Не плачь, девчонка (СИ) - Страница 122

Я только кивнула, боясь его перебить.

- Ну вот, выпила она ту дрянь, и упала на диван замертво. И трясти её стало так, как в лихорадке. Глаза закатились, изо рта пена. Я хотел бежать к соседям, чтоб позвонили в скорую помощь, но Сев вцепился в руку. А она затихла, и дышать перестала. А я помнил, что она просила её ударить сильно по лицу, но в какой момент – не уловил. И Сев стал плакать. Мне казалось даже, что ребёнок понимает во всем этом больше меня.

- Ударил?

- Ударил, – вздохнул он, – даже дважды. Чёрт, Сев любил мать. И когда она очнулась и задышала… Я просто ушёл. Только бы не видеть её больше. Я боялся возвращаться. Но толку-то, всё равно пришлось. Я вошёл – и не поверил своим глазам. Дом просто преобразился. Из кухни тянуло вкусными запахами, пол был намыт, Северус тоже вымыт и нормально одет. И самое главное, моя жена вышла встречать. И смотрела на меня во все глаза, словно увидела что-то интересное. А потом накормила – это она-то, которая готовить не умела! Я думал проснусь, и всё изменится обратно, но она пришла спать в нашу кровать. Я боялся вздохнуть лишний раз, спугнуть, не мог понять её блажь. Ну правда, с чего вдруг такие перемены? Следующие дни я жил как во сне, прекрасном сне, Эль. Но потом пришёл в себя и осознал, что я окончательно сошёл с ума, потому что без памяти влюбился в собственную жену. Всё, Эль! Сказке конец, а кто слушал – молодец. Так ты говоришь? Давай спать.

Я зевнула, укладываясь удобнее в коконе его рук. Рассказ Тоби поразил меня и лишил покоя.

- Слушай, – спохватилась я, почти засыпая. – А что ты ответишь этому Салини?

- Не знаю. Наверное, надо встретиться, а там будет видно.

====== Глава 32. Интерлюдия 4 ======

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор Школы чародейства и волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первой степени, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной Конфедерации Магов и просто сильнейший волшебник современности пребывал в странном для себя состоянии неопределённости. Нет, не растерянности от внезапного удара, а именно неопределённости. Пока изменения в планах были несущественны, но опыт – столетний опыт интриг и схваток – подсказывал, что всё только начинается.

И начинается мощно – его партнёры по этой игре понесли потери. Боевое крыло – пять опытных магов под предводительством если не ферзя, то офицера, просто исчезли с доски. Пропали во время рутинной, как им казалось, операции. Такого удара не ждал никто. Все агенты директора находились в панике – не нужно быть гением, чтобы понимать – за этим последуют масштабные проверки всех, кого можно и кого нельзя. И возможны провалы. Да не отдельных агентов, а целых цепочек…

Возмущение разума лечат спокойным созерцанием, вот и сейчас один из самых могущественных светлых магов, да что там – самый могущественный – просто созерцал. Увы, но привычное занятие сегодня успокоению способствовало мало. Он недаром дал два выходных всем преподавателям перед новым учебным годом. Ему следовало спокойно подумать без настойчивых требований Минервы, хищно ухватившейся за новые должности профессора трансфигурации и декана Гриффиндора, без укоризненных взглядов молчаливой медиковедьмы, без нервных вопросов о новом инвентаре грубоватой Хуч, без причитаний Спраут, недополучившей новых образцов растений для своих теплиц, без кислой физиономии Слизнорта, жалующегося на продуваемые покои и тонко намекающего на увеличение ставки. В замке остались лишь домовики, занятые подготовкой школы к прибытию учеников, да буйволообразный завхоз, которого стоило бы заменить на кого-то более… более гибкого по отношению к директору. В идеале подошёл бы сквиб, и желательно одинокий, едва сводящий концы с концами. Нет, все они не стоят сейчас его внимания. Им не понять великой миссии света, невдомёк, что в большой игре они лишь крошечные винтики, если не песчинки.

Дамблдор резко отставил чашку и подошёл ближе к проекции нескольких сотен разноцветных змей, воспроизводимых артефактом, сотворённым гоблинами. На губы сама собой выползла грустная улыбка – очень многие в Альбионе, да и в остальном мире тоже, были бы готовы отдать глаз, а то и оба, чтобы только взглянуть на «План Дамблдора», или хотя бы понять, как ему удаётся держать сотни нитей чужих судеб, ничего не упуская, уже столько лет. Иногда его охватывало любопытство – много ли они смогли бы понять из увиденного?

Щелчок пальцами и «змеи» сменили вид – теперь в воздухе стройными рядами висели разноцветные ленты и соединяющие их нитки стрелок. Каждая лента – то, что должно быть сделано или делается уже сейчас, забавные хвостики – показывают, когда всё должно завершиться, стрелочки информируют, что надлежит делать после.

Сегодня к этой цветной паутине добавилось ещё несколько десятков ленточек, пока ещё сереньких – в Хогвартс скоро прибудут новые ученики, а события, в которых им предстоит участвовать, уже тут – ждут своего времени в «Плане Дамблдора».

Всего пара плавных движений – и на полотне будущего появляется несколько новых нитей. Да, это должно быть интересно и, главное, полезно.

Новый щелчок пальцев – и по лентам пробегает волна изменений. Ох и головастый был парень этот магл, как его там… Форд, кажется, придумавший такую хитрую штуку*. Хорошо всё же, что никто не видит, как Верховный чародей Визенгамота использует придумки маглов. Но – на войне как на войне – нужно использовать любое преимущество. А уж игнорировать величайшее изобретение военной мысли, возникшее в последней магловской заварушке, охватившей весь мир – это нужно быть узколобым глупцом. И между прочим, именно оно помогло одной из сторон выйти из кровопролитной сечи победителями. Всего-то позволило строить корабли быстрее, чем их топят. И прорыв в планировании дал им такую возможность. Как и потом выйти в космос*.

Но настала пора вернуться к собственным проблемам. Ещё один жест – и вместо лент посреди комнаты повисает паутина, в которой в качестве жирных мух запутались карточки задач. При таком режиме не видно, как всё должно проходить во времени, зато гораздо больше информации о том, что необходимо сделать**.

Но сейчас важны не давно продуманные ходы, а значки на пересечении паутины связей, что сменили свою форму и даже приобрели тревожную окраску. Сигнализируют, что изменения затронули не только сроки и пора вводить в бой цепочки событий, составленные ранее «на всякий случай».***

«Оч-чень интересно!» – интуиция, похоже, не подвела старого мага – большая часть нитей уходила в пустоту, отчётливо намекая, что все старые планы требуют пересмотра, если не выбрасывания на помойку. Довольно потирая руки – жизнь редко подкидывала старому шахматисту действительно неожиданные задачи – Дамблдор вернулся в кресло и всерьёз задумался.

Все говорило о том, что в планах появился не просто новый игрок, нет – в ситуацию вмешалась новая СИЛА. То есть нечто, действующее снаружи и никак ранее неучтённое. «Вот значит, как…», – и откуда на этом маленьком шарике вдруг взялась сила, ему неизвестная? От мысли о ТАКОМ по спине пробежал холодок, но тренированный окклюменцией разум быстро подавил панику.

«Так-с, посмотрим, если не новые силы, значит тут у нас давно забытое старое». Он просто не заметил это давно забытое среди всего остального, в виду незначительности. «Должна быть ниточка, должна…».

Через полтора часа оставалось только с вздохом облегчения откинуться на спинку кресла и скривиться – божественный напиток за это время остыл и превратился в натуральную отраву. Но все это было неважно, ибо хвостик ниточки оказался в руках. Ну, как хвостик – сотни донесений и косвенных признаков собрались в единую картину. Не радующую.

- Эйлин Принц, – задумчиво сказал Дамблдор вслух, разглядывая приближенную «карточку», с которой ему застенчиво улыбалась молодая женщина, – точнее – Эйлин Снейп, поскольку изгнана из семьи, выжжена с родового гобелена и замужем за маглом. Ребёнку неполных пять лет, а уже ощущается очень серьёзный потенциал. Чего не скажешь о беспутной мамаше, умудрившейся разрушить свою жизнь не из великой любви, а из банальной глупости и ревности.