Не оставляющий следов: Обретение (СИ) - Страница 125

– Не испытываю в этом потребности, – постарался ответить с достоинством.

– Это ты сейчас так говоришь, – старший дежурный тяжело вздохнул. – Юноши подвержены импульсивным поступкам.

Это он меня, Иса, ставит на одну доску с Мельхиором и рассказывает про юношеские импульсивные поступки?

– Иса никогда не опустятся до краж и подлости, дефенсор. Мне претят ваши подозрения, не делайте меня своим врагом, высказывая их.

– Простите, сеньор, – Балькастро качнул рогами, но ехидная улыбка не смягчила крутой зигзаг его рта. – Только близорукость не позволила сразу разглядеть благородную кровь, текущую в Ваших жилах. Разумеется, Вы сюда будете проникать для более масштабных пакостей.

Я еще пару секунд возмущенно сверлил его взглядом, но не выдержал и расхохотался. Делать мне больше нечего, кроме как устраивать на изнанке мира масштабные пакости. Но каков демон! Все же смог вывести меня из себя.

– Я не дитя, дефенсор, – расслабленно откинулся на спинку стула, – и у меня есть обязательства и обязанности в своем мире. Извините, но причинять вам беспокойство нет ни времени, ни желания.

– И вправду, Иниго, – голос Учителя Доо был обманчиво мягок, – не стоит задевать гордость отпрысков высших семей. Хранить равновесие между мирами придется до скончания веков, неприязнь не должна встать между нами.

Примицерий хмыкнул, но все же осадил грозным взглядом Балькастро, ставя точку в нашей перепалке.

Мы с наставником ломали голову, решая проблему с алхимиком: как половчее избавиться от его обременительного присутствия? Сдать с рук на руки мато-якки? Но ради сохранения своей жизни Мунх согласится на любые их предложения, а производство эликсиров нельзя отдавать под контроль преступников. Проще всего было оставить его в том самом подвале, чтобы именно стражи нашли возмутителя спокойствия, но тогда мы не смогли бы узнать о масштабной интриге, затеянной под носом у властей. Кто из официальных лиц готов был бы поделиться с нами информацией?

Но Судьба вновь все расставила по местам. Крайне вежливый посыльный из управы в крайне деликатных выражениях пригласил меня на встречу с государственным следователем в любое удобное время. Знаю эту вежливость, она означает: «Срочно!».

Все правильно, с Иса должен беседовать Иса. Наставник согласно кивнул в ответ на мое предложение признаться во всем властям – в определенных пределах, конечно. Проще будет возложить тяжесть решения судьбы нарушителя закона на сам Закон. Даже не пошел вместе со мною, демонстрируя крайнюю степень доверия. С трудом уговорили остаться дома Аянгу. Она слишком близко к сердцу приняла свои обязанности телохранителя и рвалась исполнять их двадцать четыре часа в сутки. А вот Сию с собой взял, несмотря на его острое нежелание вновь оказаться вблизи дома Дзиннагона.

С котом на плече вошел в кабинет, где раньше располагался секретариат. За столами в приемной сидели незнакомые и малозаметные личности, проверяющие толстые учетные книги управы, сортирующие листы с описаниями и протоколами допросов. На меня не обратили внимания, лишь один, тихо сидящий в углу, проводил цепким взглядом.

Навстречу из-за заваленного папками и бумагами стола секретаря поднялся худощавый жилистый человек с покрасневшими глазами и чуть разбалансированными от усталости движениями. Коренной бахарец. Волосы цвета выгоревшей под солнцем травы покрыты строгой чиновничьей шапочкой, светло-голубые глаза смотрят холодно, но не зло. Висок оплетает татуировка кристалла синего льда, заключенного в оковы: государственный сыск. Потомственный хранитель правопорядка, Иса всегда ценили такие кадры.

– Зиан Гюрен Иса, старший следователь управления внутренних дел, – обозначил приветственный поклон. – Прошу прощения, что вынужден встречаться с Вами в таких условиях, – он указал на небольшой столик у стены, к которому были придвинуты низкие кресла, – служба. Позвольте побеседовать с Вами?

– Аль-Тарук Бахаяли, – кивнул в ответ, и мы расположились с удобствами, – я ведь здесь неофициально присутствую. – Зиан Гюрен понимающе улыбнулся.

Сию плавно перетек на колени. Беседа… Что же, мне нравится этот прием.

– Что Вы знаете о происшествии прошлой ночью в управе? – следователь не стал долго ходить вокруг да около и сразу перешел к делу.

Видно, что беседа с представителем высшей семьи дается ему нелегко из-за сословной пропасти между нами, но принятую процедуру следствия нарушать не намерен. Он «при исполнении», и значит, имеет самые широкие полномочия. Чтобы убедиться в этом, задал встречный вопрос:

– Откуда вдруг подозрения о моей осведомленности? – капризно опустил уголки губ.

– Вы посещали управу накануне странных событий, которые здесь произошли, – говорит спокойно, уверенно. – Могу ли узнать, какая необходимость подвигла на это?

– Хотел переслать весточку отцу, – предлог был выбран безупречно и с намеком на мое положение. Можно гордиться собой. – И заодно ознакомился с устройством управы. Мои странствия…

– Да-да, я в курсе Вашего путешествия, – Зиан Гюрен вернул меня к своему вопросу. – Было ли во время осмотра Вами замечено что-нибудь необычное?

Не сдает позиций, это хорошо. Приятно общаться с профессионалом, ему можно доверить сведения, полученные от злоумышленников. Частично доверить.

– Мы с телохранительницей весь день искали потерявшегося кота… да-да, этого самого…

Упомянутый кот прикрыл глаза и подставил под ладонь лобастую голову. Следователь немного расслабился, внимая рассказу о том, как я услышал очень знакомое мяуканье из вентиляционного отверстия, когда возвращался с экскурсии, любезно устроенной для меня секретарем, и предположил, что несчастный умудрился забраться в подвал дома начальника управы. Чтобы не произошло непоправимой ошибки, домашние слуги еще раз обыскали всю округу и лишь под вечер убедились, что беглеца нужно искать именно в том самом подвале. Видимо, сам он выбраться оттуда не смог. Ждать утра было нестерпимо, – Вы же понимаете мои чувства! – и спасать несчастного зверька отправился немедленно, в сопровождении телохранителя. Да, мы постарались проникнуть в подвал незаметно, чтобы не беспокоить своими частными проблемами охрану… Я же осознаю, что лишь для меня он является любимым питомцем, а для всех остальных – простым котом, не заслуживающим таких усилий по розыску. Не хотелось выглядеть маленьким мальчиком, капризничающим из-за пропажи игрушки. И вот уже в самом подвале…

Говорил нарочито путано, чтобы не создать впечатления отрепетированной речи. В продолжение повествования следователь хмурился все больше и больше, а когда я дошел до предположения о натаскивании демонят на людей, пусть даже нищих, с трудом сдерживая азарт, переместился за рабочий стол.

– Да, все верно, все совпадает! – просматривал отчет за отчетом, комментируя написанное. – Захоронены кости… ориентировочно шесть человек… чан с кислотой… следы органики… Но демоны?

Он изумленно воззрился на меня поверх листа.

– А разве не зарегистрированы в управе странные жалобы жителей, которые никто не принял во внимание?

– Нет, уважаемый, такого просто не может быть, – и пояснил наставительно. – Любая официально поданная жалоба подвергается проверке. «Уложение о правопорядке» гласит: подданный императора может подать в управу жалобу по любому подозрительному поводу. Написать можно все, что угодно, вплоть до того, что ночами духи неупокоенные зубами ставни грызут и требуют для утех экзотических. Следователь вынужден будет санкционировать проведение комплекса обязательных мероприятий: запросить справку на предмет увлечения заявителем туманящих разум веществ от чиновника, ответственного за связь с мато-якки, уточнить у местных лекарей, не подвержен ли жалобщик буйным припадкам. Навестить соседей и осведомиться о его репутации, заодно уточнить, не замечали ли они следы зубов инфернальных сущностей на ставнях собственных жилищ.

– Но ведь может быть такое, что заявитель не самый добропорядочный или вменяемый обыватель? – какие тонкости следственных процедур раскрываются передо мной. – Что тогда?