Не погаснет души огонь!. Рассказы, пьеса, стихотворения - Страница 1

В местах лишения свободы Николай Свистунов находится с августа 2003 года. Степень справедливости приговора, отправившего бывшего мэра города Волжска, депутата Госсобрания Республики Марий Эл на тюремные нары – тема отдельного разговора. Заметим только, что подавляющее большинство россиян убеждено, что повязка на глазах отечественной Фемиды – свидетельство не беспристрастности ее, а слепоты. И не всегда объяснимой суровости, даже беспощадности.

Одно бесспорно: образ жизни человека, оказавшегося за тюремной решеткой, кардинально меняется. И вопреки всем романтическим байкам тюремная действительность чаще всего приводит к дегуманизации заключенных. Не зря Варлам Шаламов считал лагерный опыт отрицательным и совершенно опустошительным для человеческой природы.

Поэтому тем более заслуживают уважения люди, не только не утратившие в условиях неволи дух свободы, способность к самостоятельному мышлению, чувства сострадания и сопереживания, но и умудряющиеся заниматься творчеством.

К числу этих немногих относится и волжанин Николай Свистунов. За семь лет, проведенных в колонии строго режима, он написал несколько книг, в том числе для детей, сценарии к трём фильмам, снятых заключёнными, выпустил три компакт-диска со своими песнями. Творчество литературное и музыкальное он дополняет еще и живописным – пишет иконы.

Две его книги уже увидели свет. Это прозаический сборник «По ту сторону свободы» и детская книжка «Золотая серёжка». Книга, которую вы держите в руках, создана тоже в местах не столь отдаленных. Большинство её героев – либо заключенные, либо люди, имеющие тюремный опыт. Придумывать их автору не было необходимости – за годы лагерной жизни многие судьбы прошли перед его глазами. Поэтому так достоверны и Босой из рассказа «Крыса», и Сергей Калганов из «Дела чести», и Авенирович из «Дня рождения».

Эта достоверность достигается еще и за счет того, что при всей симпатии к персонажам своих рассказов Свистунов не пытается их идеализировать. За грабеж и убийство получил 14 летний срок Босой, в крови руки Сергея Калганова. Однако есть и другие заключенные, попавшие под тяжелое колесо российского правосудия. Таковы Вовка Пермяков и его «дружбан» Ванька Шалаев.

«Первый срок Пермяков Вовка получил за «бакланку», в простонародье – драку. Второй срок за кражу, третий опять за драку, а все остальные сроки – за мелочёвку. То сумку у дамочки стащит, то напьётся и залезет ночью в ларёк за бутылкой водки. Районные судьи его хорошо знали и сроки давали небольшие. Знали: человек Пермяков Вовка не вредный, а просто невезучий. А ещё пьёт много. («Выходные»).

Похожая судьба и у Андрея Тихомирова из рассказа «Справка»: «Вдвоём с дядькой они во вскрытой квартире и взяли-то всего ничего: пару секций отопления, гвоздодёр, разломанные напольные весы. Так, всякую мелочь. Однако районный судья церемониться не стал. Припаял Андрею Тихомирову три года колонии общего режима».

Николай Свистунов с горечью констатирует: в стране, где от сумы и от тюрьмы принято не зарекаться, героем его «Тюремных рассказов» может оказаться не только матерый преступник, но и самый обыкновенный работяга, который, по сути, и сам – лишь жертва обстоятельств.

И в то же время пронзительный взгляд из-за решетки, брошенный автором на «вольную» жизнь, заставляет усомниться в том, насколько свободны люди, живущие на этой самой воле. Разве можно позавидовать спившимся и опустившимся мужикам из деревни Нижняя Пустомойка («Овраг»), или троице друзей из речного поселка («Река Кама»), которая на наших глазах теряет человеческий облик, или потерявшим надежду жителям поселка Советск?

«В посёлке Советск пили все часто и помногу от отсутствия работы и безысходности. Мужчины и женщины, старики и подростки. А чего делать-то? Источник цивилизованного заработка закончился пятнадцать лет назад». («Случай в поселке Советск»).

О несвободе современного общества убедительно говорится в пьесе «Протокол» – ярком срезе жизни нынешней России. И дело даже не в типичном примере фальсификации, имевшей место на президентских выборах 2 марта 2008 года – о них, кстати, в то время сообщали довольно многие средства массовой информации. Выборы без выбора – это сюжетная линия пьесы, в которой очень точно запротоколированы умонастроения россиян, живущих в стране, где власть уже ничего не боится, а в народе, как ржавый гвоздь, застрял страх. А конкретное время действия, названия реальных политических партии, их лидеров и руководителей государства придают этому драматическому произведению ощущение документальности – элемент, которым широко пользуется современный театр. Один из последних примеров – спектакль "Коммуниканты" по пьесе Дениса Ретрова, премьера которого состоялась 3 сентября 2010 года в московском театре "Практика". Его герои, в частности, цитируют речи членов партий "Единая Россия" и "Справедливая Россия".

И все-таки даже такой, далекий от совершенства, уклад гораздо лучше тюремного, с которым неожиданно для себя сталкивается Серега Некрасов («Дебошир»). Вынося с сокамерником парашу, он с ужасом думает о своем пребывании в изоляторе временного содержания: «Неужели так будет всегда? Нет! Не может этого быть! За что?..» И когда над ним нависает угроза вновь очутиться за решеткой, он предпочитает неволе смерть.

Особое место в творчестве Николая Свистунова занимает поэзия. Как уже было сказано выше, он выпустил три компакт-диска с песнями, музыку и стихи к которым написал сам. На обложке одного из дисков, записанного в условиях колонии, выражается надежда на «понимание причины технического состояния материала». Представляется, это относится не только к качеству звука, но и к самим поэтических текстам – хотя бы потому, что после знаменитого «Окурочка» Юза Алешковского да, кстати, и других его песен, написанных в 1950-1960-х годах, многие современные блатные песни кажутся и вторичными, и не столь мастеровито отделанными.

Однако в лучших стихотворениях Свистунова есть и своя интонация («И солнца нет, оно ушло,/Забыло заглянуть./ И зарешечено окно/ – Всей грудью не вздохнуть».), и свой образный ряд («Почернела осень от бушлатов…»), и как-то не вяжущиеся с обликом уголовника размышления и боль за судьбу Родины – России («На пологих берегах тихони речки…»). У него есть главное – свой поэтический голос, который, будем надеяться, в иных условиях – на свободе – окрепнет и преодолеет «технические трудности».

Ведь сумел же обладатель этого голоса преодолеть угнетающее однообразие и монотонность лагерных будней:

Я рисую на листе Лето,

Чтобы в камеру впустить Воздух.

Николай Свистунов сумел заполнить тюремную камеру воздухом творчества – удивительной субстанцией, подвластной только свободным людям.

Сергей Щеглов.

В потемневшую от времени оконную раму робко заглянул солнечный луч. В тюремном бараке стало чуть светлее. Двухъярусные железные кровати стояли в два ряда. Первый ряд теснился вдоль стены с небольшими окнами, которые от грязи и копоти, от табачного дыма были серыми и почти непрозрачными. Сергей Басов, по кличке «Босой», спал во втором ряду. Его шконка[1] стояла за каменной колонной и одним краем выходила как раз на барачное окно. От ночного дыхания сотни заключенных в воздухе витал противный спертый запах человеческого пота и усталости. На втором ярусе этот запах был особенно густым и смачным. За окном робко начинался новый день. Один из многих дней на планете Земля.