Нечисть по найму - Страница 16
С трудом поборов желание запустить чем-нибудь тяжелым в затылок ничего не подозревающего храмовника, я вырвала из рук Аджея книгу и небрежно кинула ее в сумку. На каком-нибудь перевале почитаю, что приятель раздобыл. Вдруг там рассказывается о постыдных увлечениях служителей бога-сына. Все будет повод посмеяться. Помнится, пришлось мне однажды проучить проповедника, который предпочитал отдыхать в шелковом женском пеньюаре. Его расчудесный видок я до сих пор вспоминаю в особо тяжелые моменты для поднятия настроения. И то, как веселились домашние горе-священника, когда такое чудо-юдо с завываниями ужаса выбежало из собственной спальни, путаясь в многочисленных рюшечках и вышитых оборочках. Сам виноват, нечего мне было анафемой грозить за непосещение храма по выходным дням и утаивание тяжким трудом заработанных сбережений от церковной подати.
– Спасибо, Аджей, – выдохнула я и, повинуясь минутной слабости, громко чмокнула его в щеку.
Здоровенный детина зарделся словно маков цвет и смущенно отвел взгляд.
– Надеюсь, до скорой встречи, – кинула я напоследок и бросилась бегом догонять храмовника, который успел за недолгий промежуток времени удалиться на достаточное расстояние.
– Береги себя! – донеслось до меня доброе напутствие приятеля.
Шерьян даже не удосужился замедлить шаг, чтобы подождать меня. Понятное дело, к тому моменту, когда мне все же удалось его настичь, пот с несчастной, замученной нечисти лил в три ручья. Но я лишь крепче сжала зубы, сдерживая праведное возмущение таким безобразно равнодушным поведением мужчины. Как же, помним, только деловые отношения. Значит, и переговариваться будем только по острой насущной необходимости.
– Мне начинает казаться, что у тебя все население города в добрых приятелях числится, – через несколько томительных минут молчания все же первым начал разговор храмовник. – Насколько я понимаю, тот замечательный рисунок с изображением медальона дал тебе именно этот знакомый? Как его, Аджей, что ли.
– Не твое дело, – фыркнула я, ощутив, как сжалось сердце в невольной тревоге за приятеля.
– Почему не мое? – холодно возразил Шерьян. – Как раз мое. Впрочем, ладно. Я уже обещал тебе, что оставлю это без последствий. Просто поражаюсь твоему умению заводить столь полезных друзей.
Я невольно улыбнулась, польщенная таким своеобразным комплиментом.
– Тем не менее надеюсь, ты позволишь мне посмотреть ту книжку, которую Аджей так настойчиво тебе отдавал, – немного помолчав, продолжил Шерьян.
– Фигушки! – не сдержавшись, без малейшего почтения рявкнула я. – Даже не подумаю. Уж слишком ты рьяно распорядился прошлым пергаментом. Взял и сжег без раздумий. Мало ли, а вдруг он представлял великую историческую ценность, и Аджею крупно попадет из-за пропажи рисунка. А теперь еще и книжку ему подавай. Ага, прям разбежалась! Обойдешься.
К моему счастью, по окончании этой возмущенной тирады мы наконец-то подошли к дому Шерьяна, поэтому препирательства пришлось на время отложить. Храмовник лишь многозначительно хмыкнул, показывая, что на этом наш разговор не окончен, и скрылся где-то в глубинах сада. А я тут же вытащила многострадальный подарок Аджея из сумки и, немного подумав, засунула книжку за пазуху. Так, на всякий случай. Знаю я этих храмовников, никогда не упустят шанса в чужих вещах без спроса похозяйничать. Впрочем, как и большинство остальных людей.
Поскольку весь мой нехитрый скарб был уже упакован и наготове, я удобно расположилась в тени раскидистого дерева, красовавшегося во дворе, откуда лениво наблюдала за сборами своего ненаглядного работодателя и его неугомонного сынка. Как оказалось, в путешествие они в отличие от меня собирались сильно налегке. Лишь пара дорожных сумок, в одной из которой мой нюх без проблем учуял ароматное вяленое мясо и еще много-много вкусностей. Я печально вздохнула и перевернулась на спину, с удовольствием растягиваясь в полный рост. А вот перекусить сейчас было бы весьма кстати. Завтрак уже давно благополучно переварился и упокоился с миром в моем животе, который начинал недовольно бурчать, напоминая, что о нуждах телесных забывать не следует.
– Шерьян, – не выдержав, все же окликнула я храмовника, который в данный момент как раз навьючивал поклажу на нетерпеливо переминающуюся лошадь, – пообедать перед отъездом не желаешь?
– Нет, – мотнул он головой, вдумчиво проверяя упряжь. – И тебе не советую. В такую жару сытым трястись на лошади – удовольствие то еще.
– На какой лошади? – Я резко села, когда до меня дошел смысл его слов. – Ты хочешь сказать, что я тоже поеду верхом?
– Конечно. – Шерьян позволил себе легкую усмешку. – Как же иначе? Или ты предпочитаешь бежать следом? Думаю, на такое зрелище весь город высыпет поглазеть. Великовозрастная девица, пытающая поспеть за всадниками.
– Ну до городских ворот можно и пешочком дойти, – с робкой надеждой предложила я. – А там я перекинусь и вполне смогу тягаться в скорости с вашими скакунами.
– Исключено, – отрезал Шерьян. – Мне только проблем с охотниками за нечистью не хватает. Рано или поздно, но тебя заметит кто-нибудь из крестьян. Вот веселуха нам будет убегать от целой толпы воинственно настроенной священной братии, вооруженной крестами и святой водой. Тут даже мое заступничество тебе не поможет. Скорее меня на соседнем костре сожгут, подумав, что я предал общее дело.
– Никто меня не заметит, – неуверенно возразила я, с тоской подумав о многочисленных деревеньках, расположенных вокруг Мейчара. На расстоянии в три дня пути от города в здешних краях даже в кустики по нужде проблематично сходить – обязательно кто-нибудь будет иметь счастье твой голый зад лицезреть.
– Ты сама-то в это веришь? – скептически поинтересовался храмовник, наконец-то повернувшись ко мне лицом. – Тефна, я никак не пойму, что тебя на этот раз не устраивает? И ты знаешь, и я знаю, что пребывание в звериной ипостаси требует много сил и энергии. И вообще, это грозит тебе массой ненужных проблем и хлопот.
Шерьян был прав. Действительно, длительное путешествие в облике кошки вряд ли принесет мне удовольствие. Скорее наоборот. Во-первых, меня будет преследовать постоянное чувство голода и элементарная жажда крови, с которой достаточно легко совладать, будучи в человеческом теле, но которая становится практически невыносимой, если пребывание в шкуре животного по тем или иным причинам затягивается. Во-вторых, чем дольше времени ты живешь зверем, тем больше глупеешь. Инстинкты – хорошая вещь, но без человеческой смекалки и ума тоже тяжело обходиться. Один раз мне пришлось быть кошкой в течение целой недели, уходя от преследования. После этого я целый год училась связно разговаривать, а не рычать, словно дикое животное. Впрочем, это отдельный разговор – от кого я тогда бежала и чем все это в итоге закончилось.
Я с сомнением посмотрела на смирную тонконогую лошадку, которая стояла чуть поодаль, видимо дожидаясь меня, как законную хозяйку. Все бы хорошо, но нечисть и верховая езда – понятия совместимые с огромным трудом. Любой мало-мальски сообразительный скакун обычно сразу понимает, что я не та, за кого себя выдаю. И предпочитает держаться от меня подальше. Вполне разумное решение со стороны несчастной скотины. Кому охота носить на своей спине того, кто при удобном случае не откажется с аппетитом тобой же закусить.
– Шерьян, – простонала я, даже не делая попыток приблизиться к животному, которое еще не подозревало, какую свинью ему подложил любимый хозяин, – я никогда не ездила подобным образом.
– Правда? – нарочито удивился храмовник и состроил лживую сочувственную гримасу. – Очень жаль, Тефна, но ничем не могу помочь. Придется учиться.
Я с затаенной ненавистью посмотрела в смеющиеся глаза Шерьяна. Ладно, служитель бога, попадешься ты мне еще темной ночкой на узкой тропинке. Убить не убью, но лицо исцарапаю только так. Если шрамы украшают мужчину, то ты станешь первым красавцем в этой стране.
– На твоем месте я бы не был столь самоуверен, – неожиданно ответил на эти мысли храмовник, заставив меня тем самым подскочить на месте от ужасной догадки. – Смею тебе напомнить, что наш последний поединок окончился совсем не в твою пользу.