Не могу его оставить (СИ) - Страница 1

Машина подскочила на ухабе и Женя непроизвольно поморщилась. Резкое движение отдалось болью.

Она поёрзала на сидении, что бы сесть поудобней и перехватила ехидный взгляд Нины.

— Много курить вредно. Много пить вредно. Много есть вредно. Много трахаться трудно.

Нина была супругой начальника её мужа и хотя пересекались они не часто, всегда норовила подколоть Женю на какую-нибудь пикантную тему. При чём делала это с каким-то изуверским удовольствием, не особенно стесняясь в определениях и выражениях. Такая вот успешная и красивая дамочка, считающая, что ей позволено чуть больше, чем всем остальным простым смертным. В тридцать два года она была руководителем банковского филиала (не без помощи мужа, конечно) и в отличие от Жени обладала роскошной холёной внешностью. В её присутствии Женя чувствовала себя особенно неловко, смущаясь собственной убогости и острого Нининого язычка.

— Секс — одна из первичных форм власти. Не кисни, малыш. Скоро будем на месте, — Игорь весело ухмыльнулся и крутнул руль с такой силой, что Женя вновь непроизвольно ойкнула.

Она могла дать голову на отсечение, что муж проделал этот пируэт ей назло.

Июнь выдался на редкость жаркий и они в кои веки выбрались на дачу. В качестве гостей Игорь неизменно пригласил своего шефа, пояснив ситуацию грациозной фразой Ларошфуко "Изысканность ума сказывается в умении тонко льстить". Игорю светило повышение по службе и он всячески подмасливал ситуацию, подкалывая самого себя за лесть и похалимаж тонкими эстетическими эпитетами. Этот аристократический ментальный мазохизм был очень в его стиле, позволяя тонко и ехидно подшутить над самим собой и одновременно сверкнуть энциклопедическими философскими познаниями.

Дача принадлежала родителям Игоря, профессорам Петербургского университета и располагалась на берегу красивейшего лесного озера в отличие от шести заросших соток, которыми владели родители Жени. Их семьи происходили из разных социальных слоёв и в последнее время интеллигентная матушка Игоря напоминала об этом факте совершенно не стесняясь.

Автомобиль миновал не особенно хорошую грунтовку и вырулил к сухой песчаной поляне, поросшей высокими и ровными, как свечка корабельными соснами.

Дача была очень старая, построенная в начале прошлого века, но содержащаяся в отличном состоянии и изобилующая милыми башенками и просторными верандами.

— Приехали, — И Игорь нарочито громко хлопнул дверью их Лады Гранта, купленной в рассрочку. Всякий раз, когда они выбирались куда-нибудь в компании Олега и Нины, муж недвусмысленно намекал, что родители Жени вполне могли бы подсуетиться, тряхнуть подкожными и приобрести для зятя другой автомобиль, более подходящий для его семейного положения и нарастающего карьерного уровня. Наличие этого скромного произведения отечественного автопрома больно ударяло по его самолюбию и Женя никак не решалась спросить, почему Игорь с такой настырностью возит приятелей на своей машине.

Впрочем, её неудобные вопросы давно стали лишними и Женя стремительно запахнула разрез полосатого платья-халата, что бы прикрыть огромный лиловый синяк, который растекался по всему бедру.

— Вода, как парное молоко, — Нина резво сбросила босоножки и не опасаясь за подол шикарного шёлкового сарафана, пробежалась по мягкой песчаной отмели, — ура!!! Женька, айда купаться!

— Да-да, я сейчас, — и Женя машинально поискала глазами Игоря, безмолвно спрашивая его разрешения.

— Иди, — коротко бросил он, — только закрытый купальник надень и парео. Нечего сверкать своими костями.

Пока мужчины раскладывали шезлонги и налаживали мангал, Женя открыла дверь и нырнула в чуть влажную прохладу дома, прошла в дальную комнату и предусмотрительно повернула в замке ключ. Старинное мутноватое зеркало отразило невысокую смуглую девушку с тёмными коротко постриженными волосами. Она была симпатичной, даже очень, особенно хороши были её глаза, миндалевидные приподнятые к вискам, чистого зелёного цвета, если бы не испуганный, даже затравленный взор. Женя застенчиво отвела взгляд даже от зеркала, словно опасаясь саму себя и начала поспешно разыскивать в сумке купальник.

Её монокини был предельно простым и максимально закрывал тело, что было очень кстати, учитывая, что по спине, бёдрам и животу расплывались чёрные и густые, совсем свежие кровоподтёки.

История её отношений с Игорем была стандартной. Незадолго до знакомства Женя перенесла унизительное и громкое расставание с молодым человеком, которого знала со школы и ждала из армии.

Она училась на втором курсе университета и в какой-то момент начала общаться с другом своего одногруппника, которого знала по прошлогодним играм в КВН. Он учился на математическом факультете и оказался очень интересным человеком: писал стихи, обожал театр, увлекался историей и философией. Первое время они много обсуждали превратности любви и жаловались друг другу на предательство. Игорь рассказал о том, что у него были отличные отношения, но девушка внезапно ушла к другому мужчине. Много старшее его, богатому и непривлекательному старикашке. Жене было его очень жаль! Заботливый, добрый, интеллектуальный, тем более к ней он относился очень бережно и заботливо. Быстро подружился с родителями. Вскоре они поженились, и Игорь постоянно мечтал о будущем ребёнке.

А вот момент разлада Женя вспомнить так и не могла. Это произошло, исподволь, постепенно.

Началось с мелочей. Сперва это были обидные колкие упрёки, удивительно попадающие в цель, долгие обиды, нежелание мириться.

Потом появилось неприятие её потребностей, постоянные обвинения, несправедливая едкая критика.

Игорь постоянно твердил, что Женю никто так не любит, как он. Начал ревновать, устраивать допросы. Потом пришёл контроль каждого действия и отчёт за каждый шаг. Что-то еще…

И вот он уже бил до потери сознания. Через год, от побоев у Женьки родился глубоко недоношенный мальчик, который умер в реанимации на пятые сутки.

От всего этого у Евгении появилось панические атаки. А действия со стороны Игоря всё нарастали. У Жени был сломан нос и ключица. Рентген показал трещину в ребре. Почти каждую ночь он приходил к ней и буквально насиловал до утра. Тихий и интеллигентный человек, о котором никому бы не пришло в голову думать дурное. И всё это — родной человек, которого она любила, с которым занималась сексом, делилась самым сокровенным, которого привыкла считать своей семьей и с которым привыкла чувствовать себя в безопасности.

У неё постоянно были синяки, на шее следы от удушья. Муж потребовал, чтобы она никуда не ходила: сидела дома.

Давным давно, ещё будучи подростком, Женя читала про домашнее насилие и думала: да если её хоть раз кто-то пальцем тронет, она в тот же день соберёт вещи и уйдёт! Но на деле оказалось всё не так просто.

Игорь долго объяснял, как Жене повезло, что он обратил внимание неё внимание. Что она должна быть бесконечно благодарна. И что недостатков у неё хватает: рост низкий, грудь маленькая, губы тонкие. Родители простые рабочие. Своей квартиры нет. Высшее образование так и не получила — даже поговорить с ней не о чем.

О том, что бы кому — то пожаловаться Жене даже не приходило в голову. Стыдно признаваться, что идеальный мужик швыряет тебя об стены за то, что ты якобы косо по на него посмотрела. Контролирует все расходы и высчитывает каждую минуту пути с работы домой. А если скажешь, что уходишь, то до дрожи страшно — просто убьет. Найдет и где-нибудь прирежет в тёмном углу.

К сегодняшнему дню Женя была уверена, что заслужила это. Она страшная и чокнутая истеричка, человек второго сорта, с ней по-другому нельзя.

— Женечка, детка, где ты? Нехорошо заставлять наших гостей ждать.

Женя непроизвольно вздрогнула и машинально затянула концы парео потуже. На людях Игорь всегда был предельно вежлив и любезен, называя Женю исключительно уменьшительно-ласкательными именами.