Нечто по Хичкоку (сборник) - Страница 30

Я вскоре убедился, что ресурсы городка Дауни очень ограничены. Я присмотрел в витрине магазинчика фарфорового олененка, но потом увидел небольшой аквариум в виде чаши с двумя красными рыбками. Рыбки мне показались занятнее. Я вошел в магазин и купил их. Дрейк, хозяин магазина, как выяснилось из разговора с ним, был из Калифорнии и, следовательно, это нас с ним сближало, как двух земляков. Мы с ним даже договорились провести вместе вечер следующего дня.

Аквариум с рыбками был принят моей тетушкой с неподдельным удовольствием. Особенно понравилась тетке подвижность и гибкость их хвостиков. Аквариуму подыскалось место на подставке поблизости от теткиного мольберта.

Мало-помалу у нас установился определенный распорядок жизни. По утрам, до обеда, тетка рисовала в столовой, я в это время работал в саду. Во второй половине дня я отправлялся за покупками, гулял с Тэдди, а затем что-нибудь чинил в доме.

Когда подходила к концу моя вторая неделя у тетки Мюриель, персиковое деревце окончательно завяло в своем бидоне. Тетка сообщила мне об этом за обедом таким голосом, каким говорят о землетрясениях или больших пожарах:

— Я его вынуждена была выбросить.

Мы устроили посмертное обсуждение тридцати двух рисунков, которые тетке удалось сделать до этой катастрофы.

Я выбрал из этих рисунков один, отличающийся на мой взгляд наиболее пластичным решением. Она сказала, что этот набросок ей тоже нравится больше остальных. Кажется, все обошлось. Я даже заметил, что тетка уже задумывается над следующим сюжетом.

На следующий день она нервно блуждала по дому, подыскивая очередную натуру. Поминутно она высовывалась из дверей ко мне в сад, где я пересаживал рассаду львиного зева, и спрашивала мое мнение. Когда я пришел завтракать, мне бросилось в глаза, что тетка то и дело поглядывает на аквариум с красными рыбками, но я не придал этому особенного значения.

Вечером я, как было задумано, встретился с Дрейком. Когда я вернулся, тетка уже поджидала меня. Она тут же повела меня на кухню. Вид у тетки был загадочно-торжественный.

— Мне пришлось понервничать, — сказала она, открывая холодильник, — но результат очень хороший.

Тетка запустила руку в глубину и вытащила аквариум с рыбками. Его стенки сильно запотели. Я изумленно уставился на аквариум.

— Мне ужасно захотелось рисовать этих рыбок, — объяснила тетка, — но я знала, что они никогда не остаются в покое. Я стала думать и додумалась. Я поставила аквариум в холодильник, и через несколько часов вода замерзла. Я боялась, что лопнет стекло, но оно осталось целым. Взгляни, какой прозрачный лед.

Тетка обтерла тряпкой стенки аквариума, и я увидел вмерзших в лед красных рыбок.

— Здорово придумано? — спросила тетка. — Теперь я могу их рисовать.

Я принудил себя похвалить тетушкину сообразительность, но вскоре, сославшись на усталость, скрылся у себя в спальне. История с аквариумом мне не очень понравилась. Не то, чтобы меня очень интересовала жизнь красных рыбок, но что-то во всем этом было неприятное. Ведь ей же нравились их гибкие, подвижные хвостики. И потом все-таки это был мой подарок.

Когда я проснулся утром, настроение у меня было плохое. Я припомнил вчерашнее событие и, связав с ним свое плохое настроение, сказал себе, что портить себе кровь из-за двух каких-то рыбок по меньшей мере глупо. Настроение мое улучшилось, и я пошел в столовую завтракать.

После завтрака тетка сразу достала из холодильника аквариум и принялась за рисование. Я отправился в сарай за домом и поразвлекался с пульверизатором для опыления. Мне пришла в голову мысль воспользоваться этим пульверизатором, чтобы подкрасить облупившуюся часть стенки дома. Я посоветовался с теткой, и она дала разрешение. Я купил банку краски в магазине и принес ее домой.

Понемногу я занялся этим делом. Окраска шла медленно. Я зачастил в лавку торговца красками и покупал банку за банкой. Тетка Мюриель за несколько дней сделала около двадцати этюдов своей мороженой рыбы, а я за это время проложил только грунтовочный слой краски. Когда я приступил к работе, то убедился, что состояние стенок хуже, чем я думал. Вероятно, потребуется нанести еще два слоя краски. Тем временем весна уже заменилась ранним летом, а я все продолжал красить дом. Тетка продолжала рисовать рыбок. Наша работа все больше поглощала каждого из нас. Моя жизнь в Дауни понемногу становилась интереснее. Дрейк познакомил меня со своей сестрой. У него тоже была подружка. Все вчетвером мы стали проводить вечера.

Я продолжал красить стены. Тетка рисовала рыбок. И вот настал день, когда я, наконец, сделал последний мазок кистью по стене дома. Такое событие можно было и отпраздновать, что я и сделал на особый лад. Я развел в мыльной воде сульфат никотина и этим раствором как следует обрызгал садовые растения, которыми я мало занимался последнее время из-за окраски стен.

На следующий день и тетка Мюриель заявила, что заканчивает свою работу над рыбками, и вечером за обедом протянула мне заключительный этюд из этого цикла. Мы снова устроили отчетную выставку, и я пытался изображать заинтересованного посетителя этой выставки. Мне это становилось с каждым разом все труднее — теткино творчество с появлением у меня новых развлечений совершенно перестало меня занимать. Когда мы закончили затянувшийся разбор ее произведений, тетка Мюриель спросила:

— Чарльз, как ты думаешь, сможет Тэдди позировать для моего следующего сюжета?

Я посмотрел на собачонку, лежавшую по своему обыкновению у тетки на коленях, и ответил:

— А почему бы и нет?

— Ты так думаешь? — задумчиво сказала тетка.

— Конечно. Но сможет ли он позировать достаточно спокойно?

— Вот об этом я и думаю, — сказала тетка еще более задумчиво.

Я вскоре ушел, у меня было назначено свидание с Виржинией, сестрой Дрейка. Я любил эти сентиментальные свидания, мы садились на веранде, я держал нежную ручку девушки в своей сильной руке, ветерок доносил на веранду аромат цветущей сирени.

На следующий день, а это была суббота, за завтраком я понял по решительному виду тетушки, что она кое-что придумала. Я не ошибся. Сразу после завтрака тетка попросила меня подольше погулять с Тэдди, чтобы он утомился. Тетка мне пояснила свою мысль. Это была забавная затея: измотать собачонку усиленной физической нагрузкой, а по возвращении сунуть под ее морду обильную еду. Под воздействием этих двух нагрузок собака должна будет на некоторое время потерять желание двигаться. Я постарался выполнить порученную мне половину этого гениального плана как можно добросовестнее. Мы обошли с Тэдди все фонари городка Дауни, не пропустив ни одного, а затем повторили этот обход еще раз. Мне кажется, что когда мы возвращались, он уже едва волочил ноги, по крайней мере, я свои ноги натрудил достаточно. Тетка отцепила поводок от его ошейника и повела собачонку в буфетную кормить. Когда Тэдди проглотил один за другим несколько мощных гамбургеров, он распластался на полу и потерял интерес к окружающему миру. Тетка перенесла его на освещенное солнцем место в столовой. Он моментально захрапел, а тетка уселась за мольберт.

Второй завтрак в этот день у нас был позже обычного, где-то около трех. Тетка, по-моему, целиком использовала летаргию Тэдди. За это время я сильно проголодался и поэтому был увлечен едой. Ами приготовила жареного цыпленка по какому-то своему рецепту, и я оценил ее искусство по достоинству. Про искусство моей тетушки, вернее про саму тетушку, я вспомнил лишь тогда, когда доедал мусс из свежих персиков. Ее угрюмый вид поразил меня.

— В чем дело, ма тант? Рисование шло не совсем хорошо?

Она нервно потрясла головой, и ее золотые серьги так же нервно зазвякали под ее ушами.

— Рисование шло отвратительно!

— Разве Тэдди не спал?

Наверное, будь на месте моей тетушки другая, более темпераментная женщина, она разразилась бы в ответ сардоническим смехом. Моя деликатная тетя обошлась недовольным фырканьем.

— Он спал! Спал. Правда, не как убитый, потому что дышал, пыхтел, подергивался… Нет, Чарли, это было просто невыносимо!