Негромкий голос труб - Страница 7

С одной стороны, Форзон получил довольно полезную информацию. Бюро Межпланетных Отношений всегда походило скорее на тайный орден, чем на один из департаментов федеративного правительства. Почти никто из посторонних не имел реального представления, чем оно на самом деле занимается, но каждый, кому приходилось работать или путешествовать вблизи границ Федерации, вскорости убеждался, что власть БМО в таких регионах абсолютна. Поговаривали, что даже сам адмирал Космофлота вынужден был испрашивать у Бюро дозволения на тактические маневры, включающие пересечение границы.

Теперь Форзон понимал почему. Главная задача БМО состоит в том, чтобы за ручку приводить инопланетные миры в Федерацию, причем без их собственного ведома. Совершенно очевидно, что ни о каких секретных миссиях не может быть и речи, если на эти миры вдруг посыплются из внешнего пространства бесчисленные торговцы, искатели приключений, ученые-исследователи, журналисты, правительственные комиссии, проповедники, терпящие бедствие корабли и заплутавшие в космосе туристы. Именно поэтому БМО так твердо стоит на страже границ.

С другой стороны, Форзон по-прежнему не понимал, чего от него хотят. Что ж, тогда Бюро получит культурологическое исследование! Составив несколько специальных бланков, он вручил их секретарше Раштадта и попросил размножить оригиналы в количестве тысячи штук. На следующий день он убедился, что бланки по-прежнему лежат нетронутые на краешке секретарского стола. Тогда Форзон довольно резко поговорил с Уилером, и ассистент координатора, не то огорчившись, не то усмехнувшись, пообещал ему лично заняться этим вопросом.

Все остальное время Форзон посвятил изучению куррианского языка, тем более что заняться больше было нечем. Но мысли его постоянно возвращались к девушке из Команды Б, которой, по словам У ил ера, вообще не существовало.

Она пришла к нему поздней ночью.

Форзон проснулся от прикосновения прохладных пальцев, быстро сел и потянулся к выключателю настольной лампы.

– Не надо света! - шепнула она, отводя его руку. Форзон чувствовал легкий запах незнакомых духов, слышал шелковистый шорох платья и легкое дыхание, но не видел почти ничего.

– Утром я улетаю, - сообщила она.

– Как, при белом свете? Я думал, туземцы не должны знать, что на планете чужаки.

– На Курре как раз будет ночь.

– Действительно. А ты знаешь, что я новый начальник Команды Б? Может, мне стоит полететь с тобой?

– Нет-нет, - начала она поспешно и осеклась. Потом повторила с ноткой недоверия в голосе: - Новый начальник Команды Б?

– По крайней мере, так написано в приказе.

– Весьма любопытно.

Он попытался разглядеть ее лицо, но ничего не увидел и тогда воскресил перед мысленным взором тонкий профиль и порхающие над струнами руки.

– Тебе со мной лететь не стоит, - сказала она наконец. - Лучше всего, чтобы никто не догадался о нашем знакомстве.

– А мы знакомы? Я даже не знаю, как тебя зовут.

– Энн Кори. Личный номер Б-627, Гурнил.

– Привет, агент Б-627! Что ты делаешь в Команде Б?

– Помимо всего прочего преподаю музыку. Даю уроки дочерям куррианской знати, талантливым и не очень.

– Сколько агентов в Команде Б?

– Около двухсот человек.

– Две сотни? Ничего себе! Кто бы мог подумать, что на Курре столько наших! И все замаскированы под туземцев, полагаю?

– Агенты Бюро не маскируются, - холодно отрезала Энн. - Мы и есть туземцы, когда живем на Курре.

– Я понял. Значит, две сотни. Но если распределить по всей стране, не так уж и много.

– Разве координатор не ввел тебя в курс дела?

– Уилер всучил мне вашу священную книгу, которую я немедленно вернул обратно. Он также вкратце обрисовал обстановку. Лично я понял так, что куррианцев вполне устраивает существующий порядок вещей, иначе ваше Бюро не копалось бы тут четыреста лет. Еще я узнал, что король Ровва упорно не желает выкинуть такую штуку, которая возмутит всех его подданных. Возможно, тебя не заинтересует мнение профана, но я считаю, что у вас нет никакого права свергать здешнее правительство, если управляемый им народ доволен и счастлив. А то, что куррианцы довольны и счастливы, подтверждает невиданный расцвет изящных искусств.

– Тебе следует увидеть деревню одноруких, - мягко сказала она. - Их немало, и в каждой живут мужчины и женщины, которым отсекли левую руку по локоть только за то, что они чем-то не угодили королю. Слуга чихнул, когда Ровва желал тишины, служанка разбила ценную вазу… Никто не застрахован от беды, даже королевские министры.

Платье опять зашуршало, а Форзон по-прежнему ничего не видел.

– Я учу куррианский язык, - поспешно сообщил он. - Дела идут неплохо, и думаю, через пару дней я смогу говорить свободно. Здешний язык совсем нетрудный. Гораздо труднее ходить в проклятом балахоне, который подобрали для меня ваши люди.

– В балахоне?

– Ну да, облачение жреца или что-то вроде этого. Все время наступаю на подол. От накладного носа я, честно говоря, тоже не в восторге, но если у всех жителей такие рубильники… - Он смолк, с ужасом представив кошмарный фальшивый нос на очаровательном личике Энн Кори.

– Зачем тебе жреческая ряса? Форзон тяжело вздохнул.

– Мне придется изобразить из себя святого странника. Раштадт говорит, что на Курре их довольно много, и это абсолютно безопасная роль, поскольку ни один туземец не осмелится взглянуть на жреца дважды, а тем более заговорить. Но что я тебе рассказываю, ты и сама все знаешь.

– Отнюдь. В столице, где я живу… кстати, она называется Курра… В общем, странники туда не заходят.

– Правильно, они избегают городов, почитая их скопищем грешников и гнездилищем разврата. Чтобы попасть в Курру, мне понадобится альтернативная личность. А кстати, у тебя есть вторая личность?

– Разумеется. Каждый член Команды Б имеет несколько личностей.

– Звучит ободряюще. По крайней мере, я избавлюсь от балахона, если не от дурацкого носа.

– Продемонстрируй мне свои лингвистические способности, - внезапно сказала Энн.

– Будь благополучна, горожанка, - начал он со стандартного приветствия, со вкусом поговорил о погоде, отпустил несколько тонких замечаний о предстоящей жатве, обсудил виды на урожай и закончил стенаниями по поводу сбора налогов в родимой провинции.