Не грози императору! (СИ) - Страница 43

Перед нами раскинулась просторная зала, примерно десять на десять метров. По всему периметру вместо стен поблёскивали витражные стёкла от пола и до потолка, за которыми бурно кипела разломная жизнь.

В этот момент, дверь на противоположном конце распахнулась и в проёме возник рунист. Он исчез и через секунду материализовался сразу в нескольких местах.

За ним вышел ещё один. Потом ещё. И ещё. Через минуту перед нами стояли по меньшей мере двадцать мистиков, четверо из которых были настоящими.

– Видимо, нас приглашают на бал, господа! – Темников с улыбкой вытащил из ножен короткий меч, одновременно распаляя в руке огненный шар. – Не помню, видели ли вы, как я умею танцевать?

– Никакой магии, – Наговицын указал на скалящихся за стеклом тварей. – Иначе завязнем.

– Я предупреждал, что сюда нельзя, – проговорил Бранд. – Мы разберёмся с ними. Уходите.

– Ну уж нет! Хочешь приписать все лавры себе, черноглазый?

То, что произошло дальше, больше походило на сон, чем на реальность.

Бранд сформировал призванную глефу и с рычанием ворвался в неровные ряды соплеменников, раскручивая на ходу своё смертоносное оружие. Несколько лже-рунистов растворилось в воздухе, на этот раз навсегда.

Следом в бой вступил Гелард. Его руки заволокло дымкой, которая через секунду материализовалась в два зазубренных боевых топора, один из которых сразу же отправился в недолгий полёт в такую же испещрённую руническими символами голову.

В ответ на братьев обрушился шквал из сверкающего призванного оружия.

– Я помогу им!!! Найдите Шуйскую! – прокричал барон и ринулся вслед за братьями.

– Они справятся. Идём, – Наговицын бросился обратно на кухню и плечом вынес вторую дверь. Теперь прятаться не было смысла. Время шло на секунды.

– Где она?

– Теперь не уверен. Если всё это полог, то метка могла быть иллюзией.

Я всё же нырнул в мир теней, ощупывая взглядом всё вокруг себя. Вот она! Совсем рядом! Но почему-то на этаж ниже. Ррр! Сучий псимаг! Я вырву твоё сердце и собственноручно скормлю его разломным тварям.

В этот момент за стеной раздался звон бьющегося стекла, а следом за ним душераздирающий вопль.

Мы переглянулись, и каждый из нас принял верное по своему решение. Наговицын коротко кивнул и бросился назад. Туда, где в смертельной битве сошлись наши товарищи – два руниста и лорд-защитник Темников. Я же трусцой побежал дальше.

Хлысты выпрыгнули интуитивно. Они с гудением прорезали воздух за моей спиной и нарвавшаяся на них волкоподобная тварь с предсмертным хрипом покатилась по мраморному полу.

Шустрая, сволочь. Я насладился порцией магической энергии и шумно выдохнул. С некоторых пор этот процесс начинает доставлять мне удовольствие.

Я добежал до высоких двустворчатых дверей и не церемонясь толкнул их плечом.

Посреди комнаты с камином, рядом с которым в кресле сидела связанная Настя, стоял…отчим.

Он был одет в свою привычную домашнюю одежду. Замызганную серую рубашку и старомодные укороченные брюки с вытянутыми и протёртыми до дыр коленями. В руке он держал широкий армейский ремень с бляшкой в форме подковы.

Какого хрена! Ты же сдох!

– Ты забыл, о чём я тебе говорил, ублюдок? Никогда! Сука! Никогда не смей входить без стука! Разве это так сложно усвоить? Мразь мелкая, – с этими словами ремень изогнулся змеёй и щёлкнул в десяти сантиметрах от моего лица. Я инстинктивно отпрянул.

– Выйди, пожалуйста, Мики. Мы с папой разговариваем. Ты же знаешь, что тебе разрешено входить в комнату только утром. Ты забыл, малыш? – теперь, вместо Насти, в кресле сидела мама, которая со всей нежностью протянула ко мне покрытую свежими рубцами руку. – Сходи, погуляй. Я прошу тебя.

Ах ты ж сука! Что ты с ней сделал?

Я тряхнул плечом, выпуская хлысты, но вместо них за моей спиной появились воздушные шары, которые я когда-то стащил у уличного торговца, специально ко дню рождения мамы.

Они были немного забрызганы кровью. Мне так и не удалось оттереть её своими изрезанными и шелушащимися пальцами. В тот день мне пришлось не сладко, отбиваясь от бродяги, решившего поживиться за счёт щуплого пацана.

Но тот день стал последним не для меня, а для него. Каждому воздастся по заслугам.

– Я же говорил, что твой выродок туп, как пробка! – отчим повернулся к матери и осклабился щербатой улыбкой. – Его нужно бить каждый день! Чтоб жизнь малиной не втыкала. Иди сюда, щенок! Я сделаю из тебя настоящего мужчину. Благодарить потом будешь, тупой ты утырок.

В голове заколотили барабаны. Кровь буквально хлынула из моих глаз и ушей. Я достал револьвер и три раза нажал на спусковую скобу.

Мой маленький деревянный пистолетик жалко защёлкал, выпуская такие же деревянные пульки.

– Маленькая скотина! В папку стреляешь! На-ка! Мразь!

Вместе со звонким шлепком от ремня, тишину разрезал крик матери. По щеке заструилась кровь. Сука! Да что же это такое?

В ход пошли метательные ножи, которые на деле оказались короткими, примерно в ладонь, палочками.

– Ты посмотри, Сара! Да он же на самом деле дебил! Такой же как и его отец! Гнилое семя! Таких только в мешок и палкой!

Со всех сторон посыпались удары. Я прикрылся левой рукой, а правой выхватил свой деревянный нож и с приятным чавканьем вогнал его по самую рукоять под рёбра отчима.

Картинка в глазах подёрнулась дымкой.

– Сука! Как ты смог? – услышал я и со всей яростью провернул нож вокруг своей оси, представляя, как на него наматываются кишки. Потом достал его и ударил снова. И ещё. И ещё раз. До тех пор, пока в моих глазах не потемнело от хлынувших на меня потоков крови.

Сквозь шум в ушах пробился голос Насти.

– Паша! Он мёртв! Паша! Остановись!

Я выпустил кинжал и откинулся спиной на тёплый от натёкшей крови пол. В висках бешеными ритмами долбили барабаны.

– Ух ты ф! Фто ты с ним фделал, дхук? – услышал я голос Наговицына.

Через секунду меня подняли и усадили, прислонив к стене. Только сейчас я смог открыть слипшиеся от чужой крови глаза и осмотреться.

Жива Шуйская. Слава моему богу.

Передо мной лежал истерзанный псимаг, всё тело которого покрывали колотые раны. Рядом, на полу, лежали револьвер и кинжал, стена напротив сплошь усыпана метательными ножами.

– Что с остальными? – спросил я своего боевого товарища.

Наговицын улыбнулся, демонстрируя выбитые передние зубы и выставил большой палец вверх.

– Фсе в порядке! Нафы Кофинского взяли. Во глафе с Ихнатофым.

– А его сестра?

– Её нашли в подвале. В клетке. Ты даже не представляешь, что это за место, – ответил только что зашедший Темников. – Ты просто должен это увидеть!

– Прости, я не знала, что ужин с подругами закончится такой бойней. Там наверное из-за меня погибли люди, – Шуйская зарыдала и бросилась мне на грудь, несмотря на залитую кровью броню.

– Ты ни в чём не виновата, крошка. Всё это из-за меня. Кто это был? Грозин?

– Нет. Косинский и его люди. Я узнала его по голосу, а потом появилась его сестра, баронесса. Она хотела освободить меня, но Косинский ударил ее и за волосы выволок из комнаты.

– За волосы, говоришь? – я со скрежетом сжал зубы. В этот раз, сука, купатами ты не отделаешься. Я нашёл глазами Игнатова. – Миша! Ты вроде, Косинского взял, где он?

– Рад, что ты выжил, брат. Всё гавно мы пока складываем в холле. Чтоб в одной кучке было.

– Спасибо. Твои все живы?

– Да, брат. У Крутинина двоих сразу прибило. У Остальцева только раненые.

Я оставил Настю, предварительно расцеловав её до посинения, и отправился в главный зал.

В особняке время от времени ещё звучали звуки выстрелов и разрывов от заклинаний. Вырвавшиеся из террариума твари разбежались по всему дому и сейчас их планомерно отстреливали.

Косинского я нашёл сразу. Его мерзкий клетчатый жилет отсвечивал на фоне сидящих на коленях людях, как детская неожиданность на белоснежной простыне. Увидев меня, он затрясся и попытался спрятаться за вазой с огромным лимонным деревом.