(Не) люби меня (СИ) - Страница 14

Дидье смотрел на молодую женщину, не отрываясь, вцепившись в подлокотник так, что костяшки пальцев побелели — прекрасный всадник поразил кинжалом мишень, а ему показалось, что кинжал был нацелен в его сердце.

На следующий день устроили лисий гон. Я старалась держаться подальше от охотников, а когда таксы затравливали лисиц, отстала и свернула в буковую рощу, чтобы не слышать отчаянного лая и визга погибающих зверей.

Возвращаясь вместе со всеми, я увидела, как главный лесничий подносил королю кинжал старинной работы, и его величество коснулся кинжалом с привязанной к нему еловой веточкой, каждой лисьей тушки. Жозеф объяснил мне, что это древний обряд, чтобы умилостивить души убитых зверей. Так они не будут мстить охотникам.

Обряд показался мне странным, как и многие северные обычаи. Несмотря на радость, которую я получила от скачки, на душе у меня было тяжело. И, слушая вечером, уже в спальне, болтовню Жозефа, я принуждала себя улыбнуться и время от времени кивала, чтобы он видел мое участие. Муж лежал на кровати и похвалялся двумя убитыми лисами. Добытых зверьков отдали королевским скорнякам, и мой муж, валяясь на кровати, рассуждал, как красиво я буду выглядеть осенью в лисьей шапке.

Я приняла ванну и переоделась в рубашку и халат, готовясь ко сну, когда в дверь постучали и мажордом объявил о предстоящем визите короля. Я метнулась в сторону сундуков, чтобы одеться, но Жозеф уже впустил венценосного гостя и рассыпался в любезностях и благодарностях за оказанную честь.

Дидье Ланвар медленно кивнул, повернул голову и увидел меня — простоволосую, в исподнем, и взгляд короля пригвоздил меня к месту, как арбалетная стрела несчастную лисицу. Впервые я стояла перед посторонним мужчиной в том виде, в котором меня полагалось видеть лишь мужу. Я пыталась прикрыться волосами и мечтала только об одном — чтобы убежать в ванную комнату и спрятаться там.

— Не надо беспокоиться, леди Верей, — сказал король. — Я пришел, как друг, вам нечего меня бояться. Посмотрите, я тоже одет не для официальной встречи.

На нем и в самом деле были лишь безрукавка и простые полотняные штаны.

Вместо сапог на ногах были домашние туфли, отороченные лисьим мехом. Я уставилась на этот рыжий мех и больше ни о чем не могла думать, как о несчастных лисицах, убитых сегодня.

Жозеф усадил короля в кресло и суетился вокруг, спрашивая, не угодно ли гостю еще чего-нибудь, а я продолжала стоять возле кровати, не смея поднять глаза и чувствуя себя стыдно и неловко.

— Предложи своей жене присесть, Верей, — сказал вдруг король. — Что с вами, леди Диана? Вы нездоровы? Я не видел вас на охоте.

— В самом деле, Ди, ты же хозяйка, — сказал Жозеф, делая за спиной короля выразительные движения руками, призывая, чтобы я пришла в себя. — Предложи его величеству вина и фруктов. Это огромная честь для нас, что вы, сир, почтили своим присутствием…

— Леди нездорова? — перебил его король.

Мне пришлось отвечать, и я постаралась улыбнуться — в конце концов, если мой муж считает, что нет ничего неприличного в том, что почти ночью в нашу спальню входит чужой мужчина, почему я должна строить из себя скромницу? Может, это еще один из северных обычаев?

— Благодарю за беспокойство обо мне, ваше величество, — ответила я, потуже затягивая поясок халата и подходя к столику, на котором стоял кувшин с вином и бокалы, — я была на охоте. Просто ехала в самом хвосте. Я уже говорила вам, если вы помните, что не люблю подобных развлечений.

— А зря! — весело воскликнул Жозеф. — Его величество лично подстрелил десять лисиц! Да так метко — почти не попортив шкурок! А одну…

Я как наяву услышала отчаянный визг погибающих лисиц, и король заметил, что мне не по себе.

— Оставь, Верей, — перебил он Жозефа. — Твоей жене не нравится слушать об охоте, будем уважать ее желания. Я рассчитывал развлечь вас, леди Диана, но получается, что только огорчил. Поэтому в качестве извинений прошу принять лисиц, которых я добыл на охоте. Шкуры выделают и передадут вам.

Я взглянула на туфли, отороченные лисьим мехом, и вздрогнула. Но Жозеф уже рассыпался в благодарностях по поводу столь щедрого подарка.

— Ты будешь выглядеть, как богиня, Ди! Мы сошьем тебе накидку из лисьего меха!

— Несомненно, в такой накидке красота твоей жены засияет еще ярче, — сказал король. — Но вы опять не рады, леди?

— Мне трудно отказать, когда вы предлагаете от чистого сердца, — сказала я, наливая вино в бокал, — но это слишком щедрый подарок, ваше величество. И о каких извинениях вы говорите? Вы ничем меня не оскорбили, а значит, вам незачем просить прощения. Мне хватит двух лисьих шкурок, добытых моим мужем. Свою добычу вам лучше преподнести миледи королеве. Думаю, она будет счастлива.

Лицо Жозефа вытянулось.

— Нельзя отказывать, Ди! — сказал он громким шепотом.

Я промолчала, разрезая яблоко и сосредоточив на нем все внимание. Визит короля нравился мне все меньше и меньше, и я не могла отделаться от мысли, что все это очень неспроста. Что-то гнетущее повисло в воздухе, и я лишь удивлялась, как Жозеф не заметил этого напряжения, продолжая беззаботно болтать.

— Если не хотите принять их, как извинение, — заговорил король, совсем не слушая моего мужа, — то примите, как знак восхищения. Вчера вы поразили всех, и меня тоже. Даже не подозревал таких талантов в женщине.

— Да, думаю, многие не подозревали, что женщина способна на что-то, — ответила я сдержанно. — Но и это не повод для подарков. Угоститесь вином, ваше величество.

У нас не было подноса, и бокал королю мне пришлось подавать из рук в руки, а рядом с креслом на шахматный столик я поставила блюдце с нарезанными яблоками.

Принимая бокал, король коснулся моих пальцев. Это прикосновение почему-то напугало меня, и я поспешила отойти. Странно, ведь мы танцевали с его величеством, и я не испытывала никаких тревог и страхов… Почти…

Наверное, все дело в необычной обстановке. Будь я одета и причесана, я бы чувствовала себя гораздо увереннее.

— Не смущайтесь, леди, — сказал король. будто прочитав мои мысли. — Вы выглядите великолепно. Понимаю, что в ваших краях принято прятать женщину за пышными платьями и хитро заплетать волосы, но по мне — естественная красота превыше всего. Прекрасно человеческое тело, а не разноцветные ткани.

Он сказал то, о чем я размышляла совсем недавно, готовясь танцевать перед Жозефом, и это приободрило меня. Я кивнула, благодаря за поддержку. и король улыбнулся.

Улыбка необыкновенно ему шла — черты жесткого лица смягчались, в глазах начинали плясать смешливые искорки. Безрукавка позволяла видеть мускулистые руки, несколько старых шрамов на правом плече, а на левом — синюю татуировку в виде бегущего волка. Только сейчас я поняла, что он гораздо моложе, чем показалось мне вначале, при первой встрече.

— Сколько вам лет, ваше величество? — спросила я, желая проверить свою догадку.

Почему-то мой вопрос ему не понравился. Улыбаться он сразу перестал, и между бровями пролегла морщинка.

— Его величеству в конце прошлой осени исполнилось тридцать шесть, — ответил Жозеф гордо, как будто был королевским отцом.

— Замечательный возраст, — сказала я, пытаясь понять, что так расстроило короля. — В этом возрасте мужчина силен духом и телом, и его жизненный опыт еще не давит на плечи, а разворачивается за ними крыльями.

— Вы сыплете мудрыми цитатами, как мой наставник по латыни, — усмехнулся король, заметно расслабившись. Он сделал глоток вина и бросил в рот дольку яблока, крепко захрустев. — В свою очередь, спрошу, сколько лет вам.

— Девятнадцать, сир, — опередил меня с ответом Жозеф. — Моей жене в начале прошлой зимы исполнилось девятнадцать.

— Прекрасный возраст, — сказал король. — В этом возрасте женщина пребывает в самом расцвете сил и красоты, и мечты разворачиваются за плечами, как крылья.

— Вы как будто упрекаете меня в чем-то, — заметила я.