел, что она уходит, и моё любопытство взяло верх над брезгливостью. Не удержался. Сказал парням, что отойду на минуту и пошёл искать её записи. Благо было утро и ещё никто не успел набросать мусор. Я достал смятые листы, развернул и не поверил глазам. Она не писала ничего, рисовала… меня!

"И не в образе дьявола даже", — усмехнувшись, сложил рисунки и спрятал в карман, — "Что ты делаешь со мной, Ева?"

***

Когда ночью сработала пожарная сигнализация, я взял ключи от машины, телефон, документы и вышел. За пять лет уже привык к таким вылазкам, в первый год вообще часто срабатывала ложно. Сейчас гораздо реже.

Наверное, к кому-то пришёл любовник и среди ночи решил покурить на лестнице. Местные уже знают о последствиях, поэтому курят на балконе или на улице.

— Не холодно? — я подошёл к Еве и предложил ей подождать в машине.

Но она отказалась. Мне же не хотелось яйца морозить, поэтому сел в машину и включил повтор боёв. Через полчаса она сдалась и постучала в окно. Как только Ева села в машину, салон наполнился приятным ароматом сандала с ванилью.

— Всё-таки замёрзла? — увидел, как она прячет кисти рук в рукава пальто, чтобы согреть их. Достал куртку и протянул ей. — Надень её вместо пальто. Оно холодное у тебя, а куртка тёплая.

Впервые не спорила. Заметив, как она вздрагивает от ударов на экране, предложил включить что-нибудь другое. Но Ева молчала. И тут я понял, что с момента, как она села в машину, ни разу не заговорила.

— У тебя язык замёрз? — пошутил я.

— Пощти, гуыы — она рукой показала на свои губы, — гуыы нееют.

Я не сразу понял. Тогда она напечатала это в заметках.

"Что-то новенькое! Может она прикалывается? А если и правда немеют? Тогда она обидится, если я начну смеяться".

На секунду в голову пришла мысль поцеловать её в губы, чтобы согреть: "Уверен, она жутко смутится и начнёт колотить меня! Но это стоило бы того", — меня остановил лишь тот факт, что она девушка моего брата.

Позже она согрелась и стала комментировать фильм.

"Интересно, что Оскар в ней нашёл, ему же такие не нравятся! Неужели только из-за контракта? А он ей? Нравится? Или она с ним тоже только из-за денег?" — я решил непременно выяснить это, — "Если причина только в сделке, значит я смогу договориться с отцом".

Заметил, что соседи уже возвращаются в дом, но промолчал, наслаждаясь её присутствием.

А потом ещё долго не носил свою куртку, чтобы не перебить её запах своим.

***

Регулярные поставки рахат лукума Николаю Николаевичу сблизили нас настолько, что теперь я называл его "дядя Коля". Сам он не любил эту "гадость", но вот уборщица — тётя Валя, или Валентиночка, как называл её сам консьерж, соглашалась выпить чай только в прикуску с этой сладостью.

Дядя Коля с большим энтузиазмом сообщал мне всё, что касалось Евы. Поэтому, когда курьер привёз ей завтрак, дядя Коля перехватил его по моей просьбе и задержал.

— Вы сейчас позвоните ей и скажете, что домофон не работает, а консьержа нет на месте, пусть она спустится, открыть вам, — чтобы парень не отказался, я ему заплатил, так сказать, за содействие.

Во-первых, я знал, что у неё в гостях подруги с ночёвкой остались, а Серёга просил передать записку одной из них. А, во-вторых, решил выяснить, насколько у неё всё серьёзно с Оскаром.

После того, как наглядно объяснил, почему не стоит заходить в лифт с незнакомцами, спросил:

— Сходим в кино?

— Нет. Прости, я не могу.

— Почему, если не секрет? — я догадывался, каким будет ответ, но хотел убедиться.

— Я… я… у меня есть парень, вряд ли ему это понравится.

"Понял".

— Что это? — спросила она, когда я протянул ей записку для Маши.

— Номер телефона.

— Ты забавная! Это номер Серёги. Он просил передать Маше, — стало даже смешно, когда она начала сминать этот листок, — "Решила, что от меня. Хорошо, хоть не порвала".

— Что у тебя с рукой? — спросила она, когда я уже уходил.

— Это неважно. Не забивай голову лишними мыслями, — сказал я, вспоминая, как под утро после пожарной тревоги, ко мне припёрся братец, выяснять отношения.

Его проблема в том, что он через чур импульсивный и агрессивный, поэтому ещё с самого детства все драки заканчивались моей победой. Этот раз не был исключением. Как я и думал, Оскара волновало лишь место главы издательства, он дрался со мной, потому что Ева была прямым путём туда. Но если скажу об этом Еве, она может решить, что я хочу оклеветать её парня и возненавидит меня.

Микаэль.

Когда мне позвонил отец и сообщил, что в начале декабря помолвка Оскара и Евы, я был в гневе. Грёбаный Оскар, видимо, понял, что я влюблён в неё, поэтому ускорил процесс. Он слишком боится потерять место главы издательства. Поэтому наговорил отцу, что Ева гуляет сразу с двумя, и настоял на помолвке. Знал, что тогда у меня будут связаны руки.