Не желай меня, враг! (СИ) - Страница 7

- Почему вы не позволили нам сдаться? - шепчу. - Я бы подписала капитуляцию. Не стала гнать на смерть своих людей. С меня хватит родителей и брата. Я больше ни за что не стану причиной смерти кого-то еще.

- Я объяснил тебе, - отрезал жестко, безапелляционно. - А твое милосердное желание неисполнимо для аристократки. Наши воины, вассалы и слуги всегда будут умирать ради нас и из-за нас. Это честь для вассала - погибнуть в бою, защищая сюзерена. Даже если бой заведомо обречен.

Хочу с возмущением возразить - но слова застывают в глотке. Не мне спорить с ним. Сейчас моя жизнь в его руках, и не стоит раздражать его несогласием. Но дело даже в том. В гложущем чувстве вины. Как я могу опровергать его речи, когда на мне смерть родителей?

Мы спускаемся вниз, во двор замка. Меня чуть не выворачивает наружу от последствий кровавого побоища. К Крэшу подбегает офицер, докладывает:

- Хозяев вздернули на воротах, генерал, как вы и приказали! Девчонку тоже?

И косится на меня - деловито, без неприязни. Даже сожаление мелькает в глазах, но лишь на миг. Вот так. У этих захватчиков нет к нам ненависти. Нет вообще никаких чувств. Они просто делают свое дело. Ничего личного - как сказал Крэш.

- Не трогать! - отвечает он резко и поспешно. - Герцогиня Лиара Сотери - наша гостья. Найди ей кобылку, резвую и при том со спокойным норовом.

Офицер так же деловито кивает, не выражая ни радости, ни разочарования от факта, что вешать меня не придется. Уходит выполнять приказ. а меня вдруг пронзает мысль.

Несса, горничная! Что с ней стало, что они с ней сделают?!

Я разворачиваюсь к Велегару Крэшу. Импульсивно хватаю его за наручи - даже не отдаю себе отчет, чем мне может грозить такая фамильярность.

- Что вы сделаете с моими людьми, теми кто выжил?! С женщинами, детьми?!

- Я с ними не воюю, - отвечает, и при этом не пытается выдрать свою руку из моей нервической хватки. - Землевладельцев и солдат я не оставлю в живых. Но слуги ни в чем не виноваты. И кто-то должен работать на этих землях.

Выдыхаю с облегчением. Крэш по своему обыкновению циничен. Но выжившим хотя бы не грозит тотальная резня. А вот что следует из его предупреждения о землевладельцах?..

- Значит, меня вы все же не оставите в живых? Я вам нужна для показательной казни? Или для чего?

Вот тут он мягко высвобождает руку из моей хватки. А я осознаю, что до сих пор держусь за него, как утопающий за спасительную ветку.

- Вы забыли, герцогиня, что мы собирались побеседовать? Есть многое, о чем вы можете рассказать. Не имею обыкновения казнить тех, кто возбуждает мое любопытство. Как я уже сказал, вы моя гостья. Не жертва.

- А ваши воины... они не надругаются над женщинами в имении?

- Мои воины не привычны творить насилие на завоеванных землях. Они знают, чем это грозит им.

Я снова перевела дыхание. Сделала очередную попытку успокоиться. Что произошло, то произошло. Мертвых не вернуть. Мой долг - попытаться сделать для живых все, что в моих силах. Даже если в этих силах ничего не осталось.

Офицер подвел мне лошадь. Велегар Крэш сам подставил плечо, чтобы помочь мне сесть в седло. На этот раз отчего-то касаюсь его боязно и осторожно - словно и не хватала бесцеремонно за руку несколько минут назад.

И какое-то странное сожаление проскальзывает - оттого, что он в своих непробиваемых латах. Если бы он снял доспех, я коснулась бы его тела, а не холодной стали.

Он подсаживает меня и подходит к своему офицеру. Что-то шепчет на ухо - я не могу разобрать. Под конец повторяет чуть громче:

- Жду тебя в северном замке, как разберешься с этим гарнизоном.

Разберешься с гарнизоном - звучит как угроза. Но я не успеваю ни о чем спросить, никак отреагировать. Велегар Крэш вспрыгивает в седло. Его белогривый жеребец громко фыркает и бьет копытом по мощеным камням.

Генерал трогает поводья. Жеребец проходит мимо меня горделивым размеренным шагом. Я смотрю на него, как завороженная, вновь поражаясь совпадению с моим сном. И тут Крэш, поравнявшись со мной, несильно хлопает по крупу лошадки.

Та пускается вскачь, вытряхивая меня из оцепенения. Крэш на жеребце мчится следом. Выскакивая за ворота, я стараюсь не смотреть наверх. Что бы ни сделали мне дядя и тетя, пусть покоятся с миром. Жалею, что не попросила Крэша похоронить их достойно.

Он не исполнил бы просьбу сразу - ведь он приказал казнить их для устрашения соседей. Но хотя бы через несколько дней, чтобы их тела не гнили на воротах, на потеху воронью. Пытаюсь подъехать к нему поближе, чтобы высказать просьбу, но ему уже не до меня.

Снаружи нас встречает громадное ромедарское войско. Повсюду зловеще реют черные знамена. И вся эта конная рать несется по моей родной земле, вышибая пыль копытами.

Велегар Крэш держится чуть позади меня. Не обгоняет и не отстает. Неизменно чувствую на себе его взгляд, как он старается не выпускать меня из поля зрения. И он ведь еще не знает о моем даре. Просто насторожился, зачем какой-то сильный колдун собрался меня изнасиловать?

Под вечер мы прибываем к замку моих соседей, недалеко от северных границ нашего герцогства. Армия Крэша осаждает его. Катапульты отстали от кавалерии, но барону-соседу не требуется демонстрировать полную мощь. Он высылает эмиссара - и после коротких переговоров выходит сам подписать капитуляцию.

Вскоре ворота открываются перед ромедарской армией. Кавалеристы въезжают в замок барона, следом - сам Крэш. Моя лошадка послушно держится рядом. Я смотрю на семью соседа. Сам барон держится прямо, но его домочадцы дрожат, как листья на ветру.

Тут они замечают меня подле ромедарского генерала. Взгляды их становятся холодными и презрительными. И до меня вдруг доходит, что теперь я в глазах соотечественников -изменница!

Что они думают обо мне? Что я продалась генералу за пощаду? Считают меня его подстилкой?

Быстро, без проволочек, Велегар Крэш принял у барона капитуляцию. Когда он уже забрал пергамент с подсохшей печатью и зашагал к воротам, я повернулась, чтобы идти за ним следом.

И в этот момент сын барона метнул на меня полный ненависти взгляд... и плюнул под ноги.

Еще несколько лет назад мы вместе гуляли по окрестным лугам. Он не рассчитывал стать моим женихом - баронский сын не пара дочери герцога. Но нам было весело скакать на лошадях, охотиться, болтать о том о сем.

И нам не запрещали общаться. Отец меня баловал и редко запрещал что бы то ни было.

Ну а его родители, возможно, рассчитывали, что я влюблюсь, захочу сбежать и тайно обвенчаться - в итоге они породнятся с герцогским семейством.

Может, так случилось бы, если бы не гибель Ричарда и не пожар в нашем поместье. После смерти родителей я уже ни с кем не общалась так свободно, как при живом папе.

Но соседский сын остался в моей памяти добрым другом. Я была рада, что Крэш не убил семью барона, а спокойно принял капитуляцию и не тронул его замок. И вот сейчас мой друг детства смотрел на меня с презрением и отвращением, как на изменницу.

Велегар Крэш стоял спиной к семейству моего соседа и не видел, что произошло. Но его солдаты все как один устремили взгляды в нашу сторону. И он в тот же миг развернулся.

Я стояла бледная, как известь. Крэш вопросительно посмотрел на меня. Перевел взгляд на семейство барона.

Что он сделает, если я пожалуюсь на оскорбление?

Возможно, ничего. Или прикажет казнить моего друга детства? Вырвать плюнувший язык и повесить на воротах, как дядю с тетей? А может, вырежет все семейство, просто так, чтобы остальные боялись даже поднять взгляд на ромедарских завоевателей, не то что оскорбить словом и делом?

Хотя сосед оскорбил не Крэша, а всего лишь меня. Но я не могла предсказать его реакцию. Я вообще не могла вообразить, какой следующий шаг совершит этот непостижимый для меня мужчина.