Не оглядывайся(из сборника"Птицы") - Страница 11

А что ему делать сейчас? Спуститься вниз и сообщить администрации отеля, что он ошибся, что его жена благополучно прибыла в Англию чартерным рейсом и он только что разговаривал с ней по телефону? Он надел туфли и пригладил рукой волосы. Посмотрел на часы. Было без десяти восемь. Если заглянуть в бар и немного выпить, будет проще посмотреть в лицо управляющему и рассказать ему о случившемся. Затем они, возможно, свяжутся с полицией. Россыпи извинений за то, что всем досталось столько хлопот.

Он спустился на первый этаж и сразу пошел в бар. Ему было неловко, так и казалось, что все будут смотреть на него и думать: «Вот малый, у которого пропала жена». К счастью, в баре было много народа и он не увидел ни одного знакомого лица. Даже за стойкой стоял помощник бармена, который раньше никогда его не обслуживал. Он выпил виски и через плечо бросил взгляд в сторону холла. За конторкой никого не было, но это не надолго. В дверном проеме, ведущем во внутреннюю комнату, он видел спину управляющего, который с кем-то разговаривал. Повинуясь внезапному порыву, он, как трус, быстро пересек холл и через вращающуюся дверь вышел на улицу.

Я пообедаю, решил он, а потом вернусь и встречусь с ними. На сытый желудок мне будет проще это сделать.

Он пошел в ближайший ресторан, где они с Лорой пару раз обедали. Она жива, она в безопасности, остальное не имело значения. Кошмар остался позади. Несмотря на ее отсутствие, он мог насладиться обедом и думать, что она спокойно проведет вечер в тоскливой компании супругов Хилл, рано ляжет спать, а завтра утром поедет в больницу, сидеть с Джонни. Джонни тоже ничто не угрожает. Не о чем больше беспокоиться, вот только неловкие объяснения и извинения перед управляющим отеля.

Как приятно было сидеть одному за угловым столиком маленького ресторана, заказав vitello alia marsaale[12] и полбутылки мерло. Он не спеша наслаждался едой, но ел словно в тумане, ощущение нереальности не покидало его, а разговор ближайших соседей навевал такой же умиротворяющий покой, как отдаленные звуки музыки.

Когда они встали и ушли, он увидел, что часы на стене показывают почти половину десятого. Нельзя больше откладывать и тянуть время. Он допил кофе, закурил сигарету и расплатился по счету. В конце концов, думал он, возвращаясь в отель, управляющий почувствует облегчение и успокоится, узнав, что все в порядке.

Войдя через вращающуюся дверь, он сразу увидел человека в полицейской форме, который стоя разговаривал с управляющим. Портье тоже был там. Когда Джон подошел ближе, они обернулись, и он заметил, что лицо управляющего засияло от облегчения.

— Eccolo![13] — воскликнул он. — Я был уверен, что signore где-то недалеко. Дела идут, signore. Двух дам нашли, и они любезно согласились сопровождать полицейских в Questura. Если вы немедленно пойдете туда, agente di polizia[14] вас проводит.

Джон покраснел.

— Я доставил вам столько беспокойства, — сказал он. — Я собирался вам сказать перед тем, как идти обедать, но вас здесь не было. Дело в том, что я связался с женой. Она действительно улетела тем рейсом в Лондон, и я разговаривал с ней по телефону. Вышло большое недоразумение.

На лице управляющего появилось озадаченное выражение.

— Signora в Лондоне? — спросил он и быстро обменялся с полицейским несколькими фразами по-итальянски. — Кажется, те дамы утверждают, что днем они никуда не выходили, только утром сделать кое-какие покупки, — сказал он, снова повернувшись к Джону. — Кого же тогда синьор видел на vaporetto?

Джон покачал головой.

— Странная ошибка с моей стороны, — сказал он. — До сих пор не понимаю, как это могло получиться. Совершенно очевидно, что я не видел ни свою жену, ни этих дам. Мне действительно очень жаль.

Еще один обмен фразами на быстром итальянском. Джон заметил, что портье как-то странно на него смотрит. Видимо, управляющий извинялся за Джона перед полицейским, который был явно раздражен и на повышенных тонах доводил свое неудовольствие до сведения управляющего. Все это дело, несомненно, причинило массу беспокойства очень многим людям, не говоря уже о несчастных сестрах.

— Послушайте, — прерывая поток итальянских слов, сказал Джон, — пожалуйста, скажите agente, что я пойду с ним в управление полиции и лично принесу свои извинения как офицеру полиции, так и этим дамам.

По лицу управляющего было видно, что он несколько успокоился.

— Если только signore возьмет на себя такой труд, — сказал он. — Естественно, дамы были очень встревожены, когда полицейский задавал им вопросы в их отеле, они предложили пойти с ним в Questura только потому, что очень беспокоятся за signora.

Джон испытывал все большую и большую неловкость. Лора никогда не должна узнать об этом. Она будет возмущена. Интересно, подумал он, существует ли какое-нибудь наказание за дачу полиции ложной информации, затрагивающей третью сторону? В ретроспективе его ошибка начала принимать криминальную окраску.

Он пересек площадь Сан Марко, заполненную толпой прогуливающихся после обеда туристов и собравшимися перед кафе зрителями, — музыкальное состязание всех трех оркестров было в полном разгаре. Его спутник шел слева от него, скромно держась на расстоянии двух шагов и не произнося ни слова.

Они прибыли в отделение полиции, поднялись по лестнице и вошли в ту самую внутреннюю комнату, где он недавно побывал.

Он сразу увидел, что за столом сидит не тот офицер, с которым он разговаривал, а некая кислая личность с желтоватым лицом, а две сестры, явно встревоженные — особенно активная, — сидели на стульях немного поодаль, и за спиной у них стоял какой-то младший полицейский чин. Сопровождающий Джона тут же подошел к офицеру и быстро заговорил по-итальянски, а сам он, после некоторого колебания, приблизился к сестрам.

— Произошла ужасная ошибка, — сказал он. — Я даже не знаю, как мне извиниться перед вами. Это моя вина, только моя, полиция здесь ни при чем.

Активная сестра сделала движение, словно пыталась встать, ее рот нервно подергивался, но он остановил ее.

— Мы не понимаем, — сказала она с сильным шотландским акцентом. — Вчера вечером во время обеда мы попрощались с вашей женой и с тех пор ее больше не видели. Более часа назад в наш пансионат пришел полицейский, сказал, что ваша жена пропала и что вы подали на нас жалобу. Моя сестра не очень здорова. Она очень встревожилась.

— Ошибка. Страшная ошибка, — повторил он.

Он повернулся к столу. В английском, на котором офицер обратился к Джону, он во многом уступал своему предшественнику. На столе перед ним лежало заявление Джона, и он постукивал по нему карандашом.

— Значит, — с сомнением в голосе спросил он, — этот документ одна ложь? Вы не сказать правда?

— В то время я думал, что это правда, — сказал Джон. — Я мог бы поклясться перед судом, что сегодня днем видел свою жену и обеих этих дам на vaporetto на Большом канале. Сейчас я понимаю, что ошибся.

— Мы весь день и близко не были от Большого канала, — запротестовала деятельная сестра, — даже пешком. Утром мы сделали кое-какие покупки на Мерчерии и весь день оставались дома. Моя сестра была немного нездорова. Я уже раз десять повторила это офицеру полиции, в пансионате все подтвердят мои слова. Он отказался слушать.

— А синьора? — сердито выкрикнул офицер. — Что стало с синьорой?

— Синьора, моя жена, в Англии, с ней все в порядке, — терпеливо объяснил Джон. — Сразу после семи я говорил с ней по телефону. Она вылетела из аэропорта чартерным рейсом и сейчас находится у друзей.

— Тогда кого вы видеть на vaporetto в красном плаще? — спросил разъяренный полицейский. — И если не этих синьорина, то каких синьорина?

— Мои глаза обманули меня, — сказал Джон, сознавая, что его английский тоже начинает хромать. — Я думал, что вижу мою жену и этих дам, но нет, это было не так. Моя жена в это время была в самолете, а эти дамы в пансионате.