Нечестивые джентльмены (ЛП) - Страница 11

Восточная часть города была застроена преимущественно соборами и роскошными особняками. Вдруг я заметил сторожевую башню. В ней вспыхнул прожектор. В следующее мгновение яркий луч света рассёк ночную тьму. Я быстро нырнул под мост и прижался к опорам. Мне совсем не хотелось угодить в сети Инквизиции.

Луч мелькнул надо мной и осветил парк Святого Кристофера. Два других луча тоже устремились в этом направлении. Пересекаясь друг с другом, они обшаривали всё вокруг. Оттолкнувшись от металлической решетки, я пролетел под мостом на восток. Луч прожектора прошел совсем близко, и я поспешил скрыться в тени крыши какого-то дома. Можно просто спуститься на землю и добраться до квартиры пешком.

Но вместо этого я отправился в парк. Я ничего не мог с собой поделать. Мне было любопытно, какой Блудный посмел летать в ночи, как я. Левитация — редкая способность. С каждым новым поколением таких рождалось всё меньше. Я за свою жизнь встретил только одного Блудного, который это умеет — Сариэля. Мы с ним считали себя особенными и летали ради развлечения и по зову сердца. Тогда мы ещё не научились скрываться от сетей и прожекторов, поэтому в конце концов нас поймали и отправили в школу Святого Августина для перевоспитания Блудных подростков.

Луч выхватил из темноты роскошный особняк на южной окраине парка. В воздухе мелькнул чей-то тёмный силуэт. Тонкая женская фигурка, казалось, примёрзшая снаружи к одному из окон, камнем бросилась вниз. В это же место ударили четыре луча. Блудная, ловко лавируя между ними, нырнула в гущу зелени. Вспыхнули ещё три луча. Парк оцепят. Я заметил инквизиторов с факелами, которые продирались сквозь кусты. Под ветвями деревьев и между цветочными клумбами то и дело вспыхивал свет, рассекая темноту.

Я приземлился на крышу и побежал, перепрыгивая с дома на дом. До ближайшей башни оставалось всего три строения. Сразу после них я окажусь в зоне поисков. Я не из тех, кто рискует собой, чтобы спасти какого-нибудь глупого ребёнка. Тем не менее я бежал так, будто от этого зависела моя собственная жизнь.

Отряд инквизиторов углубился далеко в парк. Они опережали меня, но мне на руку играла темнота. Я видел, что многочисленные ветви сбивают их с толку. В отличие от них я знал, куда идти. Осталось только проскочить мимо незамеченным.

Меня охватил азарт. Я приблизился к одному из священников и пошёл следом за ним. Он отвернулся, и я тут же метнулся за спину тому, кто шёл чуть впереди. Я был так близко, что мог разглядеть короткие волосы на его затылке. Я мог бы перерезать ему горло, а он бы даже не успел понять, что произошло. Я затаил дыхание. Инквизитор обогнал кого-то из отряда, и я, стараясь не отставать, аккуратно огибая мужчин впереди, перемещался от одного к другому, как заразный микроб.

Наконец я остановился и медленно опустился на колени. Блудной хватило ума сообразить, что её будут искать на деревьях. Поэтом она свернулась клубочком на земле среди ирисов и тюльпанов.

Когда я присел рядом, она перестала даже дышать. Она была маленькой и чумазой. Короткие волосы слиплись от грязи, от одежды пахло прелой листвой. В устремлённых на меня глазах вспыхивали язычки огня. Казалось, она вот-вот набросится и укусит. Я вытянул вперёд руку, чтобы показать чёрные ногти. Потом прижал палец к губам и поднялся. Дальше пусть разбирается сама. Может, если хочет, остаться в своём укрытии. Я предложил помощь, но настаивать не собирался.

Я повернул к выходу из парка и оглянулся через плечо. Она шла следом. Когда она споткнулась и упала, я не замедлил шага, не стал её дожидаться. Я смотрел в оба, не спуская глаз с толпы инквизиторов вокруг и ярких лучей над головой. Скользнув в тень, я продвинулся вперёд и выскочил за мгновение до того, как туда упёрся луч прожектора.

Я пытался научить Блудную тому, что умел сам. Я показал, как выбраться, но остальное ей придётся сделать самостоятельно. Нужно уходить быстро и бесшумно. Одно неверное движение, и она тут же попадётся в сети. И в руки Инквизиции. Второй шанс уже не представится.

Добравшись до собора Святого Кристофера, я нырнул в нишу между статуями святых, вспугнув при этом стайку голубей, которые взлетели на карниз под крышей. Прислонившись спиной к потёртому каменному ангелу, я стал наблюдать за инквизиторами. Лучи проникали в темноту между деревьями и расчерчивали ясное ночное небо. Я вообще-то не ожидал, что девчонка пойдёт за мной. Она поднялась в воздух и замерла рядом, но я ничего не сказал. Я смотрел в сторону парка и гадал, не в одном ли из этих домов живёт Харпер.

— Мы с вами знакомы? — спросила девочка.

— Вряд ли, — ответил я.

Она была маленькой, но старше, чем я подумал сначала. Лицо суровое и подозрительное. Я заметил рукоять ножа, заткнутого за пояс. Она держала руку поближе к нему и не спускала с меня глаз.

Я отвернулся и посмотрел в тёмное небо. Звёзды сияли, как драгоценные камни. Из-за ветра казалось, что они изгибаются и скручиваются. Было ещё довольно поздно и по-прежнему красиво, но я больше не ощущал душевного подъёма.

Мимо пронеслась летучая мышь, на ходу схватив светлячка.

— Почему вы мне помогли? — спросила девочка. Я ничего не ответил.

Её это не касается. На самом деле я вовсе не её хотел спасти от сетей. Моя доброта адресована не ей, той, что рядом со мной сейчас. Просто под действием наркотика мне вдруг захотелось утешить боль своих детских воспоминаний. Никто не явился спасти меня, когда я угодил в ловушку Инквизиции. И никто не помог Сариэлю. И спустя много лет я рванулся защищать ребёнка, словно это как-то могло исправить наши судьбы. От собственной сентиментальности меня тошнило.

Я поскрёб ногтем каменное крыло ангела. Остался белый след.

— Вы состоите в Добрых Согражданах? — Красные всполохи в глазах моей невольной подопечной стали ярче.

При упоминании о Добрых Согражданах я осознал, что побег в наслаждение от офориума и темноту ночи был бесполезен. Нельзя отодвинуться от мира, который меня окружает. Кажется, что он наползает на меня со всех сторон. И всё равно я не хотел отказываться от бездумной красоты ночи. Я посмотрел на Полярную звезду. Её синее сияние ожгло мне глаза.

— Посмотри на неё. — Я указал на небо. — Ей нужно только сиять. Просто висеть в небе и сиять.

— Это что, шутка? — спросила девочка.

— Нет.

— Вы пьяны? — вдруг предположила она.

— Если бы, — ответил я.

— Так вы не из Добрых Сограждан? — снова спросила она.

Я опустил руки. Девочка от меня не отстанет. Я совершил большую ошибку, когда помог ей, и теперь она вне всякого сомнения чувствует, что мы в некотором роде связаны.

— Я помог тебе потому, что ты Блудная. Это единственная причина, — объяснил я.

Нахмурившись, я перевёл взгляд на одного из ангелов на фасаде собора. Его лицо и плечи были слишком крупными и странной формы из-за накопившегося птичьего помёта.

Девочка долго и пристально меня разглядывала, но потом все же отпустила рукоять ножа и повернулась в сторону парка. Инквизиторы обшаривали деревья и кусты. Глядя на них, она улыбнулась.

— Знаешь, зачем я сюда прилетела?

— Чтобы сделать что-то плохое, — предположил я.

— Почему ты так решил? — сощурилась девочка.

— У тебя один нож на поясе, второй в ботинке. — Я принюхался. От девочки шёл сильный сладковато-горький запах дыма и жжённой извести. — Ты прямо излучаешь желание отомстить. Но больше всего тебя выдают глаза: у тебя сквозь зрачки видно красное пламя.

С удивлённым видом она машинально подняла руку к грязному лицу, но остановилась. Сейчас с глазами ничего не поделаешь. Она медленно отвернулась и стала снова смотреть на парк.

Я поднял голову и уставился в небо. Действие офориума почти кончилось. Он весь выветрился из-за напряжения полёта. Теперь мне было холодно, и всё вокруг казалось каким-то уродливым.

Изменившийся ветер донёс с реки запах тухлой рыбы и сточных вод. Луна пожелтела, как треснувший гнилой зуб. Даже Полярная звезда потускнела и стала похожа на потёртый бисер.