Не прикасайся! (СИ) - Страница 10

 А как изменился Алекс? Ксюша говорила, он все такой же, но мне показалось, когда я услышала голос, что все же это уже не тот тренер, с которым я провела несколько лет жизни нон-стопом. Гаврилова, наверное, выросла в настоящую красотку. Как-то по телеку показывали репортаж с ее шоу и комментатор буквально захлебывался от восторга.

 Совсем скоро я услышу комментарии тех, кто посмотрит мое интервью. И, может, узнаю, как смотрюсь со стороны.

 А сейчас мне хочется выжать максимум из первого в жизни свидания. Получить удовольствие не только от часа на льду, но и от подготовки. Съездить в салон, привести в порядок волосы, обновить маникюр, возможно, купить какой-нибудь симпатичный спортивный костюм. Я всего этого не увижу, но, может, почувствую? Впервые за последние годы мне хочется накраситься не потому что так надо и нельзя выходить на улицу бледной, как моль.

 Только не хватает кого-нибудь, кто бегал бы со мной по магазинам и выбирал помады. На Макса надежды нет, издеваться над бедным охранником в магазине косметики слишком жестоко. Ксюха, с которой мы делили такие развлечения, уже год в Лондоне, звонит и пишет почти каждый день, но все равно бесконечно далеко. Подруги как-то сами собой испарились.

 - Придется тебе, Макс, потерпеть примерки кофточек и перчаток.

 Я стараюсь улыбаться, но мне снова грустно. 

  Самый главный страх Сереги и юристов, что в «Элит» выйдет история, которая вышла с одним из приятелей Игоря, когда того чуть не посадили за то, что подвез малолетнюю врушку. Потом он, правда, на ней женился, но от общественного порицания его это все равно не спасло.

 Когда я набирал первую группу девчонок-одиночниц, целая толпа юристов расписывала мне инструкцию «Как не получить обвинения в домогательствах, тренируя кучку амбициозных богатеньких девиц». У них были свои методы, у меня  -  свои.

  Первый: на берегу обговаривать все нюансы и возможные недопонимания. Второй: никогда не спать с теми, кого тренировал. Даже если это был разовый мастер-класс. Даже если девице уже далеко за двадцать. Даже если это тренер, которого я обучал для своей группы.

 К тем, кто выигрывает, кто вкладывает деньги и тратит чужие, всегда пристальное внимание. Малейший косяк, малейший повод усомниться в идеальности  -  и несколько месяцев статьи будут пестреть заголовками «Тренер совращает фигуристок» или «Известный тренер и связи с миром криминала».

 Семейные юристы и один мой личный надежно, за тысячью замков, хранят факты моего прошлого, которые могут бросить тень на тренерский штаб.

 И в свете всего этого мысль о том, что я хочу трахнуть Никольскую, совершенно лишняя и даже, я бы сказал, порочная. Не столько потому что она бывшая ученица, сколько потому что нельзя хотеть девку, которая даже увидеть тебя не может. Нельзя цепляться за ее образ как за образ трогательной девочки в черных очках, потому что это уже крайняя степень пресыщенности. Когда в твоем распоряжении десятки идеальных, как со страниц журналов, на все готовых девиц, невольно начинаешь хотеть чего-нибудь свежего и легкого.

 Но не, блядь, слепую же девчонку, которой я гожусь... хорошо, в отцы пока не гожусь, но в старшие братья  -  однозначно!

 - Чего задумался?  -  спрашивает Макар.

 - Девку хочу.

 - Абстрактную? Или конкретную?

 - Конкретную.

 - Что мешает?

 - Нельзя. Девка сложная, а семья еще сложнее.

 - У-у-у... тогда нам всем крышка. Так что ставим новенькой-то? Азаровой, или как ее?

 Я вспоминаю статуэточку-Елену, пытаясь прикинуть, в каком образе хочу видеть ее на стартах. Мне нравится, когда программы перекликаются, когда короткая и произвольная  -  не просто два абстрактных танца на льду, а два акта одного спектакля.

 Лена... Лена... девочка из музыкальной шкатулки. Нет, слишком банально. Надо попробовать вывести ее в приличный уровень, выстрелить с первого сезона, иначе статуэточка отправится работать летом в Макдональдсе, потому что второй год здесь не потянет, это очевидно. Значит, «Призрак оперы», «Мулен руж» и прочая попса отменяются. Интересно, если я рискну и поставим что-нибудь незнакомое публике, ее примут?

 - А давай-ка космической темой развлечемся, - говорю я.

 - Космос... Мьюз? Экзогенезис катают через раз, все как на подбор в космических платьях.

 - Давай его на произволку. Будет катать зарождение жизни в космосе. А на короткую... на короткую хочу новое. Чтобы или никто не катал, или мало катали. Энергичное, как знаешь: короткая  -  большой взрыв, эпика в космосе, а произвольная  -  затишье и зарождение жизни.

 - Вот, послушай.  -  Макар роется в смарте, подбирая мелодию.

 Несколько минут мы размышляем над песней, я вслушиваюсь в слегка тяжеловатую мелодию из какого-то сериала, а по мере того, как темп нарастает, уже вижу контраст хрупкой Азаровой и массивной эпичной музыки.

 - Берем пока.

 - С ней обсуждать не будешь?

 - Нет. Она доверилась, приехала из Питера, поставила на меня все. Сомнения ее убьют. Думай над прогами. И дай задание Лизавете, пусть подумает, кто сможет сшить костюм. На короткую надо что-то черно-оранжевое, чтобы знаешь как взрыв в космосе. А на произвольную сине-зеленое или голубое. И сетку, бля, если они мне еще раз желтую сетку на девицу налепят, я их в этой сетке и закопаю. Пусть подбирают, надоели.

 - Вот у тебя мозги работают, а. Генерят по двадцать идей в секунду.

 Я не говорю ему, что уже давно придумал два образа и две эти программы. И уж точно не говорю, что придумал их для совершенно другой девушки. Которая сейчас не видит звезды.

Надо выйти на лед и глянуть, что там сейчас делают девчонки. Гриша обещал глянуть Азарову и посмотреть, можно ли поднять аксель, Семенова грозилась напрыгать таки лутц-ритт, так что глянуть есть на что. Я быстро переобуваюсь и выхожу на арену, где добрый десяток девчонок под руководством Гриши играет в кенгуру.

 - Сереброва, перетяжку не делай, сколько раз говорил!  -  ору прямо от калитки.

 - Александр Олегович!  -  самая младшая, Марго, радостно кидается ко мне.

 - Куда пошла!  -  орет Гришка.  -  Быстро дупель прыгай! Я тебя еще не отпускал!

 - Здравствуйте, Александр Олегович, - сияет Азарова.

 В ее глазах я вижу то, что мне совершенно не нравится. Такой наивный детский восторг, смешанный с благодарностью. Маленькая дурочка считает, что вытянула счастливый билет и теперь ее жизнь превратится в мультик «Диснея». Тренер будет петь с ней веселые песенки, медали засверкают на стенке, а там и Олимпиада, БМВ в подарок, окончание безденежья и теплые фоточки с объятиями тренера, приведшего к победе.

 Хрен там плавал. Не научится воспринимать меня как инструмент  -  закончит там же, где Никольская. Азаровой только предстоит понять, что хорошие люди в ее жизни  -  это родители, заложившие квартиру ради мечты ребенка. А тренер, которому она так солнечно улыбается, тот еще мудак. И только от нее зависит, воспользуется она моим сволочизмом и возьмет медаль... или повторит судьбу одной девочки, которая смотрела на тренера через розовые очки... а теперь носит черные.

 - Значит, так. Азарова, катаешься под Мьюз в произвольной и под Пэриман Джонса короткую. Ставить будет Макар, Лизавета подшлифует. К началу сезона хочу триксель от тебя, не будет трикселя  -  не будет медалей, поедешь к родителям каяться, что просрала все деньги. Костюмами тоже пора озаботиться, халтуру на лед не выпущу. Так! Народ! Всех касается!

 Я выезжаю на центр катка, чтобы всем было видно и слышно. Грохот от приземлений с прыжков стихает.

 - Программы в этом году ставим и накатываем заранее, ясно? Вас много, хореографов мало. Кому не нравится  -  я не держу, кто согласовал отпуск, может ехать, кто не согласовал, но хочет  -  можете собирать чемоданы, все надо делать заранее. В этом году обкатываем проги так: взрослые  -  на «Бешках», юниоры  -  на юбилее «Элит». Будет шоу, торжественное открытие нового корпуса, поэтому все чтобы выступили. Кто сорвет, тот поедет выступать на чемпионате Няндомы.