Небо над Дарджилингом - Страница 4

Портрет, коралловые броши, бусы из венецианского стекла да смутные воспоминания о нежных прикосновениях пахнущих лавандой и померанцевым маслом пальцев – вот все, что осталось от матери. Но это немногое Хелена могла по крайней мере сохранить. Между тем как все, связанное с отцом, тем, каким она знала его в детстве, жизнь уничтожила бесследно и безжалостно. С каждым годом девочке было все труднее представлять его перед мольбертом на берегу теплого моря, энергичными и в то же время осторожными ударами кисти наносящим на холст краски или, стоя по пояс в воде, поднимающим ее высоко-высоко, к самому солнцу.

Такого отца у Хелены больше не было. Словно некая могущественная сила забрала его вместе с матерью, заменив уставшим от жизни и рано постаревшим мужчиной, вечно окруженным сладковатым запахом алкоголя, который постепенно лишал его разума. Этот человек не любил Хелену, и за это она его ненавидела. Выходя из комнаты, он мог так хлопнуть дверью, что дом сотрясался до самого основания, а потом вернуться, чтобы стыдливо положить ладонь ей на голову. Теперь он лежал в могиле, в каменистой земле Корнуолла. И Хелена не знала, печалиться ей или радоваться своему освобождению.

Она думала о нищете, на которую он обрек их с братом, вложив все свои деньги в какие-то интеллектуальные воздушные замки. И вот теперь она до конца жизни будет прозябать в этой дыре. А о судьбе Джейсона Хелена просто старалась не думать.

Единственное, что утешало девушку – то, что, кроме Ахиллеса, слез ее не видел никто.

– Вы замечательная наездница.

Она с криком рванула поводья, так что Ахиллес испуганно дернулся и встал на дыбы. На какое-то мгновенье Хелена потеряла равновесие и чуть не вывалилась из седла, однако быстро взяла себя в руки и позволила жеребцу сделать несколько быстрых, спотыкающихся шагов, прежде чем тот остановился и энергично вскинул голову, вздрагивая от соленых морских брызг.

– Вы сумасшедший? – Хелена обернулась на незнакомого всадника, который появился, словно дух из морской пучины. – Какого черта вы пугаете лошадь? – Она смахнула с лица прядь волос.

Сначала она подумала, что перед ней кентавр, потому что фигура всадника в темном сюртуке сливалась с черным, как ночь, телом его жеребца. Ветер развевал его длинные волосы, открывая лицо с резко очерченными чертами. Было что-то средиземноморское в его пышных черных усах и смугловатой коже. А гарцующий в сверкающих брызгах конь, на которого, сердито раздувая ноздри, пялился Ахиллес напоминал огромного ворона.

– Прошу прощения, мисс. В мои намерения не входило пугать вашу лошадь и тем самым подвергать вас опасности. – Незнакомец говорил низким голосом, с едва заметным акцентом, выдававшим в нем иностранца. – Однако я думаю, что могу быть кое-чем вам полезен.

С этими словами он протянул ей сложенный носовой платок. В его движениях было больше вызова, чем сочувствия.

Хелена вспыхнула. Неужели этот человек видел ее слезы? Она сердито откинула вновь упавшие на лицо волосы и гордо посмотрела ему в глаза.

– Благодарю, но в этом нет необходимости.

– Как хотите.

Незнакомец спрятал платок и, опершись на луку седла, испытующе поглядел на Хелену. Ей стало неуютно под его взглядом. В то же время она заметила, что чужак одет со вкусом и по моде, его сюртук сшит искусным портным и из дорогой ткани.

Собственный внешний вид никогда не беспокоил Хелену. Она полагала, что одежда должна быть практичной и не слишком узкой. Пыльные сапоги, лишняя складка или брызги илистой грязи на юбке никогда не доставляли ей головной боли. Однако сейчас Хелена увидела себя в другом свете: траурное платье из колючей шерстяной ткани, некогда принадлежавшее одной из кузин Маргарет, было далеко не модного покроя и со слишком короткими для Хелены рукавами, длинные волосы взлохмачены, а покрасневшую кожу на руках, сжимавших вожжи и кнут, покрывали ссадины и царапины. Хелена стыдливо отвела взгляд и провела рукой по мокрым щекам.

– Нет, в самом деле, удивительно! – воскликнул незнакомец, как бы подводя итог своим наблюдениям.

Его голос снова заставил Хелену обернуться. В его черных глазах загорелись веселые огоньки, как у пресытившегося обеспеченной жизнью богача, которому неожиданно представилась возможность заглянуть в нищую лачугу. Гнев и стыд бросились Хелене в лицо. Она мрачно взглянула на всадника и скривила губы в презрительной усмешке.

– Я был уверен, что успел познакомиться со всеми местными красотами, однако вы, похоже, до сих пор от меня скрывались.

Тут Хелене вспомнилось, что говорила ей Маргарет об опасных мужчинах, подстерегающих на пустынном берегу девушек, чтобы причинить им боль. До сих пор она лишь смеялась над предупреждениями старой служанки. Не сделав ни малейшего движения, как будто между ним и его вороным существовала телепатическая связь, незнакомец подъехал к Хелене так близко, что она почувствовала дыхание его лошади на своей коже, а Ахиллес застыл, будто парализованный страхом.

Хелена инстинктивно сжала кнут, а в следующее мгновение чуть не закричала от боли, потому что незнакомец резким движением схватил ее за запястье и сжал так сильно, что она едва не выскользнула из седла.

– Осторожно, мисс, – холодно прошептал он. – На моем лице уже есть одна отметина, и вторая мне ни к чему.

Только сейчас Хелена заметила, что его левую щеку пересекал шрам. Она снова покраснела от стыда и смущения и в растерянности отвела глаза.

– Спешу вас успокоить, мисс, – быстро продолжал незнакомец, не ослабляя хватки. – У меня нет намерения чинить над вами насилие. Никогда не прибегал к подобным глупостям. Во всяком случае, не сегодня, хотя… – Он беззастенчиво оглядел ее фигуру. – Хотя в вашем случае, возможно, стоило бы попробовать.

Его взгляд стал серьезным, и Хелена вдруг почувствовала исходящую от него магнетическую силу. На мгновение ее бросило в жар, а потом ей показалось, что она вот-вот упадет с лошади. Непонятно отчего вдруг сжался желудок, а потом по телу разлилось странное тепло, и сердце заколотилось как бешеное. По блеску в глазах незнакомца и нетерпеливым движениям его губ Хелена поняла, что он видит ее насквозь и испытывает от увиденного немалое удовольствие.

Лицо Хелены вспыхнуло. Она выпрямилась, пытаясь выдернуть руку, и прошептала, твердо глядя всаднику в глаза:

– Немедленно отпустите меня, слышите? Вы… жалкий, пресыщенный… хлыщ…

По его лицу разлилась ласковая улыбка, одновременно бесстыжая и очаровательная. Затаив дыхание, Хелена ждала его реакции, однако так же неожиданно пальцы незнакомца разжались, оставив на ее руке пульсирующие красные пятна.

Выпятив подбородок, она потянула вожжи, намереваясь ехать дальше, однако конь незнакомца, словно повинуясь невысказанному приказу хозяина, преградил ей путь.

Хелена сглотнула, всячески стараясь не показывать своего смятения и даже страха. Она поняла, что так просто ей не уйти. Направится ли она к высящимся впереди скалам или повернет к открытому берегу, он всегда будет на полшага впереди нее. Его глаза самодовольно улыбались, он играл с нею и наслаждался своим превосходством.

По левую сторону высилась скала, известная под названием Ведьмин Череп. Издалека она напоминала окруженную змеящимися волосами голову горгоны Медузы. Две симметрично расположенные черные полости походили на пустые глазницы. Внизу зияла еще одна, словно беззубый рот, распахнутый в сторону узкой полоски скал, наискосок пересекающей берег и уходящей в море. Дернув вожжи, Хелена каблуками сапог ударила Ахиллеса по бокам и резко развернула его в эту сторону. Конь испугался, увидев перед собой серые валуны, на которые его гнала неумолимая наездница. Дрожа от напряжения, он толкнул вперед свое грузное тело и осторожно побрел по камням, то и дело останавливаясь и спотыкаясь, соскальзывая и поднимаясь снова, пока наконец не приземлился на ровный песчаный берег по ту сторону скал и не перешел на легкий галоп. Незнакомец проводил его полным восхищения взглядом. Весь трюк он наблюдал молча, не предпринимая никаких попыток остановить юную амазонку.