Не проходите мимо. Роман-фельетон - Страница 34

— Простите, — сказал Юрий, вскакивая на ноги. — Мы действительно заговорились. Мы уходим, но у меня к вам есть микроскопическая просьба: можно от вас позвонить? Я мечтаю добиться аудиенции у самого Закусил-Удилова.

— Прошу, — Самозванцев пододвинул аппарат. — Вызывайте без номера, прямо кабинет Игоря Олеговича. У нас тут телефонистки всех абонентов по имени-отчеству знают…

Юрий взял трубку и высказал свое пожелание говорить с и. о. предгорсовета.

— Соединяю, — сообщила трубка.

Потом наступила томительная пауза. Где-то вдали слышался разговор двух снабженцев, которые обвиняли друг друга в каких-то малоэтичных поступках.

— Горсовет слушает, — сообщила, наконец, трубка. — Кого? Закусил-Удилова? Он занят срочными проблемами озеленения. А завтра с утра он уезжает на дачу.

Юрий положил трубку.

— В субботу его обычно не застать, — подтвердил Самозванцев. — Он на даче. Почему же сегодня Закусилов горит на работе?

— А нас ведь приглашали на воскресенье, — сказал Мартын. — Помнишь, Юра?

— Там видно будет, — нахмурился Можаев. — Я с ним все равно встречусь.

— До свидания, — радостно сказал Дмитрий Иоаннович.

Самозванцевские пальцы нервно пробежали по струнам бывшей шевелюры, словно пытались извлечь заключительный аккорд.

— Будьте здоровы, — произнес Мартын. — Мы еще увидимся.

Самозванцев проводил операторов до порога.

На улице, пройдя метров сто, Мартын сказал Можаеву:

— Кто говорил: «сейчас мы все выясним»?

Можаев раскурил трубку.

— Артель та, это ясно. Но что дальше делать — не знаю. Может, в райком сходить, посоветоваться? А с другой стороны, у меня никаких вещественных доказательств нет. Подумаешь, разговор на маскараде. Мало ли что пьяный человек может наболтать? Тем более, Самозванцев, по-моему, вполне приличный товарищ.

— Стоило огород городить, — усмехнулся Мартын, — чтобы прийти к выводу: есть еще одна симпатична людина на земном шаре. Хорошо еще, что мы не потеряли ни одного съемочного часа из-за твоего «непроходимизма». Если бы Самозванцев знал, что ты о нем думал заочно и каким тихоньким ты от него вышел, он подарил бы тебе ремешок на брюки.

— Правильно, — согласился Юрий и, неожиданно остановив какого-то прохожего, спросил:

— Где здесь городское управление милиции?

Прохожий подозрительно посмотрел на него и прошептал почему-то адрес милиции Юрию на ухо.

Милицию операторы нашли быстро.

— Я тебя лучше здесь подожду, — сказал Мартын другу. — А если не появишься в ближайшие двадцать минут, я приму кое-какие хозяйственные меры.

И Благуша уселся на крыльце.

Выслушав суть дела, дежурный провел Юрия к начальнику милиции.

В Кудеярове заведовал борьбой с хищением соцсобственности молодой капитан. Юрий протянул ему свое удостоверение личности. Капитан предложил садиться.

— Дежурный доложил, что вы по делу… — отдавая удостоверение, сказал капитан.

— Правильно доложил, — ответил Юрий. И тут же, стараясь не утерять ни одной детали, рассказал капитану о разговоре Поросенка и Чайника, встречах с Поплавком и Самозванцевым.

— Есть, значит, артель? — усмехнулся капитан.

— Есть, — пылко подтвердил Юрий.

— С курса, как говорится, вы не сбились, — вслух рассуждал капитан.

— А вы, товарищ, случаем, на флоте не служили? — спросил Юрий.

Оказалось, что Юрий и начальник воевали под командованием одного адмирала. Это их сразу сблизило.

— А помнишь… — хлопая по плечу оператора, кричал капитан.

— А помнишь… — тыкая пальцем в бок начальника, восклицал Можаев.

Привлеченный шумом, в комнату заглянул дежурный милиционер.

— Что ж, браток, — сказал капитан, когда разговор, как бумеранг, вернулся к исходной точке, — подозрение еще не доказательство. Но с Самозванцевым надо ухо держать востро. От работников «Ремешка» мы уже имеем кое-какой материальчик.

— От Белорыбицына? — догадался Юрий.

— Может быть, — уклончиво ответил капитан и достал из ящика фотографию дачи, богато оснащенной различными балкончиками, башенками и флюгерками.

— Вот видишь, браток? Вилла. А проживает в ней некая гражданка Бакшиш, полюбовница гражданина Самозванцева.

Он-то и выстроил эту дачку, а оформил на Бакшиш. А мог он выстроить такую резиденцию на свою тысячу рублей в месяц? Сомнительно.

— Но ведь это давно должно бы вызвать у вас подозрение?

— Верно. Вызвало. Давно. Но сразу же не подберешь ключи. Факты нужны, браток, факты! Но постепенно картина проясняется. Вот, к примеру, в Красногорске случай был. Пассажир один в трамвае чемодан посеял. Доставили забытую вещь, как положено, в бюро находок. Прошло дней десять — никто за чемоданом не приходит. Вскрыли, видят: в чемодане новенькие кожи, прямо с завода. А ты, браток, учти: кожи эти в открытую продажу не поступают. Из них разный там ширпотреб делают прямо на комбинате…

— Воровство! — воскликнул Юрий.

— Да это и ребенок догадается. Но другой вопрос: кто ворует?

— Нет ничего проще, — усмехнулся Юрий. — Надо найти владельца чемодана!

— Это тоже не так просто, когда в Красногорске прописано триста тысяч человек. Но его нашли.

— Ну и все! — возбужденно потирая руки, сказал Юрий. — Допросили его, и он во всем сознался?

— А если, предположим, он сознался только в том, что купил эти кожи на базаре у неизвестного человека? Что бы ты делал дальше?

— Да-а, — растерянно протянул Юрий. — Сложновато.

— И вот такие «сложноватости», браток, на каждом шагу. А ведь нужно еще уточнить многое: кто ворует кожи с комбината, что из них шьют, куда сбывают изделия? Дело проясняется постепенно… Вот пришел к нам ты, другой, третий… Да и сотрудники наши не спят…

Разговор прервал дежурный милиционер, который смущенно доложил:

— Там, на крыльце, этот гражданин (он кивнул на Можаева) оставил приятеля, так тот волнуется. Спрашивает, когда завтра передачу принимают…

Юрий улыбнулся и встал.

— Я злоупотребил терпением своего друга. Мне пора итти. Рад, что мы встретились. Мне теперь легче станет на душе.

Бывшие моряки простились.

— Так держи связь, браток, — напутствовал Юрия капитан.

— Есть держать связь!

Мартын бродил вдоль фасада дома милиции и заглядывал в окна.

— Так вот, Март, — сказал Юрий, — пожалуй, не придется нам заниматься только своим делом, а Самозванцеву — своим.

И Мартын, забыв о том, что «все молочное — его самое любимое блюдо», прошел мимо кафе «Ацидофилин», — так заинтересовал его рассказ Юрия о встрече с начальником милиции.

Операторы шагали, не обращая внимания на болтающиеся над их головами круги и треугольники с перечеркнутыми гусями и коровьими головами; на задиристых коз, хождение которых по магистралям города забыли запретить. Оставлены были без внимания и веселенькие лаконичные плакатики «ШТРАФ ОДИН РУБЛЬ» (причем нигде не было указано, за что именно взималась такая сумма).

На древних, вылинявших заборах ветерок шевелил свежие наклейки: «ОСТОРОЖНО: ОКРАШЕНО!»

— Отец города у себя? — проскользнув в приемную и. о. председателя Кудеяровского горсовета Закусил-Удилова, спросил Сваргунихин.

— Ой, вы меня напугали! — воскликнула секретарша. — Я даже не слышала, как вы вошли! Нет, нет! Туда лучше не ходите, — кивнула она в сторону кабинета, — у и. о. короткое замыкание. Уже голосом охрип, и на обоих кулаках синяки — стол-то дубовый все-таки.

— Кого? — переспросил Сваргунихин и, бесшумно приоткрыв дверь, юркнул к Закусил-Удилову.

— Беда с этим новым сотрудником, — сочувственно вздохнула секретарша. — Глух, бедняга! Ох, и даст ему сейчас жару наш и. о.!

Действительно, из кабинета донесся хриплый вопль:

— Кто посмел?!

И следом наступила гробовая тишина.

— Мистика! — поразилась секретарша. — Укрощение укротителя!

— Кто посмел?! — прохрипел Закусил-Удилов и уставился на храбреца телячьими очами. — А, это ты! — уже спокойно добавил он.