(не) полюби дьявола - Страница 1

Наш разум с рождения объят порочными мыслями. Некоторые столь дики, что никогда не найдут прощения. Разум нужно вырвать с корнями. Моих детей не за что винить. Они безупречны… и лишены выбора. Ибо в чем ценность воли, если дух порочен?

Дэймон Хант проснулся от мужского крика, разорвавшего тишину его спальни.

О, боже, опять…

Он не среагировал так, как, судя по всему, ожидал внезапный гость, а лишь лениво потянулся и провел рукой по постели, где ещё мгновение назад лежала его любовница.

И только ощутив пустоту, открыл глаза.

В комнате, уперев руки в бока, стоял Норд Пэверли. Седовласый полноватый мужчина, которого весь Лондон знал, как одного из самых трусливых аристократов. Он манерно орал на свою молодую жену, прикрывающую свою наготу платьем, и его длинные усы до ужаса смешно подпрыгивали на морщинистом лице.

Дэймон, усмехнувшись, приподнял бровь и тяжело вздохнул. Сев повыше на постели и оперевшись на подушки, он со скучающим видом наблюдал за этой сценой, отмечая, что его голова ещё безумно болит после огромной дозы виски, выпитой вчера в клубе.

– Я убью тебя! – заорал истерично Пэверли, обратившись к Ханту и пригрозив ему кулаком. – Я вызову тебя на дуэль.

– Я как всегда готов, – протянул лениво Дэймон и улыбнулся. – На рассвете?

– Я сам назначу время, – высокомерно заявил он и повернулся к супруге. – А ты, Мелисса? Как ты могла?!

– О, Норд, это он! – театрально заплакала молодая женщина. – Он заставил меня! Принудил! Я не виновата! Я боялась за свою жизнь!

Пэверли растерялся лишь на несколько секунд.

– О, моя дорогая… – он обнял жену, безудержно рыдающую на его плече, но подглядывающую на Ханта. – Я накажу этого мерзавца!

Дэймон закинул руки за голову и с ухмылкой смотрел за происходящим. Это уже становилось традицией. Каждый четверг, а иногда субботу, он наблюдает за спектаклем семьи Пэверли.

А все считают, что это я извращенец… Ну-ну…

Мелиссу Пэверли, стройную, красивую блондинку, выдал замуж по расчету родной отец, посчитавший, что лучше подложить ее в постель к старику и обеспечить дочери безбедное существование. После того, как отзвенели свадебные колокола, Мелисса быстро нашла себе парочку молодых любовников, но предпочтение отдавала именно Дэймону. И его это не удивляло. Что такой страстной женщине делать рядом с этим стариком?

И каждый раз, когда Пэверли приходил вытаскивать свою жену из постели Ханта, она говорила, что абсолютно невиновна. Все он. Дэймон. Старик каждый раз грозил ему дуэлью, которая, к слову, так ни разу и не состоялась. Да и навряд ли состоится.

Вот и сейчас Хант со скучающим видом наблюдал за разыгравшимся спектаклем.

Мелисса уже надела свое голубое платье и, стоя за спиной своего супруга, хитро улыбалась и посылала воздушные поцелуи.

И Дэймон, глядя на эту сцену, тоже не смог сдержать улыбки.

Может действительно застрелить Пэверли? Довести его до такого состояния, что он не сможет отказаться от дуэли? Не из-за Мелиссы, нет. Из-за того, что этот старый дурак постоянно поднимает меня в такую рань, заставляя выслушивать его пустые разговоры.

Хотя… Если я убью Пэверли, то тогда Мелисса останется вдовой и точно от меня не отстанет.

А жениться Дэймон абсолютно не хотел. И иметь только одну постоянную любовницу – тоже.

Хант задумчиво взглянул на блондинку.

Нет уж. Ее постоянное созерцание в моей постели – это хуже, чем выслушивать нотации старого идиота. Так что, пусть Пэверли живет. Судя по его стрессам, которые он испытывает из-за молодой жены, жить ему и так недолго осталось.

– Ты сгоришь в аду! – закричал Норд и, схватив за руку свою жену, направился к двери.

– Я должен испугаться? – насмешливо уточнил Дэймон. – Могу взять Вас с собой.

Мелисса, стоя уже в дверях, энергично помахала ему на прощание рукой, и Хант, подняв руку, пошевелил пальцами.

Старый Пэверли, конечно же, этого уже не видел. Он вылетел из спальни Ханта, как ошпаренный.

Как только дверь закрылась, Дэймон откинулся на подушки и устало провел рукой по темным волосам.

Нет, на сегодня надо искать себе молодую вдовушку. Или, на крайний случай, я могу заехать к мадам Жевье и выбрать кого-нибудь там. Тем более она говорила, что у нее появилась новенькая девушка.

Повернув голову, он взглянул на свое плечо, которое весьма неприятно саднило. Следы женских ноготков явно прорисовывались на коже.

– Ох, Мелисса, – недовольно пробурчал Хант. Он не любил, когда женщины оставляли на нем следы ночных страстей, хотя сам делал это постоянно.

Кинув беглый взгляд на часы над камином, он отметил, что в этот раз Пэверли заявился слишком рано.

И удобнее устроившись на подушках, Дэймон опять провалился в сон.

В полдень того же дня его опять разбудили.

– Ваша светлость, вы просили вас разбудить к полудню, – известил его высокий худощавый мужчина, вошедший в спальню. С величественной гордой осанкой он прошагал к окну, чтобы раздвинуть тяжелые портьеры. И уже через секунду комнату залил солнечный свет.

– Еще рано, Горвард… – недовольно произнес Хант, накрыв голову подушкой.

– Вы сказали, чтобы я разбудил вас, как бы вы меня не прогоняли. Я напоминаю вам, что в два часа у вас назначена встреча с мистером Рединготом.

Дэймон тихо выругался и откинул подушку.

Эту встречу, к сожалению, нельзя было пропустить.

Поверенный деда пытался связаться с ним уже несколько раз, но Дэймону было не до наследства. Он развлекался с молодой француженкой, приехавшей ненадолго погостить к кузенам. Все, что было связано с его дедом, он посылал к чертям.

Но мистер Редингот был очень настойчив, добиваясь с ним встречи. В конце концов, Хант просто согласился встретиться с ним потому, что восхищался настойчивостью поверенного.

– Ваша светлость, у нас небольшие проблемы в штате слуг, – сообщил Горвард, доставая из шкафа мужской костюм.

– Какие?

– Садовник. Он уволился.

– Почему? Он чем-то был недоволен?

– Эм… – камердинер смутился, и на щеках выступили красные пятна, – его мораль не позволила ему наблюдать за вашими похождениями.

– Ясно, – хохотнул Дэймон и встал с постели. – Значит, скажи управляющему, пусть найдет другого.

– Уже сказал, Ваша Светлость.

Горвард был камердинером Дэймона уже около шести лет. Если сначала образ жизни хозяина приводил слугу в ужас, то сейчас он относился к этому абсолютно спокойно. Как и все слуги в доме. Только садовник, которого они приняли на работу совсем недавно, не выдержал и сбежал. Будучи внуком священника, он был в ужасе от того, что происходит у герцога в доме под покровом ночи.

А после вчерашней небольшой вечеринки, которую устроил Дэймон после посещения Уайтса, молодой садовник сбежал, даже не взяв жалованье.

К двум часам дня перед ним сидел поверенный. Дед умер месяц назад, и сказать, что Дэймону было жаль – он не мог. Как бы это не звучало, но он был рад, что и отец, и дед перенеслись в мир иной. Оттуда они уже точно не смогут его достать.

Но мистер Редингот через четверть часа доказал обратное.

– Браво! – прогремел Дэймон, хлопая в ладоши так сильно, что их защипало от боли. – Мой дед умеет удивлять, даже находясь на том свете!

– Ваша Светлость, – начал мистер Редингот, – вы не дослушали до конца…

– Я и не собираюсь этого делать! – Хант подскочил к камину и взял в руку бутылку виски. – Наш разговор окончен.

Он не мог успокоиться. С каждым словом поверенного в нем все больше и больше закипала злость. Ненависть. Старый маразматик решил подшутить над ним, подсовывая ему под крышу невинную девицу! Ему! Дэймону!