Нечисть, нежить, нелюдь - Страница 70

— Хотели закрыть проход? — раздался хриплый голос. — Могли бы просто попросить.

Из Фонтана медленно поднимался Дамир. Очень злой Дамир, с которого стекала сила. Мутная, подвижная и… едва слышная. Мелодия Фонтана, пока еще тихая, пока еще робкая, возрождалась. Чудилось в ней что-то знакомое.

Михей схватился за арбалет.

— Эол! — простонал седовласый маг. — Что это?

Магия магией, а когда припечет, Эола зовут все.

Я проследила за его взглядом. И тут же пожалела об этом.

Чаровникам уже было не до нас, не до щитов, не до чего… Темная масса, которую так и не смог сбросить с ноги молоденький маг, разрослась и поглотила его целиком. Она шевелилась, шуршала, двигалась, напоминая гигантский пчелиный рой, а чаровник продолжал стоять. Как и все мы. Мы забыли, кто хороший, а кто плохой. Мы просто смотрели.

Я снова ощутила на себе чужое пристальное внимание. Взгляд того, у кого нет глаз. Того, кого называли пастырем.

— Что это? Что это? — Маг с залысинами, что еще недавно бил меня по морде щитами, отступал к Фонтану. — Сделайте же что-нибудь…

— Сделаю, — кивнул Дамир, вытянул ладонь и коснулся его руки над закатанным рукавом.

— Апх, — сказал чаровник и опустился на траву. Из мелодии Фонтана исчезло биение одного сердца, тихая музыка изменилась и в то же время осталась прежней.

Очередной маг мертв.

Грязь, все больше и больше напоминавшая рой черных насекомых, вдруг поднялась в воздух. Взлетела с земли, с травы, с хрупких веток, со всего, с чем соприкоснулась. Поднялась и облепила фигуру молоденького мага. Осела на том, что когда-то было им. Теперь чаровник походил на кулек, по форме лишь отдаленно напоминавший человека.

— Что ты натворил? — хрипло спросил у Дамира седовласый маг.

Ну наконец-то и до него дошло.

Правда, то, что учителя Риона зачислили в злодеи, еще не делало хорошими нас. Как сказал бывший действительный, очень легко увидеть зло в тех, от кого не ждешь ничего хорошего.

— Много всего. — Дамир развел руками, продолжая смотреть на мертвого мага, на его лице был лишь голод.

Он попробовал силу и, словно отведавший крови зверь, хотел ощутить ее вкус снова.

— Уже поздно сожалеть, не находишь, Канстад?

Бывший действительный сделал шаг к седовласому чаровнику, поднял руку. Жадность исказила лицо.

— Что ты натворил? В кого превратился? — Велижский маг отступил, не давая дотронуться до себя.

Молоденький, облепленный грязью маг, каким-то чудом еще стоявший на ногах, вдруг издал крик, похожий на крик ночной птицы. Тонкий и жалобный.

Вхолостую щелкнул арбалет. Михей выругался, а Вит едва заметно качнул головой. Бесполезно. Притвора не сводила с чернокнижника глаз. Я ей их точно выколю.

И тут кокон ожил. Подвижная комковатая жижа пастыря зашевелилась, поползла, забралась магу в рот, в нос, в глаза, за воротник, в считаные мгновения исчезла внутри. Крик чаровника оборвался.

Его сердце еще билось, музыка Фонтана не изменилась, но он был мертв так же, как и Тамит.

Грязь исчезла. Молоденький чаровник открыл глаза. Нет, не глаза, а два пятна тьмы.

— Приятно, — проквакал пастырь. — Этот мир приятен. Ты доволен моей благодарностью? — спросил он у Дамира.

— Да, — ответил учитель Риона.

— Значит, я расплатился. — Пастырь улыбнулся губами мага, зубы были черными. — Теперь расплатятся остальные.

Демон двинулся вперед. Совсем не так, как двигаются люди, он не переставлял ноги, он словно перетекал из одного положения в другое.

Седовласый не выдержал и швырнул заклинание. С другой стороны заклинание усилил черноволосый чаровник, последний из тех, что прибежали с Михеем. А с третьей стороны их атаку поддержал Вит.

Клубилась сила, дрожал и нагревался воздух. Вот только пастырь не обращал на это никакого внимания, он продолжал идти… течь вперед. Что ему муравьиные укусы!

Первым сдался черноволосый, руки его упали, резерв был исчерпан, заклинание исчезло. Вторым на одно колено опустился седой чаровник. Мужчина тяжело дышал, сила стекала с пальцев невесомыми каплями.

Не отступил один Вит. Сила в его руках изменилась, пульсировала, превратившись во что-то злое и смертельное. Что-то, от чего кожа на пальцах стала шелушиться.

Я ощутила его боль. Боль от магии, что жгла руки, боль от голодной пустоты внутри.

Сила чернокнижника давила и давила на пастыря в теле молодого мага.

Рано или поздно даже человек обратит внимание на настырно кусающего муравья. И рано или поздно он его прихлопнет.

Пастырь развернулся к чернокнижнику и рывком приблизился. Только что стоял тут, а сейчас уже смотрел в светлые глаза вирийца и скалил черные зубы.

Один взмах юношеской ладони, и руки Вита вывернулись, заломились назад. Магия исчезла, упала к нашим ногам невесомыми хлопьями.

Чернокнижник рванулся в сторону, но что-то невидимое продолжало держать его за руки. И не просто держать — оно продолжало отводить и заламывать их назад.

Я видела, как вздулись вены на шее у Вита, ощущала, как дрожат мышцы и суставы. Еще чуть-чуть, и демон выдернет ему руки, как мальчишка отрывает крылья мухе. Выдернет, не поднимая своих. Чернокнижник казался куклой, подвешенной на невидимых нитях.

И не только он. Боль выворачивала мне мышцы, проникала в кости, не давая двигаться. Мои руки повисли вдоль тела, но это ничего не меняло, они отказывались повиноваться, отказывались двигаться.

Пастырь склонился к лицу Вита, его ноздри раздулись.

— Знакомая кровь, — проговорил он. — Старая, почти забытая. Ты упряма, старая кровь. Мне нравится.

— А мне нет.

Пастырь рассмеялся.

— И смел. Иди со мной. — Черные глаза смотрели в прозрачные.

— Го-гос-госсподин? — Дамир замялся, произнося непривычное слово. — Он же…

— Молчи, — сказал демон, и учитель Риона схватился рукой за рот, словно пастырь не отдал приказ, а ударил. — Иди со мной, не пожалеешь.

— Куда? — прохрипел Вит. — Куда ты идешь?

— Далеко. — Демон рассмеялся. Очень странно было видеть, как кривятся губы молоденького мага, всего лет на пять старше Риона. — Я пастырь, я был призван, чтобы вести за собой. И я поведу.

— К Эолу или к Рэгу?

Юноша запрокинул голову и засмеялся, на этот раз совершенно искренне.

Михей зарядил арбалет, прицелился, но, сколько ни нажимал на спусковой крючок, выстрела не последовало.

— О них еще помнят? Об этих пройдохах? — отсмеявшись, ответил пастырь. — Нет. За ними мы не пойдем, их пастырь уже порезвился здесь. Теперь моя очередь. Людей ждут новые боги. Новые эпохи. Я пастырь, и я поведу новую паству к вере.

— К темной вере! К кровавому веку.

— А какая разница, какого она цвета? — Пастырь прищурился. — Люди режут друг друга веками просто так. А я дам им цель. Изменю этот мир. Предлагаю тебе место рядом со мной, старая кровь.

— Господин, — разбитыми губами повторил Дамир. — Он сделал все, чтобы остановить вызов.

— Упорный. — Пастырь поднял руку и провел пальцем по напряженной шее чернокнижника. — Твой ответ, старая кровь?

«Страшные времена требуют страшных мер», — так сказал чернокнижник.

Боль Вита вытягивала из меня все силы. Хотелось упасть на землю и завыть. На месте вирийца я бы сказала дасу все, что он хотел услышать.

— Ты можешь соврать, но, — словно прочитал мои мысли демон, — слово, данное пастырю, накладывает отпечаток на весь род, ты ведь уже знаешь это.

Седовласый маг поднял голову и жестом указал черноволосому на свою грудь. Тот кивнул. Знаки, ясные лишь тем, кто давно стоит плечом к плечу, тем, кто понимает друг друга без слов.

Но что они могли? У них не осталось ни капли магии. Они опустошили свои резервы, вложив в последний удар все, что было.

— Знаю, — прошептал Вит. — И ты знаешь, что я скажу.

Пастырь прочел ответ в глазах до того, как чернокнижник его озвучил.

После пятой осечки Михей понял, что выстрелить не удастся. Правда, стрелок был не из тех, кто отказывается от своих намерений при первой же неудаче. Да, выстрелить не получилось, тогда Михей просто замахнулся арбалетом, словно дубиной, и ударил пастыря в спину.