Не отбрасывая тень (СИ) - Страница 37

Его притягательный запах, словно змея, окутал меня и моментально растекся по моему телу, пробуждая знакомую тягу; я замер на мгновение, а потом повернул голову и посмотрел на Него.

- Прости, - прошептал Он, - я не хотел тебя будить.

Он лежал на второй половине кровати, на одеяле, в своем одеянии, подложив согнутую руку под голову, а пряди Его иссиня-черных волос ниспадали на белое лицо. Даже в темноте я чувствовал на себе Его блуждающий взгляд, и несколько секунд просто прислушивался к своим ощущениям, раздумывая, послать Его к чертовой матери или, как Он, сделать вид, что ничего не произошло и свести нашу ссору на нет.

После недолгой борьбы я сдался сам себе и хрипло ответил, ощущая, как дрогнуло мое сердце, почуявшее аромат примирения.

- Ты меня не разбудил. Это смена часовых поясов. Что ты здесь делаешь?

- Смотрю как ты спишь, - в Его лукавом голосе прозвучала улыбка, сбившая меня с толку, и я даже не сразу нашел что ответить.

Был ли я возмущен наглым вторжением в мою комнату и в мою постель - это другой вопрос.

- И давно ты так делаешь? - спросил я; интимная атмосфера располагала к тому, чтобы говорить тихо, и окончания фраз терялись в моих выдохах.

- Сегодня вторая ночь.

- Когда была первая?

- Пару дней назад.

- Ты собирался мне сказать?

- Об этом? Нет. Не об этом.

- А тогда о чем?

Он несколько мгновений молчал, пока я лежал, прислушиваясь к Его дыханию, но слышал только свое. Складывалось впечатление, что Он все делал вот так же бесшумно, и я поморщился, прогоняя повернувшие не туда мысли, подтянул одеяло к подбородку и неожиданно вспомнил, что после душа лег спать в одном белье, поленившись одеваться даже в простенькую майку.

И теперь мы лежали в одной постели, на расстоянии жалких сантиметров друг от друга, и это осознание вдруг вызвало у меня волну мурашек по коже и сладкое, чуть тянущее ощущение в низу живота.

В воздухе отчетливо и сладко запахло примирением; я машинально сделал глубокий вдох и, почувствовав Его запах, словно подтверждение того, что Он еще не исчез, расслабился и разжал руки, неосознанно вцепившиеся в складки простыни, как будто чтобы скрыть дрожь и капельки пота на кончиках пальцев: мысль о том, что Он здесь, томила меня неясным восторгом.

Он был здесь. Рядом. В моей постели. На расстоянии руки.

- Я хотел извиниться, - наконец сказал Он.

От удивления я потерял дар речи. Приняв мое молчание за признак того, что я слушаю, Он продолжил.

- Мне не следовало поступать так с тобой, но рассказать всю правду я не мог. Она бы вызвала слишком много нежелательных вопросов.

- Она и так вызвала, - едко заметил я.

- Их-то я и собирался избежать.

Я судорожно соображал, что можно Ему сказать на все это; Он молчал, судя по всему, не планируя продолжать, и я даже не понял, как у меня вырвалось совершенно глупое и неуместное замечание.

- Может, для тебя брак ничего и не значит, но обычно супруги ничего друг от друга не скрывают.

Когда Он ответил, в Его голосе прозвучала улыбка, вызванная то ли моей неудачной шуткой, то ли удивлением, что кто-то вроде меня способен рассуждать о браке.

- У тебя идеализированное представление о браке.

- Зачем он приехал? Скажи мне.

Я знал, что даже если бы между ними были какие-то отношения, Он бы ни за что мне об этом не рассказал, и я даже не знаю, испытал ли я облегчение, когда, помолчав, Он ответил с едва слышным напряжением в голосе.

- Он приехал поговорить.

- Через полсвета ради разговора? Звучит сомнительно.

- Есть вещи, которые нельзя передать никак иначе, кроме как по воздуху, с глазу на глаз. Просто поверь мне, Томми, что для твоего блага было бы лучше не встречаться с ним, и я не знаю причину, по которой ты вернулся, но это поставило тебя под угрозу.

Я вспомнил его пальцы на моем лице, его взгляд и улыбку, и отражение свечей, танцующее в насыщенно-фиолетовом море; я на секунду закрыл глаза, пытаясь избавиться от этого навязчивого образа, а когда открыл - Он смотрел на меня, скользя взглядом по моему лицу.

А потом Он вдруг улыбнулся, и я нахмурился.

- Ты чего?

- Томми…

Он сделал паузу, а мое сердце пропустило удар и заколотилось так сильно, что руки задрожали.

- Да? - с опаской ответил я.

- Ты сказал в покоях, что Виктор соблазняет меня… с чего ты взял?

Я прикусил язык, чтобы не чертыхнуться, и посмотрел в потолок, отчаянно пытаясь не встречаться с Его пылающим, даже в темноте, взглядом. Я был очень рад, что не видно румянец, выступивший на моих щеках, но с голосом справиться было труднее.

- Но он же стоял так близко к тебе, и то, как он на тебя смотрит… - неубедительно пробормотал я. - Неужели ты правда не замечаешь?

Он приподнялся, поддерживая голову рукой, и я сглотнул. Мне показалось, что напряжение возрастает, и атмосфера в комнате накаляется, посылая электрические импульсы между нами, прямо по мягкому постельному белью, по волокнам и клеточкам моего слабого тела, и у меня вдруг в горле пересохло.

- Вопрос в том, почему ты это замечаешь, - сказал Он, улыбаясь, и я резко откинул одеяло, подскочил на кровати и отвернулся от Него, свесив ноги.

Мне показалось, что еще немного - и Его гипнотический взгляд заставит меня сказать вещи, о которых я не хотел даже думать.

Я не мог позволить Ему выманить у меня признание в том, что я Его ревную.

- Почему бы тебе просто не вернуться в свои покои? - нетерпеливо спросил я, переводя тему. - Ты сказал, что больше не хочешь меня видеть.

- Но ты не убрался.

Из Его голоса пропало все лукавство. Он снова зазвучал холодно и отрешенно, и я с тоской подумал, что никогда не научусь следить за языком и распознавать быстрые перемены Его настроения, как вдруг услышал скрип кровати, немного прогнувшейся за моей спиной.

По коже побежали мурашки, но я не шелохнулся, напряженно прислушиваясь и почти не дыша.

- Ты задолжал мне открытую услугу, и я хочу ее попросить, - сказал Он.

- Валяй, - сглотнув, ответил я и почувствовал, как липкий пот выступил на висках и на спине: предвестник чего-то неотвратимого, опасного, пугающего…

- Никогда не приближайся к Виктору. Держись от него подальше.

Его голос прозвучал равнодушно, словно Он говорил о пустяках, но вспышкой-воспоминанием мелькнули перед моими глазами полутемные покои с запахом воска и вина, и я, словно со стороны, услышал свой тихий голос.

- Это и есть твоя услуга?

- Нет, - ответил Он. - Это предостережение. А в качестве услуги я хочу поцелуй от тебя.

Я резко выдохнул. Атмосфера в комнате так сильно накалилась, что меня бросило в жар; вцепившись пальцами в свисающее с кровати одеяло, я медленно обернулся и посмотрел на Него.

Он сидел прямо за моей спиной, подогнув ноги под себя; прямая осанка, бледная кожа, черные волосы… Он был прекрасен каждой черточкой своего лица, каждым изгибом тела, и я вдруг почувствовал тяжелую горечь, рассматривая Его.

- Что ты хочешь? - переспросил я одними губами.

- Я хочу поцелуй от тебя, - спокойно повторил Он.

- Почему ты просишь меня? Ты же можешь принудить.

Слова прозвучали злее, чем я ожидал. Ни один мускул не дрогнул в Его прекрасном лице, в которое я напряженно всматривался, но я почти кожей чувствовал энергетику, исходящую от Него, и это вдруг стало ощущаться так сильно, что у меня задрожали колени.

- Томми, - тихо сказал Он и протянул ко мне руку с длинными когтями, - просто прислушайся…

Я так напряженно вслушивался, пытаясь понять, о чем Он говорит, что в висках заныли натянутые нервы. Словно во сне я позволил Его пальцам коснуться меня, потянуть за руку обратно на кровать и заставить лечь на спину, на одеяло, почти полностью обнаженного. Его пальцы поднялись по моей руке к плечу, коснулись шеи и откинули волосы со лба, и я с трудом подавил желание ластиться о его руку, словно кошка.

- Прислушайся, - едва слышно сказал Он, наблюдая за своей рукой, словно начавшей жить своей жизнью и касаться меня, казалось, без Его разрешения. - Ты не чувствуешь? Этот вкусный аромат в воздухе… Пахнет твоим прощением… Пахнет твоим своеволием, не позволившим тебе уйти домой этой ночью… Пахнет тобой, твоей постелью, твоей кожей…