Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура - Страница 29
Для обеспечения водой гарнизонов и всего строительства, в том числе и работы бетонного завода, работало круглосуточно несколько десятков водовозов.
Особенно тяжелая работа была по рытью котлована в зимний период при сильных морозах и ветрах. На котловане работали круглосуточно сотни самосвалов в три смены, десятки экскаваторов, бульдозеров и скреперов.
Сложность работы заключалась еще в том, что на глубине 10–15 м находился чрезвычайно плотный глинистый грунт, состоящий из серой и красной глины, плотной и вязкой, как свинец. Экскаваторы этот грунт не брали, а буры для проделывания шурфов мгновенно забивались. Приходилось применять все возможные способы и различные рационализаторские предложения.
С помощью специальных сверл, смачиваемых водой, проделывали небольшие шурфы, куда закладывали малые заряды взрывчатых веществ и постепенно, метр за метром подрывали и разрыхляли эту плотную глинистую массу.
Не менее сложным был процесс бетонирования этих громоздких уникальных сооружений в зимних условиях. Приходилось делать громадные тепляки и круглосуточно отапливать с помощью времянок все помещения, где проводились бетонные работы.
Затем начинался период установки технологического оборудования и монтажно-отделочных работ. Для выполнения монтажно-отделочных работ привлекалось большое количество различных монтажных гражданских организаций.
Для размещения гражданских специалистов и рабочих необходимо было иметь общежития, гостиницы и столовые. В начальный период это представляло тоже много хлопот и трудностей.
С наступлением весны условия работы улучшились, но в конце мая и в июне начались новые трудности — жара и пыль. Жара вызывала большую потребность в воде. Кипяченой водой не успевали обеспечивать, поэтому большинство воинов и рабочих пили сырую воду, что приводило к желудочным заболеваниям.
На борьбу с дизентерией были мобилизованы все врачебные силы полигона и командный состав. Из Москвы по линии Главного медуправления на полигон было прикомандировано около 20 врачей-специалистов и срочно доставлялись необходимые медикаменты. Были приняты необходимые меры, которые помогли пресечь дальнейшее распространение дизентерии.
Большую опасность для личного состава гарнизона представляло то, что район полигона с санитарной точки зрения характеризовался как район с природными очагами чумы, носителями которой являются грызуны: суслики, песчанки, мыши и даже зайцы. Поэтому одной из важнейших и первоочередных задач командования полигона было срочное формирование противочумных штатных и нештатных отрядов и проведение широких мероприятий по уничтожению грызунов. Вначале грызуны уничтожались на территории всех строящихся объектов и в местах размещения личного состава. Затем, согласно разработанному плану, зона уничтожения грызунов увеличивалась. В первую очередь ликвидировались очаги поселений песчанки и сусликов.
Для этой цели каждая часть, каждое подразделение получали определенный район, который они обязаны были обработать в определенные сроки. Эти мероприятия предотвратили возможную вспышку чумы. Однако в августе 1955 г. был случай заболевания чумой нескольких человек в Аральском районе.
В результате по этому случаю был наложен карантин на Аральский и Кармакчинский районы. В период карантина пассажирские поезда на станциях и разъездах от Аральска до Джусалы не останавливались. Если же останавливались, то пассажирам не разрешалось выходить.
Во время карантина я вылетел из Москвы в Тюра-Там. Летел через Куйбышев, где был предупрежден, что в Джусалы высадка пассажиров не разрешается из-за объявленного карантина. Когда прилетел в Джусалы, то действительно никого из пассажиров из самолета не выпустили. Мне удалось выйти лишь благодаря тому, что начальник аэропорта знал меня. Он заявил экипажу, что генерал Нестеренко прибыл для организации борьбы с эпидемией чумы, т. е. для оказания помощи местным властям. Под ответственность начальника аэропорта мне разрешили сойти с самолета. К счастью, врачи-эпидемиологи быстро ликвидировали очаг возникновения чумы, и через 2–3 недели карантин был снят.
Этот случай заставил всех более серьезно относиться ко всем противочумным мероприятиям. В частности, в гарнизоне проводилась противочумная прививка всему личному составу, невзирая на лица и положение. Никому не выдавался пропуск на объекты до получения прививки, в том числе и представителям промышленности центрального аппарата, аппаратов СМ и ЦК КПСС, Генерального штаба (врачи заявили, что чума в рангах не разбирается и никакой субординации не знает).
Такое явление, безусловно, очень мешало продолжать укомплектование полигона. Многие офицеры, рабочие и служащие, как только узнавали, что район неблагонадежный с точки зрения чумы, моментально под разными предлогами отказывались ехать.
Эти же обстоятельства: пустынная местность, район с очагами природной чумы, жаркий и резкоконтинентальный климат с песчаными бурями, — позволили возбудить ходатайство и добиться 20 % надбавки к зарплате (как некоторый стимул), а впоследствии 10 % для всех сотрудников полигона. Эту процентную надбавку в обиходе называли «пыльная».
Наиболее неприятным явлением до строительства бетонных дорог и озеленения городка была пыль.
Наряду с преодолением всех трудностей быта перед командованием полигона стояла задача — немедленно приступить к озеленению строящегося городка (10-я площадка), чтобы показать, что при наличии воды и человеческого труда в пустыне можно создать оазис. Большое внимание уделял этому вопросу маршал М. И. Неделин, который не только интересовался ходом озеленения, но и требовал выполнения плана озеленения городка.
Озеленение проводилось за счет смет строительства, системой субботников и закреплением определенных участков (улиц, скверов) за частями и подразделениями.
Большую роль сыграли и проводившиеся с осени 1957 г. выставки цветов и овощей. Женщины старались развести огородик или цветник.
Так начиналось создание космодрома, которому предстояло сыграть выдающуюся роль в деле повышения военного могущества нашей Родины, в деле прогресса советской науки, освоения космического пространства.
Для летных испытаний межконтинентальных ракет-носителей необходимо было иметь оборудованный различными измерительными средствами район падения головных частей. Надо было создать научно-испытательную базу в районе падения (ОНИС), способную фиксировать все необходимые параметры при отработке боевой эффективности головных частей, их прочности, надежности определения рассеивания, а также поведение их при входе в плотные слои атмосферы, производить обработку результатов измерений и анализ испытаний.
В условиях выбранной трассы стрельбы и расположения головной базы полигона, т. е стартовых позиций, наиболее подходящим районом падения головных частей был определен район северной части полуострова Камчатка.
Научно-испытательную базу района падения головных частей для удобства при служебной переписке и сохранения секретности условно назвали «Камой». В дальнейшем для краткости изложения будем научно-испытательную базу именовать «Камой».
Район «Камы» в период его основания был малонаселенным диким районом северной Камчатки с красивым и угрюмым ландшафтом, с величественными сопками и тайгой, лесисто-болотистыми поймами рек и озер и зарослями кедрового стланца на склонах гор.
Основными обитателями этого района были дикие олени, медведи, кабаны и различные разновидности мелкого таежного зверья.
Абсолютное отсутствие грунтовых дорог и водных путей, соединяющих южную и северную часть района падения (от поселка Ука до Ключей), а также отсутствие оборудованных портов с причалами для океанских пароходов очень затрудняли выгрузку прибывающих грузов. В связи с этим разгрузку прибывающих океанских пароходов со строительными материалами, продовольствием, оборудованием и техническим имуществом приходилось осуществлять на рейдах в трех пунктах: Усть-Камчатск, Озерное и Ука. Для этого требовались определенные плавсредства и команды. Это чрезвычайно усложнило организацию работ по созданию научно-испытательной базы в установленные сроки.